Белая кость, голубая кровь - Михаил Ежов
— Как-то не до этого было, — улыбнулся я. — Бери печенье. Свежайшее.
— Спасибо. Чуть попозже, если ты не против. Новый год на носу, и нужно серьёзно подумать и решить, кому что дарить.
— Ты пытаешься перехватить инициативу у воображаемого соперника?
Глаша усмехнулась.
— Ну, а вдруг ты опять попросишь тебе помочь не свою невесту, а Пашу или ещё кого-нибудь?
— Ясно. Ладно, подарки за тобой. Не думаю, что ты сможешь подсказать по всем получателям…
— Это я понимаю, — нетерпеливо кивнула Каминская. — На всех и не претендую. Всякие там танки и вертолёты, как вы, мальчишки любите, выбирай сам.
— Вот спасибо. Прямо гора с плеч.
— Я ведь действительно хочу тебе помочь!
— Прости. Я тебе признателен. Думаю, понадобится список тех, кому я собираюсь отправить презенты?
— Не помешает. Без него будет трудновато. А у тебя уже есть?
— Думаю, надо спросить у секретарши.
Позвонив Липской, я узнал, что список имеется, хоть и не полный.
— Я хотела позже согласовать с вами некоторые кандидатуры, — сказала секретарша.
— Это успеется. Мне пока нужно то, что есть.
— Я отправлю с ним кого-нибудь из слуг. Только сниму копию.
Как только список был доставлен, Глаша уткнулась в него с умным видом.
— Слушай, а тут не так много людей, — проговорила она через пару минут, поднимая взгляд.
— Это плохо? Вроде, Новый год — семейный праздник. Так что, как по мне, народу в списке даже многовато.
— Да нет, нормально. Уверена, даже стоит кого-нибудь добавить, но для этого нужно, конечно, знать, с кем ты дела ведёшь. Но на это не претендую. Я помечу тех, с кем могу помочь. Если ты реально готов мне это доверить.
— По правде говоря, готов. Почему бы и нет? Там более, после нашей свадьбы, очевидно, ты и так станешь этим заниматься.
Каминская просияла.
— Тогда договорились! — она принялась ставить галочки напротив фамилий, а затем выписала их себе на отдельный листок и убрала его в карман. — Слушай, как у тебя в школе? Я имею в виду, тебя, вроде, ещё немного сторонятся. Наверное, остались те, кто не особо поверил открытому письму, — на её лице отразилась озабоченность. — Или это с непривычки пока?
Я пожал плечами.
— Если честно, думаю, дело не в том, что кто-то не поверил. Я убил несколько человек в коридоре школы. Да, все знают, что они на меня на пали — есть свидетели. Но факт остаётся фактом. Это не так-то легко переварить.
— Но ты ж не псих, который просто замочил кого-то. Ты был вынужден защищаться!
Я вздохнул.
— Так-то оно так, но людям нужно время. Дуэли — это одно. А то, что произошло тогда — несколько другое. Не беспокойся. Пройдёт время, и всё устаканится. Или тебе что-то ещё известно? — прищурился я.
Глаша покачала головой.
— Нет, ничего особенного. Я бы сказала, если б что было.
— Меня больше всего интересует, ходят ли ещё слухи, что я нежить. И что экспертиза — фальшивка.
— Вообще, я слышала, что письмо восприняли, в целом, положительно. Никто не считает, что нежить стали бы выгораживать. Так что в этом плане, вроде, всё в порядке. Есть, конечно, скептики, но они особо не треплются. Боятся, я думаю.
— А среди наших одноклассников?
— Ну, так проще. Они тебя давно знают и понимают, что на нежить ты не тянешь.
— Ну, тогда не о чем беспокоиться? Перекусим?
— С удовольствием.
Во время еды Каминская несколько раз на меня бросала косые взгляды, словно решалась что-то сказать.
— В чём дело? — спросил я, наконец. — Выкладывай.
— А? Ты про что?
— Не делай невинные глаза. Я вижу, что тебя что-то гложет.
— По правде говоря, да, — после паузы призналась девушка. — Но не уверена, что ты не взбесишься. Это, вроде как, я полезу в твои дела…
— Я никогда не бешусь. Так что давай, говори. Я же сам спросил.
— Ладно! Это насчёт той девушки… Падшей. Кажется, её зовут Есения.
Я усмехнулся. Так вот, зачем Каминская приехала на самом деле. Подарки — просто повод.
— Ты уже и имя выяснила, — сказал я, глядя на неё насмешливо.
— Ну, мне стало интересно, почему она… В общем, не была она похожа на твою телохранительницу. Или она под прикрытием работала? Такое шикарное платье…
Я отрицательно покачал головой.
— Нет, не под прикрытием. Могу доверить тебе секрет?
— Конечно! Я никому не скажу.
— Верю. Эту девушку я собираюсь взять в жёны.
Каминская приподняла брови.
— Я, конечно, так и подумала… — произнесла она медленно. — Но… зачем? Она же Падшая. Лишена дворянства и без приданого. Верно?
Я кивнул.
— Точнее и не скажешь. Но она нужна моему роду.
Глаша прищурилась.
— Дело в её Даре?
— Да. Только помни: никому ни слова.
Моя собеседница кивнула.
— Конечно, не сомневайся, Коль. А что за Дар?
Я покачал головой.
— Что, не скажешь?
— Извини, пока нет.
— Хм… Ладно. Я понимаю. Значит, ты её не любишь?
Я улыбнулся.
— Всех жён надо любить, разве нет?
— Чёрт, Коля! Ну, хорошо, не будем об этом, — Глаша заискивающе улыбнулась. — Но я ведь не единственная, кто обратил внимание на то, что она была, скорее, в числе гостей.
— Пусть думают, что Есения работала под прикрытием.
Каминская усмехнулась.
— Значит, тебе осталось найти последнюю кандидатуру? Или есть уже что-то на примете?
— Пока вакансия свободна.
— Скажешь, когда определишься?
— Возможно.
Каминская немного помолчала. Кажется, она о чем-то думала. Наконец, спросила:
— Как считаешь, не стоит ли нам с… Есенией познакомиться?
— Думаю, успеется. Ешь пасту, а то остынет.
— Ты самый скрытный человек из всех, кого я знаю! — воскликнула Глаша, беря вилку. — Серьёзно!
Я пожал плечами. Ну, что поделаешь? Такая работа.
Наконец, наступила среда, и я отправился к кондитерской, где закупался телохранитель Авинова. Вэй-Дун явился в одиннадцать двадцать. Сначала зашёл в мясную лавку, а затем двинулся в соседний магазин за овощами. Как только он туда вошёл, на улице появилась ватага из восьми детей под предводительством Марты. Изображая
