В теле пацана. Книга 2. Взрослые игры - Игорь Павлов
— Держите, — вручаю перо обратно.
— Быстро же вы сдались, — смеётся. — Теперь я могу продолжить свой урок?
Ученики тоже посмеиваются. Подождите у меня.
— Не спешите, господин профессор, а то успеете, — выпалил я и сделал вид, что достаю из внутреннего кармана пиджака пачку цветных маркеров, которые по компакт — дискам пишут и собственно по стеклу.
Как — то детям Ешшуноры дарил, изрисовали мне все окна и все стены в башне особняка. Но стены преимущественно цветными мелками.
Магией явил без труда четыре толстых маркера.
Пробую, как рисуют, начав с зелёного.
— Мои «карандаши» поудобнее будут, — комментирую и дальше уже по заранее заготовленному сценарию, обращаясь к залу: — Вероятно, многие из вас считают себя хорошими математиками. И задаются вопросом, чему же я могу вас научить? Сейчас покажу. У меня для вас задача.
Глава 22
Новые знакомые очаровашки
Начинаю рисовать цветок на полотне, используя все цвета под шум аудитории. Всего два лепестка рисую намеренно. Следующий цветок рядом — уже четыре. Затем с восемью лепестками.
Комментирую это, затем разворачиваюсь.
— Я не художник, только учусь, — подшучиваю, глядя на серьёзные, недоумевающие и некоторые весёлые лица.
— Урок рисования, отлично, — смеётся преподаватель.
На этот раз игнорирую его. Делаюсь серьёзным.
— А теперь внимание, — объявляю, обращаясь к девочкам и мальчикам. — Условие задачи таково: на поляне росли красивые цветы, но один пакостный мальчишка по имени Ингрит...
В аудитории пошли смешки.
— Что вы себе позволяете? — Возмутился профессор.
— Случайное совпадение, простите, — ухмыляюсь и дальше оглашаю: — один мальчишка оборвал лепестки таким образом, что первому оставил лишь два, второму вдвое больше, третьему вдвое больше второго. И так далее. Закономерность ясна?
Молчат, кто — то записывает.
— Считаем, что лепестков может быть любое максимальное количество на одном цветке, — говорю и далее торжественно: — Теперь внимание вопрос! Сколько осталось лепестков на шестом по счёту оборванном цветке? Решайте самостоятельно, у вас не более трёх минут. Первый ответивший получит приз.
На удивление зашевелились все! Зашуршали листы, зацарапали перья. Стали руки поднимать практически сразу.
Думал ответы уже, вот блин! Оказалось, вопросы...
— Давай, что непонятно? — Указываю рукой на очередную ученицу.
Поднялась серая мышка с чёрными глазками.
— Господин профессор, а сколько изначально лепестков на цветах?
Хватаюсь за голову, я же обговорил этот нюанс.
— Пять тысяч, такой ответ устроит? — Брякаю.
Кто — то даже усмехнулся. Девочка кивнула неуверенно.
Большая часть рук опустилась.
— А лепестки одинаковые? — Спрашивает белобрысый пацан и улыбается.
А вот и первый провокатор.
— Ненужный вопрос, юноша. Присаживайтесь, — бросаю важно.
— Шестьдесят четыре!! — Почти одновременно выкрикнули две девочки.
— Дисциплина! — Рявкнул профессор с места и мне: — мой ответ тоже шестьдесят четыре.
Долго же вы думали. Ещё когда Кириан математику преподавала, понял, что о степенях у них никакого представления. А со сложением туго. Система иероглифов их только ещё больше путает.
— Ответ шестьдесят четыре! — Подтверждаю на фоне уже леса рук и выкриков неверных ответов. — Призы в конце, не будем терять время. Теперь усложним задачу: сколько будет на десятом цветке лепестков?
Аудитория ахнула. А я усмехнулся сам себе, ведь два в десятой степени — знает каждый компьютерный задрот.
— Пять минут, — бросил, вылавливая озадаченные и разочарованные взгляды. Засёк на наручных часах, что раньше прятал от посторонних глаз и решился напялить уже только здесь. Мной заранее проверено, что земные минуты примерно на две секунды короче местных. Но это незначительная погрешность.
— Тысяча двадцать четыре! — Раздался взволнованный выкрик буквально за минуту до окончания времени.
Умницей оказалась миловидная блондинка, которая ответила и на предыдущий вопрос первой вместе с другой девочкой.
— Верный ответ! — Объявляю и хлопаю.
Все смотрят, как на дебила. Никто не аплодируют. Быстро перестраиваюсь.
— Так, теперь победительница может задать свой по счёту цветок, я решу на полотне при вас, — заявляю.
Девушка поднимается неуверенно. Стройная, высокая, косички светлые, на голубых глазках очки. Вполне себе ничего. Улыбаюсь, краснеет.
Ну а как, вы милые мои, хотели.
— Пятнадцатый цветок, если позволите, — произнесла вдруг миленько. И присела уже пунцовая. А мордашка всё же горделиво смотрит за моей реакцией.
— Что ж, давайте попробуем, — отвечаю и к доске поворачиваюсь. Два в пятнадцатой степени? Это можно разложить, вынеся третью степень за скобки, оставив пятую. То есть тридцать два в третьей степени.
Начинаю быстро писать свои цифры, одновременно комментируя процесс. Умножаю всё в столбик поэтапно, рассказывая, что происходит. И даже не надеясь на то, что меня поймут. Главное впечатлить и ошарашить.
— Ответ тридцать две тысячи семьсот шестьдесят восемь, — озвучиваю спустя полторы минуты. — Запишите ответ, перепроверите позже.
Конечно, мне ни хрена не поверили. Ученики смотрят непонимающе. А я продолжаю:
— Это универсальный язык математики, применяя который можно решить абсолютно любые задачи. Именно этому языку я буду обучать тех, кому это станет интересным. Уверяю вас, что все ваши выпускные задачи тоже решаются моими методами в разы быстрее.
Вздыхаю. В глазах большинства скептический настрой. Красавицы, каких подметил, уткнулись в свои бумажки.
— Попрошу подойти двух учениц, правильно ответивших на вопросы, — объявляю.
Обе подрываются, как в попы ужаленные. И начинают спускаться, неуверенно поглядывая на сокурсников. Юбочки до колен почти, и не обтягивают, больше клёш, но ткань летняя — видно невооружённым глазом, даже щупать не надо, колготки тонкие белые рельеф ножек хорошо подчёркивают.
Спускаются вниз, как мышки зашибленные, поднимаются на нашу «сценку», поворачиваются к аудитории лицом у стеночки с картой. Ммм, блондинка худенькая, акцент на попку оттопыренную, живот такой плоский, что обхватить большими и указательными пальцами обеих рук талию легко смогу. Мордашка в очках задорная, губки поцелуев так и просят. Вторая тоже светло — русая, рост ниже среднего, ноги спортивные, будто она бегунья, и тоже задница хорошая.
Но я лишь мельком смотрю на прелести, в основном в глаза. А в ответ девки тают, я прямо чувствую, как жаром от них отдавать начинает, когда вплотную подхожу. И как часто сердечки бьются.
Медлить не стал. Родил аккуратно вторую пачку маркеров под пиджачком.
— Держите, — раздал по набору и ещё по
