Тринадцатый VII - А. Никл
И снова щит врага выдержал. Выдержал заклинание, что пробивает любые щиты!
Но… на это должна уйти прорва энергии, а Владислав не носитель первоисточника.
Что за хрень⁈
Но не было времени гадать, откуда у Романова столько силы.
Он быстро опомнился и бросил в меня… Запретное заклинание!
Подонок не стеснялся, что его сразу спалят учителя!
Решето острых лезвий, сотканных из чистого света врезалось в мой щит. И барьер начал трещать… Проклятье!
Я держал щит изо всех сил, но лезвия продолжали впиваться, напрочь разрушая структуру заклинания!
Я вливал и вливал в щит ману, но этого было мало… И через секунду он пал.
Но я не растерялся и не дал Владиславу сразу нанести ответный удар. Раз он не собирается играть по правилам… то с какого я должен⁈
Стена света! Этим заклинанием Серёга чуть не убил противника на отборочных.
Огромная стена выстроилась до самого купола и поползла на противника. Он попятился… Не ожидал, что и я знаю запретные трюки! Похоже, плохо он слушал доносы обо мне.
Толпа ахала и гудела, а я уже готовил следующее плетение.
Стена света впилась в щит врага, и он с треском рассыпался. Но на это ушла энергия запретного заклинания.
И теперь я использовал то, чему научился всего пару часов назад.
Испепеление! Руки спешно вывели сложный узор, и он отправился во врага… Вопреки всем советам магистра, я сделал последнюю нить длиннее аж в пять раз!
И не прогадал!
Свет окутал Владислава, точно оболочка, и стал проникать внутрь через рот и нос… Парень запаниковал. Закричал.
Но я не двигался с места.
— Страдай, урод. Также, как страдала она, — единственное, что я смог сказать, смотря, как он сгорает заживо… как кипит его кровь.
И честно, мне бы хотелось растянуть его мучения. Чтобы он ответил за всех, кого убил.
Но уже через пять секунд всё закончилось.
Тело сына императора упало на землю. От него исходил противный запах жареного мяса…
Через мгновение щит над головой исчез. Магистр подбежал и зафиксировал смерть. Впервые вижу, чтобы кто-то так радостно констатировал смерть… Ох, слишком много мне её довелось видеть.
— Победителем дуэли объявляется Алмазов Алексей, — громко огласил магистр.
Но толпа молчала. Не было никаких оваций… Все эти люди ожидали, что сегодня умру именно я. А вышло иначе.
И сейчас на меня смотрели сотни выпученных глаз… Не сомневаюсь, что каждый в голове прикидывал, что со мной сделает император после такого.
А мне было плевать, правитель и так знает, что Воронцов и Алмазов — это один человек. Поэтому и отправил в лагерь своего сына с одной лишь целью.
И парень этой цели не оправдал.
— Ура! — внезапно раздался крик Голицыной.
Она подлетела ко мне и обняла. Да так крепко, что чуть не задушила.
— Ты отстоял мою честь! — громко сказала она.
Так, чтобы все слышали.
— И отомстил за Настасью! — прокричал я, отстранившись от девушки.
Из толпы вышел Антон Викторович и злобно произнёс:
— Алексей, то что вы победили в дуэли, не даёт вам никакого права…
— Проверьте кровь на куртке Романова, — перебил я безопасника и кивнул на лежащую на асфальте куртку. — Да и разве вы не слышали его слов?
— Не слышал, — соврал Антон Викторович.
Но лишь потому, что признать это было опасно для него самого. Можно понять, все боятся гнева императора.
Однако меня мало интересовали его страхи.
— Проверьте кровь. Уверен, что вы знаете заклинание, способное определить сразу, — настойчиво повторил я.
— Алексей, подобные процедуры должны проводиться в специальных учреждениях.
— Соблюдай вы все правила, то вызвали бы правоохранительные органы. Но нет, вы решили вести расследование сами.
— Да, Антон Викторович. Проверьте кровь на куртке. При свидетелях. Пусть кадеты знают наверняка, — согласился со мной Стефан Елисеевич.
Магистру безопасник возражать не стал и поднял с асфальта серую куртку убитого, тело которого уже уносили на носилках.
Пятно он увидел сразу. Всего лишь капля крови… а как много может рассказать.
Пока Антон Викторович создавал аналитические плетения, один за другим, толпа молча наблюдала. Никто не собирался расходиться… Все хотели узнать правду.
И дождались.
— Это кровь Настасьи. Алексей оказался прав, — с некоторым сожалением огласил Антон Викторович. — Но, чтобы окончательно закрыть дело, мне нужно будет отправить улику в следственный комитет.
Там улика и потеряется, а дело замнут, чтобы не затронуть честь мёртвого отпрыска императора.
Но это уже не важно. Главное, что все присутствующие слышали. А учитывая, сколько раз Серёга продал пароль от вайфая, то очень скоро слухи дойдут и до столичной аристократии.
— Так ему и надо, — процедила Диана. — За Настасью.
Услышав это, магистр подошёл к девушке и прошептал ей на ухо:
— Думайте, что говорите.
В глазах Дианы промелькнул испуг, и она кивнула.
— Здесь больше не на что смотреть, расходитесь! — крикнул Антон Викторович.
Толпа начала потихоньку расходиться. Но уверен, они запомнили этот день.
Мои же друзья, вместо того чтобы уйти, подлетели ко мне.
— Лёх, вот я в тебе ни капли не сомневался! — похлопал меня по плечу Костя.
— Мы же договаривались не использовать запретную магию… — тихо сказал Серёга. — А ты тут при всех. Это могут посчитать нарушением правил дуэли.
— Не могут, а посчитают. И никто не вспомнит, что первое такое заклинание бросил сам Романов.
— Так вот, что это было, — ахнула Диана. — А я ещё гадала, почему меня таким мощным штукам не научили.
— Тебе и не надо, — отрезал я.
— Это не тебе судить, — буркнула Голицына.
— Диан, не начинай.
— Хорошо, хорошо, я не буду с тобой спорить. Уже поняла, что это бесполезно.
— И твой шаблон немного сломался, — улыбнулась девушке Дина.
— Есть такое. Раньше мне мог возразить лишь отец. Чёрт, сложно признавать это вслух, — призналась Голицына.
— А куда тело Романова понесли? — поинтересовался Виталик, осматриваясь.
— А какая разница? — спросил Костя.
А я ответил:
— Скорее всего, сейчас для него сколотят гроб. Наложат какое-нибудь заклинание, чтобы тело не разлагалось. Не оставят же они его на улице, как раньше делали… А когда поедем обратно, гроб возьмут с собой и передадут семье. Но не сомневайтесь, император узнает о случившемся уже в течение часа. Ради этой новости связь включат.
