Леонид Кондратьев - Продавец королевств
– Думаю, он просто не успел, – вздохнул маг и осмотрел свою свиту. Селес, не желавшая пачкать рук чернилами, демонстративно скрестила их на груди. Барон Мидельфос, судя по всему, о дипломатии имел такое же представление, как и потенциальный император. А вот эльф выглядел личностью умной и, возможно, даже грамотной в отношении высокого стиля.
– Сможешь все написать как надо? – уточнил у него правитель на всякий случай.
– Разумеется, – наклонил остроухую голову перворожденный, забирая лист. – Диктуйте. Что там после навозной кучи?
Уютный гостиничный номер. Олаф и Инельда
– Так что тут мы задержимся максимум на эту ночь. Да и, по-хорошему, лучше бы улететь сразу, но на ближайшие рейсы мест нет, – вдумчиво покачивая широким бокалом с несколькими кубиками льда, Олаф внимательнейшим образом изучал содержимое стенного бара. Ну и параллельно делился своими планами с Инельдой, с видом царицы восседающей на одном из гостиничных кожаных кресел. – Видимо, остается поднимать старые связи и искать необходимое самому. Придется, конечно, повозиться…
– Я это уже поняла, – хмыкнула дроу. – В вашем мире разжиться оружием сложнее, чем в землях светлых эльфов купить остроухую рабыню-девственницу. Но если знать нужных персон, то все получится. Куда мы отправимся теперь и чем будем заниматься сейчас? Признаться честно, такое обилие возможностей… интригует. Ювелирные лавки без магической защиты, владельцы состояний без единого амулета, короли преступного мира, не знающие средств борьбы с колдовством. Кстати, ты уверен, что если я вырежу ближайшие казармы и заберу необходимую нам бро-не-тех-ни-ку у солдат, ее нельзя будет быстро перебросить к нам?
– Абсолютно, – кивнул Олаф. – Сначала надо ее разобрать на детали. Возможно, придется даже корпус порезать сварочным аппаратом. Кхм… Не то чтобы я этого совсем не умел, но лучше бы нам найти надежных ребят, умеющих работать с техникой. А то провозимся пару лет.
– Надо – найдем, – пожала плечами Инельда, погруженная в свои думы. – Купим невольников, обладающих нужными навыками, – и все дела. Потом возьмем их с собой. Или зарежем.
– В нашем мире откровенное рабство запрещено, – возразил ей торговец оружием. – Во всяком случае, в цивилизованных местах оно бывает только финансовым.
– Да-да-да, – и не собиралась с ним спорить темная эльфийка. – Всегда так у вас, людей. Официально нету, а если поискать, то можно, не выходя из гостиницы, заказать толпу невольниц в номер.
– Ты сегодня почему-то все об одном и том же думаешь, – хмыкнул Олаф, отвлекаясь от напитка и начиная искать что-то в своих вещах. – А самое удивительное, что и я тоже. Гхм. Ну почти о нем же. Лови!
В руки дроу упал небольшой блестящий диск.
– Думаю, отдельные моменты ты быстро узнаешь, – улыбнулся он, присаживаясь к своей спутнице и обнимая ее.
– Похотливый хуманс, – презрительно ответила девушка и переложила его ладонь со своего плеча на высокую грудь, одновременно сверля взглядом лежащий в двух шагах от парочки ноутбук. Портативный компьютер поднялся в воздух и приземлился к ней на колени, едва не придавив вторую руку мужчины.
Сам процесс приручения этого технологического зверя, подмигивающего многочисленными огоньками, длился уже второй день. И особого прогресса пока что не наблюдалось. Но привыкшая к обращению со сложными магическими артефактами дроу не сдавалась. Во всяком случае, страха перед тихо жужжащей коробкой у нее не было. Стоило лишь Олафу объяснить, что максимум того, что может сделать это чудо техники, – это ударить электрическим разрядом, – и всяческий пиетет в отношении ноутбука у Инельды пропал сам собой. А дополнительный личный щит от молний появился. Тем более что спутница Олафа, как любая уважающая себя женщина, прихватила с собой в путешествие некоторый запас бижутерии. В том числе и с довольно необычными свойствами.
В принципе, особенной полезности купленного компьютера Инельда не видела – так, интересная игрушка, не больше. Вечно эти хумансы намудрят какой-нибудь гадости, которая если и работает, то через раз. И не факт, что правильно. Тем более зачем городить вот такой вот сложнейший амулет, буквально искрящийся в истинном зрении от пронизывающих его каналов силы (правда, электрической природы), только для того, чтобы смотреть на нем хоть и необычные, но иллюзии? Ах, ну да, вдобавок его можно было использовать в качестве неплохой замены счетного амулета, которыми так обожают пользоваться стряпчие и астрологи. Правда, хорошо, что, для того чтобы воткнуть внутрь этого чудовищного изобретения человеческого разума диск с записью этих самых иллюзий, которые ее спутник по какой-то странной причине зовет «фильмами», особенным гением быть не надо.
