Валерий Афанасьев - Как снег на голову
– Ты права. Временами немного ненаходчив, – графиня печально вздохнула, – но, при умелом руководстве…
– Ах этот граф Бухтер! Над его скверной шуткой смеялась половина двора.
Дамы хихикнули. При всей ее гнусности шутка была довольно смешна. Ах, если бы еще ее объектом оказался кто-то другой…
– Да, весьма неудачная шутка, – согласилась графиня.
– Иландочка, неужели мы оставим выходку этого пройдохи Бухтера без ответа?
– Ты знаешь, Софи, я уже думала над этим. Но наше вмешательство будет не слишком приличным. Мужчины должны сами разбираться со своими врагами. По крайней мере, мне хотелось бы на это надеяться. Если уж он совсем не справится, можно будет дать ему пару советов.
– Я уверена, он что-нибудь придумает.
– Надеюсь!
И дамы перешли к последним придворным новостям.
– Что же такого ужасного случилось на последнем приеме, любезный барон?
– Даже не знаю, Андрэ, как вам рассказать. А впрочем, половина дворянства и так уже в курсе, а через несколько дней в курсе будет и вторая половина, так что…
Рамель на несколько секунд задумался, размышляя, с чего лучше начать рассказ.
– Так уж повелось, что с графом Бухтером у нас давние разногласия. Причина спора довольно банальна. Но слово за слово, одно незначительное событие за другим. Постепенно ссора переросла в стойкую неприязнь. И вот на последнем королевском приеме он сыграл со мной ужасную шутку, выставил посмешищем перед половиной двора. Да что там, перед самим королем!
– Если вам тяжело об этом рассказывать, можете помолчать.
– Нет, Андрей, сокола за пазухой не утаишь. Я расскажу. Этот негодяй одел одного из своих приближенных в ливрею, схожую с ливреей королевских слуг, и, когда я прогуливался по балкону, подослал ко мне. Якобы с посланием от короля. О презренный пожиратель осьминогов!
– Кто из них? Слуга или его господин?
– Оба. Оба, презренные. А я болван. Как я мог поверить?
– Ну полно, Мирко. Друг мой, не надо так убиваться.
– Ах, Андрей, даже не знаю, захотите ли вы назвать меня другом после того, что я вам расскажу. Эти презренные меня выставили посмешищем…
– И все же расскажите.
– Эх… В общем, слуга передал мне, что его величество весьма мною доволен и желает наградить меня памятным подарком. Надо признать, что наш король, да ниспошлют ему небеса долгие лета, любит дарить всякие безделушки своим подданным. Такое у него своеобразное хобби.
– Ну, по крайней мере, он не скуп.
– С чего бы ему быть скупым? Король он и есть король. Скупым ему быть совсем не подходит. Это не по-королевски. Ведь подданные должны им гордиться и восхищаться… Но дело не в этом. Подарок, по словам этого подлого негодяя, будет именным, а это уже почти награда. Из рук самого короля. И вот, полный радостного предчувствия, я через весь зал направился к его величеству, опустился на одно колено и протянул руку за ожидаемым подарком. Король посмотрел на меня удивленно и спросил:
– Что с вами, барон? Что значит этот странный жест?
– А как же иначе, ваше величество? Для меня это большая честь.
– О чем вы, барон? Я бы подумал, что вы решили просить руки моей дочери, но, поскольку ее у меня нет, я теряюсь в догадках. Чего вы хотите?
– Как же, а подарок?
По залу легкой волной прокатился нестройный смех. Дирижер придворного оркестра замер, вытянул шею и превратился в слух, отчего оркестр застрял на какой-то непонятной ноте.
– Подарок? Какой же вы хотите подарок, любезный барон?
– Именной.
По залу прокатилась вторая волна смеха. Уже более стройная. Постепенно к ней присоединялись и дальние ряды. А что мне было еще сказать? Пришел-то я за подарком с полной уверенностью, что король меня ждет. Его величество, как всегда, был весьма лаконичен.
– Первый раз такое вижу. Чтобы барон просил подарок у своего короля… Вы уверены, что он вам действительно нужен?
Смех набирал силу. И тут я начал подозревать: что-то идет не так! А что было делать?
– Если это будет угодно вашему величеству.
Король тоже улыбнулся. Наверное, он был единственный, кто до сих пор оставался серьезным.
– Что ж, если вы так хотите… Вот только у меня при себе ничего нет.
И король заскользил взглядом по своим придворным. Взгляд его остановился на первой статс-даме мадам Зокари.
– Мадам, найдется у вас какая-нибудь безделушка?
– Хрустальная бабочка подойдет, ваше величество?
– Пожалуй. Вам подойдет бабочка, барон?
