Дуплекс - kolumbik

— А остальное? — задумчиво спросила Васька.

— Что присматриваешься, как обчистить и не попасться? — поинтересовался с улыбкой.

— Да я просто, чё сразу! — возмутилась она в ответ.

— А я между прочим, серьёзно. Как лучше всего защитить что-то? Это найти способ — это обчистить и потом придумать, как другим обломать в этом смысле всю малину. Так, что лучше, вот эти ромбики с белыми алмазами или классические прямоугольники, с жёлтыми, почти под цвет золота? — остановился на паре запонок и спросил уже совета у девушек, даже не планируя к нему прислушиваться, просто нужно чтобы они почувствовали причастность к происходящему.

— С жёлтыми камушками, опередила Алёна конкурентку.

Васька ничего добавлять после этого не стала, а лишь недовольно поджала губы.

— Хорошо, — согласился с таким выбором, тем более так и хотел, а потому с белыми камнями положил обратно.

— Ну, а теперь-таки штаны? — обратилась ко мне Васька.

— Фу, как вульгарно. Нужно понимать, в таких делах вольница недопустима, а значит, это будут порты и не с какими-то ботинками, а классическими красными сапогами, но потом. Если мы ещё не вышли отсюда, то надо бы и часы сразу подобрать, хотя по-хорошему это делать стоило после того как подобран кафтан. Блин, эта национальная одежда, но деваться некуда, сам решил шоу завернуть. Но да ладно. Всё это уже подобрано, как и пояс, а значит можно не заморачиваться и не ходить туда-сюда, а выбрать часы сразу, — тяжело вздохнув высказал насчёт происходящего.

— Только не говорите, что и они уже выбраны? — обиженно спросила она же.

— И не буду, коли ты это уже озвучила. Нет, в этот раз будут особые, которые мне дед подарил, а ему отец. Не скажу, что это лишь наша семейная память, но массивный золотой корпус с множеством царапин и даже вмятин как бы намекает, не очень-то их и берегли. Стекло заменено было на сапфир, понятное дело, прозрачный. Изначальный механизм, естественно, не выдержал варварского к нему отношения и был заменён на тоже самое, но после доработки у деда в лаборатории. Так что они и с историей, если заморочиться, а так, очень крепкие, как раз для драки, ну и без рекламы тут тоже не обойдётся, — прокомментировал свой выбор и надевая его на запястье.

— Ты что, вообще всё рекламируешь тут и ничего просто так не надеваешь? — озадаченно спросила меня Васька.

— Ну, почему же, трусы семейники надеты просто чистые и никакого отношения к заколачиванию мной денег на событии не имеют, — заверил ее в ошибочности такого предположения.

— И это всё?! — как-то через чур эмоционально спросила Алёна.

— Нет, конечно же. Ещё носки, просто качественные и приятные в носке. В сапогах их никто не увидит, так что реклама бесполезна. Надо понимать такие вещи, ответил ей с серьёзной миной, хотя самому было смешно до коликов.

Ну, какая разница, что на мне реклама, считайте меня доской объявлений.

— Бизнес, и ничего личного, — заметила сердито Васька.

— Ты бы ещё сказала, князь захотел дать слово, дал, захотел забрать, забрал. Запомни, я так не работаю. Вот честно, вы не первый день рядом со мной, путь все и заняты раскачкой пределов и культивацией возможностей и особо некогда побалакать, но можно было бы догадаться, что всё не просто с этим днём. Нужно понимать, насколько он для меня важен и потому хочу, чтобы все его запомнили, но вот чужие проблемы всем до фени, потому мои проблемы станут самыми родными и для остального мира, и для этого я сделал очень много. Думаете, представителям рекламируемых брендов безразлично, насколько много и в каком свете их товары будут показаны? Потому-то вокруг обычного, в общем-то, мордобоя и возникла такая шумиха. Пускай не все жители земли про неё услышат, но очень изрядное количество. Так-то вот, а дополнительный заработок, так, приятный бонус, — врал им, как дышал.

Хотя если посмотреть глобально, то это истинная правда.

— Ты выглядишь, как скоморох, — высказал мне призрачный тёзка.

— С чего бы? — удивлённо поинтересовался у него.

Нет, девушки уже привыкли к тому, что периодически разговариваю сам с собой. Что поделать, никаких мысленных команд не проходит. С ним только так, как со всеми общаться и никак иначе. Никакого, понимаешь, волшебства.

— Если бы в наше время природный князь вышел в таком одеянии. Нет, вроде и ткани хороши, и даже тщание, с которым всё расшито серебром-золотом и даже самоцветами, то вроде всё в порядке, но тот хаос, с каким это было сделано…, — остановился он на высокой ноте.

— Ну что ты хочешь, сейчас пошивом одежды занимаются модельеры и дизайнеры по костюмам учившиеся этому дело во Франции и не понимающие, по каким законам и правилам расшивались костюмы в старину. Да и вообще, теперь они художники, и так видят, а я тоже не эксперт. Блестит, народу нравится и ладно, — отмахнулся от него.

— Неужели тебе безразличны традиции своего рода и страны? — неожиданно задал он столь сложный вопрос, что ответа боюсь и за жизнь не найду.

— Хм. Мы русские не похожи на замшелый камень, пролежавший столетия в глубине тайги и за всё это время, покрывшийся только мхом. Нет, мы меняемся, как наша природа, таем словно снег под лучами солнца или наоборот крепчаем, как лёд при минус восьмидесяти и становимся прочнее стали. А вместе с нами меняются и традиции. Кто-то пытается сохранить всё в неизменности, а другие не обращают внимания на такие мелочи. Мы разные и в этом наша сила и в этом же наша слабость. Были бы мы все, как крымские мастера, то и не происходило бы в остальной стране, что с нами случилось в Москве. Но с другой стороны, не творись там такое, мы бы и не узнали, что так жить нельзя. И сейчас бы занимался бы своими исследованиями, а не попёрся незнамо куда бороться со злом его же методами. Опять же, неизвестно ещё к чему свою вновь обретенную силу приложу. А применительно к костюму…, не носим мы их уже, вне