Назад в СССР: 1986. Книга 6 - Максим Гаусс
Ну да, теоретически, он мог просто ехать со службы, так как был вечер буднего дня. Хорошо, почему бы и нет? Но как объяснить тот момент, что дом, куда меня заселил Кошкин, неожиданно быстро был найден диверсантами, а потом сожжен? И ведь когда офицер узнал о том, что дом его друга сгорел дотла, он как-то не сильно расстроился. А я тогда и внимания не обратил, ведь мне не до этого было — я был в розыске, причем по нескольким моментам сразу. Более того, я тогда был шоке, что оказался не единственным попаданцем в этом времени.
Когда я быстро осмотрел документ, как бы, между делом, поинтересовался у девушки, что это и откуда взялся этот пропуск, Юля пролила свет на происхождение этого пропуска:
— А! Да буквально несколько часов назад, заезжал офицер со службы, просил передать отцу. Вроде как для комплексной проверки. Ну, я и взяла, мне же без разницы. Отцу иногда так привозят те или иные документы, прямо на дом.
— А кто это был, помнишь?
— Не особо. Капитан какой-то.
— То есть, в военный форме?
— Ну да. А что такое? Не нужно было брать пропуск?
— Все нормально, — улыбнулся я, затем демонстративно принюхался. — Ну, где обещанные пельмени?
— Хочешь пельменей, помоги на кухне порядок навести!
— Это мы запросто!
Понимать момент с пропуском можно было как угодно. Чего греха таить, либо Сергей Кошкин не тот человек, за кого себя выдает, либо кто-то умело пытается его подставить. Причем очень коварно, надо заметить. И еще, у меня возникало смутное чувство, что этот спектакль разыгран исключительно для меня, причем не просто так. Как будто бы Клык знает о том, что мы намерены делать и ловко подсовывает мне ложные улики, чтобы внести смуту. Весьма интересная тактика — разделяй и властвуй, классика же. Эх, сюда бы Андрюху Петрова — тот бы быстро своими ментовскими методами раскусил бы, где собака зарыта.
Нет, ну не может отец Юльки быть Клыком. И к его окружению не имеет никакого отношения.
Последний раз я видел подполковника несколько дней назад. Как он и обещал, привез с работы и передал мне три новеньких комплекта камуфляжа «Березка». Он поинтересовался, как у меня дела, как новая работа. Видно было, что ему хотелось со мной поговорить о чем-то еще, но в присутствии дочери офицер не решился. Видимо, это было не столь важно…
Кстати, пельменями меня накормили — они оказались на славу. Даже Баффи перепала пара штук, но добрее она от этого не стала.
Я настолько ушел в себя, что когда вновь вернулся к реальности, обнаружил Виктора у окна. Оказалось, он уже который раз задавал мне какой-то вопрос…
— Что?
— Ты оглох, что ли? Говорю, едет! — не поворачиваясь, ответил Виктор.
— А вдруг не он?
— Ага, кому еще здесь в потемках разъезжать? Ты ж сам говорил, здесь в прошлом году базировался полевой лагерь стройбата, так?
— Ну, да.
— А теперь подумай, раз солдатам стройбата не положено оружие и патроны, то ничего ценного на территории больше нет. Ну, медикаменты не в счет. Техника тоже. Топливо, разве что. Зато дорог они тут накатали будь здоров.
В его словах была правда — от той колеи, что ранее активно была прокатана имеющимся в распоряжении военным транспортом, сейчас практически ничего не осталось. Несмотря на то, что был конец апреля, зарослей травы было предостаточно. Это значило, что местные последнее время здесь не бывали точно, а чужим тут делать было нечего.
Мы вышли из барака. Прислушались.
Ну точно, так только движок «УАЗа» урчит. А уж легендарный звук тормозов «469» ни с чем другим попросту не спутаешь.
И верно, через пару минут серая машина подъехала к нам, со скрипом остановилась. В салоне сидел Григорий, свет он пока гасить не стал. Дверь приоткрылась, наружу, еще в джинсах и рубашке, выбрался Гриша.
— Что-то случилось? Где тебя носило? — поинтересовался я, шагнув к журналисту. — Почему опоздал почти на час?
— Возникли сложности, — хмыкнул тот. — Шину переднюю пробил, сразу перед съездом с моста. Пришлось по-быстрому менять, иначе я бы вообще к вам не доехал. Я, как бы, совсем не автомеханик, колеса всего раз в жизни менять доводилось. И то, на «Москвиче». Благо мимо пенсионер на «четверке» ехал, подсказал что и как. У вас тут как обстановка?
— Нормально. Переодевайся быстрее. — Виктор перебросил ему плотный сверток с подготовленным камуфляжем. — И так из графика выбились. Нужно нагонять.
Не прошло и пяти минут, как журналист был готов. Всю гражданскую одежду сунули в отдельный мешок, закинули в багажник. Когда сделаем все дела и придется уходить со станции, нужно будет во что-то переодеваться.
Мы вооружились стволами и перцовыми баллончиками. Их у нас было шесть, но на дело взяли по одному и еще один я кинул в свой рюкзак. Из оружия я взял привычный мне «Макаров». Сначала хотел взять «Парабеллум», но потом подумал и решил, что это оружие хоть и хорошее, но все-таки оно было мне незнакомо. Не пристреляно. И вообще, не любил я немцев. Хотя, честно говоря, изначально нацелился на раритет, так как переживал, что ствол Петра может быть где-то засвечен. А впрочем, какая разница? Мы намеренно обмотали рукояти пистолетов изолентой, которую потом легко содрать и уничтожить. Так далеко я не заглядывал…
— Готов? — спросил Виктор.
Гриша молча кивнул, принялся проверять магазин у своего Вальтера, сунул его обратно. Поставил оружие на предохранитель.
— Дозиметр несу я? — он указал на модифицированный мной «ДП-5». Для него мы соорудили нечто вроде чехла с переноской.
— Бери. Только аккуратнее с ним. Вещь хрупкая — один раз уронишь, можно выбросить. А другого сами понимаете, у нас нет.
— Не переживай.
Я кивнул, вытащил и проверил пропуска. Если что-то пойдет не так и забраться через крышу мы не сможем, останется резервный. Через проходную, пусть это и крайне рискованно. Ничего, один раз я уже прошел там, использовав локальное задымление. К тому же, там будет стоять Горчаков, что-нибудь решим…
Виктор обвешался дымовыми шашками, взвалил на плечо болторез. Инструмент был тяжелый и неудобный, но прогрызть ограду без него просто невозможно. По крайней мере, аккуратно.
— Все готовы? — выдохнув, спросил я, глядя на часы. —
