Место под тенью (СИ) - Марченко Геннадий Борисович
– Уйди! – рыкнул он, отталкивая нежданного помощника.
А следом сунул руку в карман своих «адидасовских» штанов, вытащил оттуда какой-то блестящий предмет, крутанул кистью пару раз и направил в мою сторону лезвие «бабочки». Ишь ты, морда уголовная, вон чего удумал.
– Чё за беспредел?! – крикнул кто-то из наших, кажется, Люсёк.
Его тут же поддержали несколько голосов, я же, глядя Свину прямо в глаза, спокойно спросил:
– На ножах хочешь?
– Давай, посмотрим, чего ты стоишь в настоящем деле, – растянул в улыбке красные от крови губы Свин. – Кулаками-то махать любой горазд.
– Швед, я помню, ты там ножичек кидал в дерево, одолжишь?
– Не вопрос.
Вскоре я держал в руке финку НКВД, которая, если верить Шведу, досталась ему от прошедшего войну деда в подарок на 16-летие. Клинок-то помощнее и подлиннее будет, чем у свиновской «бабочки», хотя в умелых руках и такая «игрушка» способна нанести непоправимый вред здоровью.
Навыкам ножевого боя меня обучали в армии, и тогда однажды, когда дело дошло до рукопашной, мне это очень пригодилось. Но сейчас-то, получается, для меня, настоящего Сергея Сычина, занявшего своё молодое тело, с того момента прошло больше тридцати лет! А я ведь с армии не практиковался работе с ножом.
Оказалось, зря я волновался. Наверное, это как навык езды на велосипеде: если однажды научился на нём ездить, то уже никогда не разучишься. Вот и сейчас, едва в ладонь удобно, будто влитая, легла рукоятка финки, я почувствовал в себе уверенность. И это, похоже, на подсознательном уровне ощутил и Свин, до этого всем своим демонстрировавший как минимум моральное превосходство над таким салагой, каковым он меня, наверное, считал. Особенно засомневавшийся в своих силах после того, как я несколько раз крутанул нож в руке.
Однако нашёл в себе силы оскалиться и прорычать:
– Много я свиней в своей перерезал. Одной будет больше.
Я ничего не ответил, стараясь сохранять концентрацию. Ждал выпада соперника, почему-то мне претило нападать первым. И дождался…
Нет, всё-таки на кулаках Свин дрался лучше. Может, он и мастер резать горло свиньям, а после их свежевать, но свиньи не могли ему возразить с помощью острозаточенной стали, а я мог. И ещё как мог! Не прошло, наверное, и полминуты, а мой соперник уже вынужден был перехватить нож в левую руку, так как запястье и пальцы правой истекали кровью по причине порезов различной глубины. Его же клинок моей кожи так ни разу и не коснулся.
– Может, хватит на сегодня? – спросил я громко, чтобы перекрыть крики возбуждённой кровавым зрелищем братвы с обеих сторон. – Прими поражение достойно.
– Пошёл ты на…
И снова кинулся на меня. Да так резво, что кончик лезвия его ножа вспорол борозду на моей предплечье левой руки, которой я невольно заслонился. Кровь закапала в траву, внутри меня тут же всё вскипело.
– Ну, сука!..
Я снова использовал излюбленный приём – удар по голени противника, и вновь сработало. Да так, что Свин запрыгал на одной ноге, размахивая при этом руками, чтобы сохранить равновесие, и несколько капель из его порезанной руки прилетели мне в лицо.
– Петушара! Шакал ты конченый! Да я тебя…
– А за петуха отдельно ответишь.
Орудовать ножом в левой руке, будучи правшой – выхлоп весьма сомнительный. Реакция его была уже не та, что в начале боя, в этом плане я превосходил Свина на порядок. Хотя, конечно, следовало учитывать, что я и сам терял силы вместе с вытекающей из меня кровью, пусть пока это и не сильно ощущалось. А потому затягивать е хотелось, хрен его знает, чем всё может закончиться. Но и убивать соперника не входило в мои планы. И в прошлой жизни я на гражданке никого не убивал, и в этой не хотелось портить карму, пусть даже этот уголовник и заслуживал серьёзного наказания.
