Тьма. Том 3 - Лео Сухов
Рода даже не чешутся, чтобы что-то исправить. Ведь они защищены стенами и охраной, им до нас дела нет.
И вот уже завтра состоится «Народное шествие»… Я почитал, чего они хотят: избавиться от неравенства! Опять это проклятое неравенство между двусердыми и обычными!
Хочешь избавиться? Получи чёрное сердце! Слишком дорого? Опасно? Можно умереть? Ну а ты чего хотел? Думал, двусердым больше платят исключительно за шрам на щеке? Нет, им платят за риск, за муки перерождения, за то, что каждый день их может убить собственное сердце.
Вот за что им платят больше.
Я с горечью наблюдаю, как люди в княжестве рвут друг друга на части… С ужасом слежу за тем, что творится в родном городе… И всё никак не пойму: как мы до такой дикости докатились?
Впрочем… Давайте-ка разберёмся, откуда у этой беды ноги растут!
Продолжение авторского обзора Ростовина И. А. читайте на странице 9 или на сайте нашего издательства
Также в выпуске:
Налоги стали выше. С этим согласны Боярская и Народная Думы… Обе палаты нашего государственного совета утвердили закон о росте налогов. Чем это грозит и к чему приведёт. Читайте на стр. 2
Да что они себе позволяют⁈ Власти Эрана на встрече с представителями Ромейской Империи заявили, что Русь якобы незаконно присвоила себе земли к востоку от Хвалынского моря. Читайте на стр. 4 о положении на международной арене.
Нефти стало меньше . Представитель Промышленного Приказа расскажет о ситуации с поставками углеводородов на внутренний рынок страны. Читайте на стр. 6
Мир сходил с ума прямо у меня на глазах. Во всяком случае, так мне казалось.
Возможно, причина была в огромном телевизоре, который установили в столовой. Утром, за завтраком, там крутили новости, которые я слушал вполуха и тихонько выпадал в осадок.
Расследование взрыва в центре Ишима продолжалось. Виновные так и не были найдены, и никто не брал на себя ответственность. Впрочем, последнее в этом мире вообще не было принято. Сделал гадость, за которую тебя, как минимум, сошлют на каторгу? Молчи и не признавайся.
Тревожило и ещё кое-что… Три новых убийства за четыре дня! Два в ишимских «Васильках», одно — в городском училище Ишима. И охрана, которую выставили городские власти, не помогла. Учащиеся продолжали погибать, а в среде двусердых зрело недовольство.
— Был я в Ромейской империи! — как-то разорялся в столовой мой однокашник Руслан Федосеев, чья семья владела несколькими торговыми рядами в Ишиме. — Так у них двусердый всегда выше обычного! И никаких глупых указов их кесарь не выпускал. Если обычный проявляет неуважение, значит, и на месте можешь его убить!
— Ну и разве это не варварство? — удивилась Василиса, сдвинув брови. — А если это с твоей роднёй сделают? У твоего отца-то чёрного сердца нет!
— Зато у него денег хватает! И род за ним стоит! Я вообще считаю, что обычным, безродным… — в этот момент Руслан покосился в мою сторону. — … и прочей шушере надо знать своё место. Мы — основа государства…
— Д-да -ккакая-т-ты ос-снова-то, Ру-руслан? — удивился Пскович. — Е-ещё т-твой б-батюшка ч-чего-то с-стоит, а т-ты т-так!.. С-сын т-торгаша!..
— Осторожнее, Пскович! — Федосеев покраснел и сжал ложку так, будто это горло врага. — За такое могут и на поединок пригласить!
— Н-ну т-так и п-пригласи! — кивнул Пскович, ничуть не испугавшись угрозы. — Ч-что з-зубами с-скрипишь? Б-боишься с-свой ма-маленький род п-под мой па-подставить, да? Н-ну так это же т-то, ч-чего т-ты хотел! Мо-мой род с-сильнее, д-древнее. Я, з-значит, м-могу об т-тебя н-ноги в-вытереть, и н-ничего м-мне за т-то н-не б-будет.
— Слабачи… — презрительно начал Федосеев, но был прерван Васей:
— Руслан, только скажи эту гадость! И я немедленно сообщу отцу!
Федосеев заткнулся, смерив тех, кто с ним спорил, злым взглядом, и больше рта не открывал. Но все всё поняли. «Слабачинами» и «чистоплюхами» презрительно звали сторонников уравнения в правах двусердых и обычных. Многие из них заседали в Боярской Думе Руси, называясь движением «Равноправные».
А против них было второе движение, «Достойные»: тех клеймили «самодурнями» и «говночестными».
Двести лет их вражда не прекращалась. И в последние годы «Достойные» частенько брали верх в политических баталиях, но, несмотря на их старания, царский указ не был отменён.
И хоть Федосеева-то и заткнули, шепотки о том, как хорошо двусердым в Эране и Ромейской Империи, ползли по коридорам всё чаще.
А утром 9 сентября, в обед, все столпились у телевизора: «Народное шествие», согласованное с властями города, вывело на улицы десятки тысяч людей с флагами и плакатами. На некоторых были обидные надписи, вдохновлённые движением булатовцев, на других — обычные, в общем-то, требования к властям. Начавшись в центре города, шествие двинулось к резиденции ишимского князя.
Впереди шагали местные активисты, который выкрикивали лозунги и речёвки. Особенно среди них выделялся священник со встрёпанной бородой. Осведомители явно любили этого персонажа и регулярно наводили на него камеры. Поэтому я в полной мере смог оценить плескавшийся в его глазах фанатизм, приправленный щепоткой безумия.
Даже память Андрея дёрнулась, уловив нечто знакомое.
«Откуда этот поп Гапон взялся только?» — пронеслось у меня в голове.
Религиозных фанатиков я не любил столь же сильно, как и фанатиков от науки. Я вообще не любил всех до единого фанатиков. Когда человек отказывается использовать мозги для критического осмысления действительности — это отвратительное и печальное зрелище.
В общем, долго наблюдать за «Народным шествием» я не стал, это было выше моих сил. Побыстрее доел и поспешил на дополнительные занятия у Субабы. Тот, как и обещал, взялся обучать меня рукопашному бою и владению холодным оружием.
— Федя, запомни: дуэль или поединок всегда подчиняется правилам, — наставлял меня Субаба. — Эти старые правила выдуманы не просто так, а чтобы уравнять силы участников. Первое, что нужно усвоить: вызванный выбирает условия поединка. Как ты это понимаешь?
— Что у вызванного будет преимущество? — почесав затылок, уточнил я.
— Балда ты, Федя! — усмехнулся Субаба. — Это значит, что вызвавший тебя полностью уверен в своей победе! Или он тупой придурок, который решил свести счёты с жизнью необычным способом. Понял?
— Ну-у-у-у… — мысль-то я уловил,