Ехидно прищурившийся в ожидании реакции Олаф еще раз похвалил себя за немалую долю злопамятности и изобретательности, позволившую ему подготовить интересный подарок для дроу. Красивая, хоть и чуточку сумасшедшая, девушка обладала совершенно непередаваемым темпераментом и предпочтениями в личной жизни. Познакомившись с ней в процессе совместного путешествия поближе, Олаф теперь более или менее стал понимать озвученные когда-то Селес предупреждения и задумчиво-сочувствующие взгляды двора будущего императора и его призрачного батюшки. Впрочем, у последнего, в связи с его бесплотностью, присутствовала еще и некая доля бессильной зависти, щедро припорошенной зубовным скрежетом. И с чего, спрашивается? По сравнению с некоторыми достижениями современного общества, особенно в области… как бы это поточнее высказаться… личной жизни дроу ничего особенного собой не представляют. Ну, несколько глубоких царапин, ну пара укусов – ничего такого, из-за чего можно было бы поднимать истерику и кричать, что режут живьем. Хотя мысль слегка отомстить Инельде за некоторые особенности первого знакомства у Олафа в голове бродила. И после общения с парнишкой-продавцом наконец-то обрела кристальную стройность с бритвенно-острыми краями, щедро политыми соусом ехидства. Ирландец он или не ирландец? Тем более что в старинных историях древние герои вели себя по отношению к волшебному народцу – ну, примерно вот так и вели. Только у них под рукой видеодисков с кое-каким наглядным материалом не было.
Дроу! Народ ночи! Ужас подземной тьмы! Ха! Хлопок крышки отброшенного ноутбука и абсолютно растерянное выражение лица, сопровождающееся ВО-ОТ таким вот размером глаз. На все это Олаф сощурился, как обожравшийся сметаны кот, и довольно кивнул (правда, про себя). Сам бы такое смотреть, и уж тем более находить в этом удовольствие, не стал, но чтобы притормознуть немного задравшую свой прелестный носик дроу, потерпеть пару минут… Да какой там пару минут – несколько секунд заставки фильма для любителей жесткого БДСМ можно было. Оно того стоило.
– Ну, ты! – У Инельды, буквально посеревшей от нахлынувших на нее эмоций, просто не нашлось слов. Вместо них она вспорола руками кресло. Плотная обивка, способная, пожалуй, сломать собой какой-нибудь дешевый китайский ножик из тех, что идут вкупе с прочим инструментом на мультитулы, лопнула, словно поверхность накачанного воздушного шарика. Олафа невидимая гигантская рука просто снесла с кресла, где осталась сидеть поджавшая ноги и насупившаяся дроу.
– Кажется, переборщил, – решил мужчина, не делая на всякий случай попыток встать.
– Кретин безмозглый! – Реакция девушки изрядно его удивила. – Совсем с ума сошел – показывать мне подобное?
– А чего такого? – не понял торговец оружием. – Тебе, если не ошибаюсь, такие вещи очень даже нравятся. Во всяком случае, ты от них заводишься куда активнее.
– Дурак. – Инельда отвернулась и уставилась куда-то в стену. – Знаешь, Олаф, то, что среди вашего народа является привилегией маньяков и извращенцев, – для таких, как я, норма жизни. И смерти. Мужчина никогда не может быть уверен, что встанет с ложа женщины. И даже высших жриц регулярно находят убитыми любовниками. Вся наша жизнь – одна большая бойня. И продлить ее лично для себя можно, лишь кинув в пасть смерти другого, с кем до того шел, жил и дышал бок о бок. А потому каждый раз, когда дроу делит объятия с другим, он делает это как в последний раз. И часто так оно и бывает.
– Послушать ходящие про вас байки – так вы уже давно должны были друг друга извести, – вздохнул Олаф и, поднявшись, потянулся. – Ох, спина… Ты аккуратней не могла?
– Милосердные и добрые, не желающие участвовать в подобном, рождаются иногда и в подземелье. – Инельда, казалось, не слышала его, полностью погрузившись в свои мысли. – Но до совершеннолетия никто из них не дожил. Я немолода. И когда покинула подземелья, давно уже вышла из возраста, называемого юным. То, что видели мои глаза, заставило бы какого-нибудь светлого эльфа убить себя, чтобы по ночам его не мучили кошмары. Но я скучаю по этому вечному безумному побоищу. И боюсь вернуться в него. А вы, люди, бывает, походите на нас. Сильно. Очень сильно. Только кожу покрасить – и сама Ллос не отличит. Мне это нравится. И меня это приводит в ярость. Мне хочется вспомнить молодость, и мне же хочется вырвать вам кишки.
