Симеон - Мархуз
Блин, неужели я подписал смертный приговор Австрии? Или это всего лишь моё самомнение, а История поступит по-своему?
Так и случилось. Австрия через англичан уплатила огромную сумму унии, а король Понятовский передал мне десять процентов от неё за добрый выгодный совет. Ещё один дружеский платёж в мой карман произойдёт, если Боня возьмёт в этом году Вену. Тогда для защиты Галиции и Лодомерии поляки всё-таки введут туда свои войска. Кое-что, в этом случае, перепадёт и Наполеону, согласно нашей тайной договорённости.
Кроме того, я предупредил корсиканца о том, что по моим сведеням Директория уже точит на него зубы за победы в Италии. Республиканцы боятся излишне ретивого генерала, имеющего верную ему армию. Но им предстоят выборы весной и никто не рискует потерять голоса электората, уже наслышанного о молодом генерале.
— Александр Васильевич, наш друг Наполеон Бонапарт уже создаёт в Италии республики, начав это ещё в прошлом декабре.
— И чего он этим добивается, Семён Афанасьевич, почему к Франции не присоединяет?
— Задумка у него проста. Если Директория снимет его с должности, то он просто объявит себя властелином Северной Италии. Тен более, что Франции он передал и Савойю и Ниццу.
Храповицкий призадумался, а потом спросил.
— А если его не будут снимать или отзывать?
— Тогда, через два-три года, он сам придёт к власти, восстановит монархию, а итальянские республики раздаст верным ему генералам.
Ну да, самому страшно такое предсказывать, даже если знаешь итоговое итого. Это пока мы с Боней друзья и заговорщики против той же Австрии, а завтра я ему буду нафиг не нужен, как и он мне.
Кстати, Директория готовила подляну Бонапарту, решив усилить рейнские армии и снабжая в первую очередь именно их. Всё-таки, кто первый возьмёт Вену, того и всеевропейские тапки будут. А кто опоздает к разделу пирога, тот сам дурак и всё прощёлкал.
Правда у Наполеона до фига всякх итальянских пирогов до самого юга полуострова. Вполне сможет объединить Италию, усилить различными макаронниками армию и стать противовесом самим франкопузам.
Именно в этом плане у него есть мощный восточный союзник. Готовый поддержать и флотом, и армией его амбиции за всего лишь парочку островков, именуемых Сардиния и Сицилия. Те, котрые я не против присоединить к Мальте.
А, совсем забыл! Дело в том, что Орден Иоаннитов выбрал меня Великим Магистром вместо убитого Павла Первого. Откорячиться не удалось и теперь я должен заботиться о тех, кто мне доверился.
Вот, закончил проект реструктуризации прибалтийских земель в одну большую губернию. С учётом географических выкрутасов и готовой оборонной линии хотелось бы и Восточную Пруссию включить в состав будущего региона. Можно, конечно, и завоевать, но лучше отжать мирным путём, поддержав Пруссию в захвате Богемии и даже Моравии. Всё-таки тайные переговорты с одним пруссаком ведём уже полтора года, но русские императоры мешались под ногами. Азиаты, блин, и в колбасных обрезках не разбираются. Сейчас, ясен пень, ситуация изменилась, только парижане со своими рейнскими армиями мешают творить доброе и навечное…
Глава 44
Плохо не знать исторический период в деталях и подробностях, как обычные обитатели интернета в будущем. Ещё хуже не разбираться в правильностях построения абсолютно верного режима в «справедливой стране». Даже лекала высококлассного экономического развития мне неведомы. Мало того, постоянно возникают всякие заманухи, которые хочется реализовать, пользуясь историческим моментом.
— Господа, а почему бы нам не завоевать в этом году остров Сицилия? Его некому защищать, кроме самого Неаполитанского короля.
Это мы собрались мини-кучкой из Долгорукова, Воронцова, Храповицкого и меня, чтобы спланировать нашу европейскую политику на ближайшие год-другой.
— Семён Афанасьевич, но Англия будет очень недовольна и пошлёт свой флот, — начинает возражать Воронцов.
— Не беспокойтесь, Семён Романович, — вступает Долгоруков, — в английском флоте зреет мятеж из-за недоплат, да и им самим сейчас не до заступничества. Другое дело, что воевать с Неаполитанским королевством сложно будет на таком расстоянии. Даже экспедиционный корпус посуху не доберётся.
— Мы можем доставить солдат морем, тем же грузовым флотом сателлитов, но это будет дорого стоить, — подключается Храповицкий, хорошо изучивший возможности голландцев.
Странным непредсказуемым образом выявляется, что в данной ситуации нам окажет помощь… Франция. Нужно лишь предложить им дружеский раздел. Пусть завоюют себе (с помощью нашего 70-тысячного корпуса) ту часть Неаполитанского королевства, которая расположена на италийском полуострове. А за это передадут нам остров Сардиния. Сицилию-то мы сами заграбастать можем, без сопливых.
— А вдруг Испания вмешается?
Тут же выясняется, что Испания ныне ничего с этого королебства не имеет, кроме родственных отношений монархов обеих стран. Кроме того, именно сейчас существуют отдельно, как Сицилия, так и Неаполь. Объединены лишь тем, что ими правит один и тот же Фердинанд.
— Но мы же провозгласили оборонную доктрину, ваше величество, — опять возражает Воронцов, — получится, что мы своё обещание нарушим.
— Не переживайте, Семён Романович, воевать будет не Россия.
Сразу три пары глаз смотрят на меня, как на зарвавшегося придурка, потерявшего последнюю связь с реальностью.
— Господа, воевать будет Мальтийский Орден, который я возглавляю, причём, как частная организация. А петербургский и мемельский корпуса я возьму в аренду у вас по субсидному договору. Ещё арендую часть именно русского флота, добавив к мальтийским и моим собственным кораблям.
Хренасе, меня понесло, а всё Боня виноват. Это он предложил в конце прошлого года разделить неаполитанцев между ним и мной. Правда его войска пока доступа посуху к Неаполю не имеют, поэтому мои корпуса будут десантированы. Зато платит он, как деньгами, так и завоёванной Сардинией. Лишь островом, ясен перец, а не всем Сардинским королевством.
— Тогда вам, Семён Афанасьевич, придётся уйти с поста главы Регентского совета и вы потеряете власть над нашей страной.
— Но я же сразу предупредил о своём уходе, — удивляюсь напоследок.
— Так мы думали, что это лишь красивые слова, чтобы…
Люди по-прежнему не понимают как в здравом уме и твёрдой памяти можно добровольно отказаться от прав императорствовать хотя бы де-факто. Они же не знают о том, что некие «высшие силы», занесшие мою лчность в тело Симеона Великого, могут в любой момент вынуть её и отправить к чёрту на кулички.
И тогда им останется недоумевающий гомункулус, неизвестно как и чем думающий. Вдруг он прожил эти годы в моём пожилом теле в будущем, да ещё в какой-нибудь психушке? В одной палате с тем же Наполеоном или Леонардо да Винчи.
— Тогда, ваше величество, нужно
