Рыжий - Alex Berest
Троица, явно собиралась сообразить на троих, уже начали и какие-то узелки выкладывать на стол, но заметили меня.
— Мальчик. Тебе что-то надо? — обратился ко мне бородач.
— Да. Вы говорили, что можно к вам нести, если найдём.
— И что у тебя?
— Вот, — я выложил перед ними самодельный полиэтиленовый пакетик с пятнадцатикопеечной монетой.
— Ага. Серебряный щитовик, — мужчина перевернул монету аверсом вверх. — Стандартная монета, да редкая, рублей десять-двадцать стоит, не больше.
— А ну-ка, — бородатого дядьку подвинул его товарищ, и вооружившись увеличительным стеклом, склонился над монетой. — Мать твою в кочерыжку, — ругнулся он неожиданно. — Это перепутка**********.
— Чево? — бородатый отобрал стекло и склонился над столом. — А ведь правда! Герб от десяти копеек 1930 года. Мальчик! Где ты это взял?
— Нашёл! — и пока они переглядывались, стащил со стола и монету и пакетик. А то отберут, потом не докажешь, что твоё.
— Э, погодь, ты куда? Мы её ещё не изучили, — возмутился моими действиями один из троицы. — Давай сюда. Её место в музее, а тебе за это грамоту дадут.
— Нашли дурачка? Мне грамота не нужна, — я попятился к выходу. Там сидел вахтёр и были слышны голоса одевающихся школьников. Надеюсь не кинуться отбирать монету при них.
— Постой, погоди, — заголосил бородатый. — Продай её нам.
— А сколько дадите? — я притормозил в дверном проёме.
Мужики начали выгребать наличные деньги. Нашкреблось с троих 187 рублей. Через придвинутую мной парту состоялся обмен. Получив на руки деньги, я рванул со всей свой скоростью из этого полуподвала. Хорошо, что не сдавал в гардероб вещи.
Обежал вокруг бывших казарм гвардейского экипажа и, выскочив к Пикалову мосту, только там перешел на шаг. Вроде никто за мной не гонится. Чего я тогда бежал? Но ведь могли…
Если перепуткой была и первая монета, теперь мне понятен профит Юрия Викторовича. Блин. Никаких каталогов-то я так и не купил. Ха. Зато заработал не плохо. Есть что спустить завтра на радиорынке возле магазина «Юный Техник».
Транспортный трансфер* — услуга туристического агентства по встрече и доставке группы туристов.
Ленинградский Дворец Молодёжи (ЛДМ)** — комплекс зданий состоящий из гостиницы, выставочных залов, театра, кафетериев и ресторана.
Остров Декабристов*** — согласно архивным данным, в 1755 году остров носил имя Галладай, а затем до 1926 года — Голодай. В начале 18 века, на острове было имение английского врача Томаса Холлидея. Видимо фамилия трансформировалась в название с уклоном в национальную действительность.
Лимита (лимит прописки)**** — общее название (зачастую пренебрежительное) людей, которые заключили контракт с предприятием.
Орджоникидзе, Приборе и Козицкого***** — предприятия расположенные в Василеостровском районе Ленинграда. Первое — судостроительное, знаменитый Балтийский завод. Второй и третий — заводы радио-приборостроения.
КТМ-5****** — советский высокопольный четырёхосный односторонний трамвайный вагон. Построен на Усть-Катавском вагонностроительном заводе.
Николай Даниилович Перумов (Ник Перумов)******* — русский писатель-фантаст. Получил широкую известность после своей первой публикации в 1993 году эпопеи «Кольцо Тьмы», действие которой происходит в Средиземье Джона Рональда Руэла Толкина.
Семён Михайлович Нахимсон******** — активный участник революционного движения в России. Зауряд-врач на юго-западном фронте первой мировой войны. В 1918 году погиб в первые минуты восстания Савинкова в Ярославле.
Ростральные колонны********* — архитектурные сооружения в центре Санкт-Петербурга, на Стрелке Васильевского острова. В XIX веке выполняли функцию фонарей порта столицы.
Монетами-перепутками********** — называются денежные знаки, имеющие в оформлении элемент, создававшийся для какой-то другой монеты.
Фотографии к главе и книге в разделе доп. материалы.
Глава 25
Сегодня, вечерний поход в театр не состоялся. А я так надеялся попасть в свой любимый театр имени Комиссаржевской.* Ну и ладно, решил пораньше лечь спать. Но и это не получилось. Вся команда набилась к нам в номер и делилась впечатлениями о прошедшем дне. Два часа криков и смеха. А у меня найденная коробка не открыта. Я даже не знаю, что там. Вдруг в ней хомячка кто похоронил?!
Следующий день был полностью посвящён «Эрмитажу», с перерывом на обед разумеется. Я с трудом, но выпросил свободное время до обеда у Владимира Владимировича. И мотнулся на радиотолкучку, что стихийно образовывалась по выходным во дворе дома, в котором располагался магазин «Юный Техник». На пересечении улиц — Краснопутиловской и Червонного Казачества.
На этой толкучке мне много чего нужно. Во-первых — дверные электрозвонки, во-вторых — элементная база к сдохшему миноискателю и детектору из книги, в-третьих — аудиокассеты с записями, ну и в-четвёртых — мало ли что интересного попадётся.
С электрозвонками получилось как-то внезапно. Прошлым летом, сдавая свои светильники на реализацию, стал свидетелем: дядя Боря отказывается приобретать у мужика электрозвонки. Мужик был явно с бодуна и готов был отдать шестнадцать звонков «Гонг» по пятьдесят копеек за штуку. Не долго думая, выкупил у него все. И ничуть не пожалел.
В наших домах, почти у всех установлены круглые электромеханические звонки «тип 3-220», с противным и резким бззззззз-звучанием. Починяя электричество, предлагал клиентам поменять и электрозвонок. Всего за пять рублей. Ну а что? Он стоит три рубля пятьдесят копеек, плюс работа. И народ, в большинстве, соглашался. К отъезду в Ленинград, у меня остался только один звонок из восемнадцати. Потратил девять рублей, а уже заработал восемьдесят пять.
Этих «гонгов» ростовского завода я мог прикупить и на месте. Но народ спрашивал и про другое звучание сигналов. А в Питере целых три завода производили несколько видов звонков с разным звучанием. «Соловей», «Маяк» с неоновой лампочкой, «Сигнал» и еще несколько с разными тональностями. Все они были дефицитом в нашей глубинке, а в Ленинграде спокойно продавались в магазинах. Но покупать по госцене мне было не выгодно. И я надеялся на толкучке найти дешевле.
Элементную же базу я собирался приобретать у людей проверенных временем. Еще я, тот, Ленинградский, приобретал радиодетали у двух-трех человек, которые дорожили своей