Смех катился по залу стройными рядами. Дирижер выдохнул и опустил руки. Вместе с ним выдохнул и весь оркестр – на протяжной ноте. Король взял бабочку мадам Зокари и приколол мне на воротник. После чего не сдержался и тоже присоединился к смеющимся.
Такой вот вышел конфуз. Думаю, об этом еще долго будут вспоминать все кому не лень.
– И где эта бабочка? – спросил я, издавая неясные звуки, что-то вроде «пфыр, пфыр». Нелегко сдерживать рвущийся наружу смех.
– Да вот она, на книжной полке. Не мог же я ее выбросить. Все-таки подарок короля.
– Само собой. Подарок есть подарок. Даже если это бабочка.
– Быть может, со стороны это смотрелось довольно смешно. Вы так не считаете?
– Что вы, что вы, барон. Пфыр-пфыр-пфыр. Действительно, вероломная гнусность. К тому же бабочка весьма неплоха.
– Не щадите меня, Андрэ.
– Ну а потом, что было потом?
– Потом я поехал домой. А по дороге буквально на голову моей лошади свалились вы.
– И вы не вызвали графа на дуэль? Не проткнули его шпагой, не застрелили из блюмбера?
– За кого вы меня принимаете? Я что, какой-нибудь разбойник? Или хуже того? Да, я хуже того! Я не могу придумать достойного ответа!
– Печально. А какой именно ответ вы сочли бы достойным?
– Да уж не такой, как вы посоветовали. Убей я графа на дуэли, и что?
– Что?
– Как вы не понимаете? Это все равно что признать свое поражение. Он сыграл со мной скверную шутку. И чем я смог ответить? Убить его на дуэли? Меня будут презирать все окрестные дворяне. Я и так не слишком находчив, а если еще и это… Да и что мне за радость в том, чтобы его убить? Тогда-то уж точно я не смогу сделать так, чтобы все посмеялись над ним. А ему что? Какие-то секунды, и все, привет. Нет, это совершенно глупый способ сводить счеты.
– Ну полно, барон, перестаньте хандрить. Надо просто переключить внимание общественности на что-нибудь другое. И тогда все забудут о вашей неудаче.
– На что, например? – заинтересовался барон.
– Да на что угодно. На того же графа Бухтера, если угодно.
– Угодно? Угодно-то мне угодно. А вот как это сделать?
– Поверьте, случай представится. А я по мере сил вам непременно помогу. Можете не сомневаться.
Глава 6
Как-то так случилось, что за всеми этими событиями я совершенно позабыл о своих собственных проблемах. Один, оторванный от дома, заброшенный непреодолимой силой неизвестно куда. Это ли не повод для печали?
И вот, сидя в комнате, так любезно предоставленной мне бароном Рамелем, я решил, что, перед тем как лечь спать, самое время немного погрустить. Предаться воспоминаниям, впасть в меланхолию и сожаления по оставшимся неизвестно где друзьям, родному городу, такой привычной и устоявшейся жизни. Если не сейчас, то когда? Кто знает, как там дальше повернутся события? Быть может, позже мне просто некогда будет этим заняться.
И в тот момент, когда я, сидя в кресле, с тоской смотрел на догорающий закат, над моим ухом неожиданно раздался голос.
– Гхмм, гхмм, сэр…
Вам когда-нибудь говорили «гхмм» возле самого уха? А если вы этого совершенно не ждете? Нет? Тогда вы меня не поймете. Мой прыжок можно было бы занести в Книгу рекордов Гиннесса. Хотя и ненадолго. Обернувшись, я тут же побил свой собственный рекорд, как наверняка и немало других, о которых мне неизвестно. Еще бы. Я уверен, что у всех прыгавших ранее не было такой мотивации, какая была у меня. Как выяснилось позднее, это был всего лишь дворецкий Енхи. И что с того, спросите вы? Чтобы вам была более понятна моя реакция, необходимо сказать несколько слов о том, как же он выглядел, этот почтенный господин. Выглядел Енхи весьма живописно. Треугольное удлиненное лицо украшал весьма выдающийся нос, немного загнутый крючком, густые мохнатые брови и редкие вьющиеся волосы. Должен сказать вам, друзья, что внешность порой обманчива. Енхи – милейший во всех отношениях человек, если не считать его привычки незаметно подкрадываться. Но об этом я узнал позже.
– Сэр, не будет ли вам что-нибудь угодно?
– Вы кто?
– Дворецкий в поместье барона фон Штоф фон Рамеля. Зовут меня просто – Енхи, – представился так напугавший меня человек.
– Уважаемый Енхи, нельзя же так пугать!
– О, извините, уважаемый гость. Я лишь хотел узнать, нет ли у вас какой потребности?
– Есть. Мне срочно необходимы два стакана валерьянки.
Выражение лица Енхи стало таким умильно виноватым, что я невольно рассмеялся.
