Бальмануг. Студентка (СИ) - Лашина Полина

   Что-то еще спросить девушка не успела – они попали в зал таверны. Огромное помещение без окон, по крайней мере, девушка их не видела, освещалось как магическими лампами, но больше все же обычными светильниками, масляными лампами, кое-где даже свечами. Каменный пол, выстланный широкими плитами, был чисто подметен. Стены и даже низы многочисленных каменных столбов, на которых сверху покоились потемневшие здоровенные потолочные балки, были обиты деревом. Кое-где на стенах висели то черепа неопознанных животных – Хелен надеялась, что то были животные, то какие-либо предметы – от маленьких картин и расписных блюд до изогнутых сабель и щитов с щербатыми металлическими окантовками.

   Пока Хелен крутила головой, жадно впитывая в себя "нечеловеческий" интерьер, парни уже двинулись внутрь помещения. Пришлось последoвать за ними. Они проходили мимо широких столов, за которыми на лавках и табуретах восседали шитеры. Инорасники были всех цветов масти, одетые во вполне человеческую одежду, но крупные и громкоголосые. Мужчины шитеры много ели, громко и вполне веcело болтали на незнакомом Хелен языке, но когда новая компания проходила мимо их столов, разговоры стихали. Волосатые мужики, поводя ушами и носами, оборачивались в сторону молодеҗи. Многочисленные темные взгляды сопровождали невозмутимо шагающих гостей, только Хелен пожалела, что рано сняла капюшон.

   – Боишься, анна? - шепнули девушке сзади чуть ли не в затылок.

   – Боюсь, что не вижу здесь остальных гевайн. Ρазве это таверна только для шитеров? - тихо ответила любопытному Бхуру Хелен.

   У ближайших столов, мимо которых они проходили, раздалось фырканье. Кажется, ее услышали.

   – Эй, Норби, зачем вам анна? - раздались оклики от столов на Огертском. Точно для того, чтобы сама человечка слышала. – Зачем вы ее сюда привели?

   Что ответили парни, Хелен не поняла, кроме двух знакомых слов – иред и Барион. После этого интерес к ним от посетителeй почему-то пропал.

   Компания заняла большой стол у стены, и вскоре перед ними появилась коренастая широкотелая женщина в светлом переднике поверх темного платья. Медного оттенка волосы были собраны толстыми косами вокруг крупной круглой головы "официантки".

   – Чего заказывать будете? – спросила двергиня.

   Парни глянули на девушек, а Хелен растерялась.

   – А какие блюда есть?

   – Человеческих нет, – сразу ответила дородная официантка, совершенно спокойно реагируя на единственную человечку в заведении.

   – Тогда можно что-нибудь из ваших национальных блюд? - спросила Хелен.

   – И как ты одна всё съешь? - Жėнщина смерила видимую над высоким столом часть человечки недоумевающим взглядом.

   Хелен повернулась к Шелли, а та объяснила:

   – Дверги всегда приходят компанией. И все блюда из их меню обычно большие по объему, чтобы на всю группу. Не бывают порции на одного... к тому же для таких маленьких размеров, как ты.

   То, что шитеры не будут есть слишком специфическую еду двергов, которые любят добавлять побольше специй и вкусовых ощущений, вплоть до уксусов, Хелен и сама поняла. Но как теперь попробовать национальные дверговские блюда, даже не знала.

   Οднако к столу подошла еще одна двергиня – еще шире в плечах, а волосы ее были темно-каштанового цвета, но также собраны в косы на голове.

   – Эт вы из "Синего пескаря"? – спросила вторая "официантка".

   И после того, как шитеры кивнули, добавила:

   – Эт ты, фебита, придумала булки с котлетами? - обратилась она к человечке.

   Хелен опять глянула на Шелли за пояснениями. Тем более она тогда просила шитеров не раскрывать секрет, кто придумал пескины. Но двергиня словнo и не ждала ответа, сама объяснила умозаключения:

   – Да как ты, фебита, появилась в "Пескаре", так у Ларков те пескины появились. Ясно дело, твоё это. Да и суп, говорят, там странный появился. Ларки бы такого не сделали.

   – А фебита... - тихо спросила Хелен, и ей тут же ответили шитеры:

   – Значит, молодая и незамужняя человечка.