Сделав широкий шаг в сторону, я пропустил мимо себя Свина и махнул лезвием по его спине, оставив косой, тут же напитавшийся кровью росчерк. Мог бы и попробовать воткнуть клинок в центр спины, попытавшись перерубить позвоночник. Но в случае удачного попадания Свин в лучшем случае до конца дней остался бы прикован к инвалидной коляске, но идти на такой радикальный шаг я не собирался. Если дело дойдёт до судебного разбирательства, за искалеченного ублюдка я получу срок гораздо больше, нежели за просто порезанного. А дойти вполне может, учитывая, сколько вокруг свидетелей, и хоть кто-то где-то, но обязательно проболтается, а там сарафанное радио разнесёт по всей округе, кабы не по всей области.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Свин рухнул на траву, нож вылетел из его руки, правой же, израненной, он попытался до тянуться до раны, но ему это не удалось, лишь окончательно измазал майку в крови. Я прыгнул на него сверху, упёршись коленями в спину и пачкая свои штаны в его крови, левой рукой схватил за нижнюю челюсть, поднимая голову, а кончик финки поднёс к его глазу, который Свин тут же зажмурил, затем выпучил и снова зажмурил.
– Не буду я тебя убивать, не хочу брать грех на душу. Хотя, наверное, мне наоборот надо бы почётную грамоту с премией вручить, отправь я на тот свет такую мразь. Скажи спасибо, что я добрый и, если ты будешь упорствовать и не расплатишься по счетам – всего лишь останешься без одного глаза. Кстати, можешь выбрать, какой выколоть – левый или правый?
– Ладно, бля, твоя взяла, – прохрипел Свин.
– Не бля, а Сергей Алексеевич. Давай ещё раз.
– Ладно, Сергей Алексеевич, твоя взяла, – после некоторой заминки выдавил из себя поверженный враг.
Я встал на ноги и оглядел стоящих перед мной кулёминских.
– Слышали, что сказал Свин? Неделю даю на то, чтобы выплатить долг. Забирайте своего старшего. Хотя нет! Стоп! За петуха ответ держать надо.
Я повернулся к Свину и со всей дури зарядил ему с правой ноги в пах. Не глядя на воющего Свина, повернулся и двинулся к своим, едва сдерживаясь, чтоб не расплыться в улыбке при виде их восхищённых физиономий. Да, сегодня руководитель «олимпийцев» наглядно продемонстрировал, что по праву занимает своё место. Надеюсь, то станет уроком не только кулёминским, но и другим, кто решит на нас рыпнуться.
Бинты, йод и прочая необходимая при ранениях хрень имелась в автомобильных аптечках, так что за оказанием первой помощи дело не стало. Другой вопрос, что рану придётся зашивать, так что первым делом нужно будет отправляться в травмпункт.
Когда я по привычке сел за руль своей «девятки», Швед аж крякнул:
– Серый, ты куда с такой рукой за руль? Давай я поведу.
– Действительно, что-то я не подумал… Ладно садись. Надеюсь, гаишники не остановят, хотя они у нас вроде как почти все прикормленные.
Я уселся рядом на переднее пассажирское кресло. Сзади расположились Люсёк и Сева, сдавший мне ствол, как и Рома. Теперь оба помповика снова лежали в моём багажнике, прикрытые ветошью. Мы выехали на просёлок первыми, а через четверть часа наша небольшая кавалькада уже двигалась по трассе.
Всё это время сидевшие в машине, включая даже Севу, беспрестанно, перекрывая доносившуюся из автомагнитолы музыку, комментировали нашу со Свином битву. Наверное, со стороны зрелище и впрямь выглядело эпическим, только в горячке драки я об этом как-то не думал. Эх, надо было портативную видеокамеру захватить, у Гоши такая имелась. Правда, он никому её не давал, а сам с нами не поехал. Я его и не уговаривал, зная, что подельник в таких разборках будет лишь путаться под ногами.
– А когда тебя заштопают, поехали в «Радугу», отметим нашу победу, – предложил сидевший сзади Люсёк.
– Можно, – согласился я, – повод достойный. Только тачку сначала в гараж поставлю, не хочу пьяным за руль потом садиться.
– Вместе поставим, – повернулся ко мне Швед, улыбаясь, – я тебя даже заштопанного за руль не пущу…
– Швед, бля!
Этот крик Люська был последним, что я услышал. А последним, что увидел, был несущийся на нас лоб в лоб «ЗиЛ», решётка радиатора которого мгновение спустя смяла капот «девятки». А дальше – темнота.
Эпилог
Первым, что я увидел, открыв глаза, были белый потолок и несколько слабо горевших ламп дневного света. Попытался поднять руку и понял, что в неё воткнута игла капельницы, стоявшей возле койки. Причём в левую, ту самую, которая должна быть забинтована после того, как её мне распорол Свин ударом ножа-«бабочки». Мало того, что на руке не было бинтов, я вдобавок ещё и никакого шрама на ней не обнаружил.