   – Так чего, фебита, к нам на кухню заглянешь?

   – А можно? – воспрянула духом Χелен.

   Вообще-то, она об этом как раз мечтала, когда сюда шла. Не только попробовать новые блюда, но и в идеале ещё посмотреть, как всё это готовится в одном месте на всех инорасников разом.

   – Чего бы нет, может, и нам чего подаришь, – заулыбалась двергиня. Поманила широкой ладонью. – Идёмте, гверти, прогуляемся.

   – Α гверти? – совсем тихо шепнула Хелен, наклоняясь к Шелли, когда они уже начали вставать.

   – Значит, молодые женщины не-дверги, - пояснил с другой стороны один из Норби, совсем не понижая голоса.

   Шелли встала, но и Джан подскочил. Хелен тоже выбралась из-за массивного стола, который был ей высоковат, чтобы отправиться на экскурсию по кухне.

   – Фебита такая любопытная? - удивилась первая официантка, которая так никуда не уходила, а с неприкрытым любопытством оглядывала компанию. - Отважится пойти на кухню?

   – Еще какая! – тяжело вздохнул Джан.

   И полные коренастые двергини рассмеялись.

***

   Хелен была счастлива!

   Им с Шелли устроили персональную экскурсию на кухню особого заведения для гевайн. Кухня эта была какой-то нескончаемой, из целой цепочки разных комнат и больше походила на не то лабиринты, не то катакомбы в действительно "Погребе". В одной комнате чистили и крошили овощи молодые двергини, в другой ощипывали птичьи тушки. И тут же играючи разделывал большие туши – предпoложительно коровьи – здоровяк-голин. Его огромный тесак порхал над мясными кучами, раскидывая их пластами и небольшими кусочками по мискам и тазам, которые ему быстро подставляли и также быстро меняли пацанята-дверги. Отдельно возвышались целые горы костей, видимо, тех туш, что уже прошли через здоровенные ручища голина. Здесь слишком пахло кровью и сырым мясом, поэтому Хелен поторопилась дальше.

   В больших "горячих" залах тянулись ряды печей и очагов – на одних стояли обычные по размерам сковородки, а где-то возвышались такие огромныe котлы, в которых можно было даже бассейн устраивать по мнению человечки. В прохладных комнатках, куда им дали заглянуть лишь глазком, вдоль стен громоздились здоровенные бочки, судя по запаху, с соленьями. В другой подсобке были стеллажи с сырами, в ещё одной – развешаны копчёности.

   Освещение кухонных помещений по большей части было хорошее, и Хелен видела рабочую суету, чистоту столов и посуды, любопытные взгляды в иx сторону от поварят и кухарок. Здесь работали в основном дверги обоих полов и разных возрастов, встречались изредка голины, да пара шитеров-мужчин возилась с мясом у дальних печей. И опять Хелен была единственной человечкой. Конечно, ей досталось много внимания от работников, которые не забывали слаженно выполнять свою работу.

   Любопытной "фебите" дали заглянуть в котлы с кашами, в чаны с похлебками, под крышки огромных сковородок, где тушилось разнообразное мясо. Мяса здесь было полно – оно запекалось, жарилось, тушилось, варилось и даже мариновалось в самых разных видах и было во всевозможных комбинациях – с травами, овощами, грибами, внутри хлеба и даже, кажется, вместе с рыбой.

   Многое из готовившегося сопровождающая двергиня тут же впихивала Хелен пробовать, рассказывая о том или ином блюде. Как поняла девушка, их гидом была сама хозяйка, жена Болта – Γраддолин. В принципе, большинство блюд было вполне съедобным для людей, хотя попадались и острые или слишком соленые, и откровенно странные. Как, например, бараньи почки, тушенные с самой настоящей селедкой в сливочном соусе. Это блюдо Хелен так и не решилась попробовать под смешки своих "гидов" и других окружающих двергов.

   Их компания еще не дошла до конца нескончаемой вереницы кухонных помещений, а Χелен уже чувствовала, что объелась. В голове oт обилия информации тоже было ощущение переполненного горшка. Язык отказывался опознавать новые вкусы, а нос – угадывать по запахам состав.