Маленькое счастье Клары
Декабрь пришел с первыми робкими морозами. Ближе к его середине я с радостью заметила, что мои черенки принялись все без исключения. Сильные побеги говорили о том, что розы укоренились, и теперь оставалось ухаживать за ними, поддерживать температуру и проветривать, избегая сквозняков.
У нас с Хенни появились новые платья, а у Полин и верхняя одежда – подбитый мехом плащик и чудесный капор из темного бархата. Да и сам дом наполнился разными вещами – начиная от подушечек на твердых сидениях, заканчивая милыми прихватками на кухне, которые сначала удивляли Гуду, но теперь она с удовольствием пользовалась ними, вытаскивая из печи жаровню или хватая кипящий чайник.
Наше меню тоже стало разнообразным. И Ливен, упрекая графа в обжорстве, сам уплетал за обе щеки мои кулинарные «новинки». А это были и различные супы, и гуляши, и вареники с разнообразными начинками. Голубцы, пирожки с яблоками, а также милое моему сердцу жаркое в горшочках.
Мне очень хотелось побывать на сыроварне, чтобы посмотреть на пока маленькое, но поднимающееся с колен производство мужа. Конечно, рано было еще говорить о чем-то серьезном, но я видела радость в его глазах, когда он приезжал из деревни домой, и всегда с интересом слушала рассказы о сырных делах.
Однажды после завтрака, Филипп зашел в оранжерею и шепнул на ухо:
- Милая моя графиня, я хотел бы исполнить ваше желание.
Я резко развернулась и сразу же расплылась в улыбке, догадываясь, что он хочет предложить мне.
- Вы возьмете меня в сыроварню?
- Да, вы так желали взглянуть на нее, что я решил взять вас с собой, - он тоже улыбался, глядя на меня. – Одевайтесь.
- Я мигом! – меня, словно ветром сдуло, и уже через пятнадцать минут я стояла в холле, одетая и готовая к путешествию.
В деревню мы поехали в экипаже, и всю дорогу я возбужденно поглядывала в окно, пока, наконец, на горизонте не появились первые домики.
Деревня выглядела невероятно! Посреди нее протекала река и небольшие домики, покрытые соломой, выстроились в ровный ряд, встречая всех въезжающих… Их фасады, выходили не на улицу, а на прямо противоположную сторону, что немного удивило меня.
- Но почему окна домов смотрят не на дорогу? – спросила я, и граф поинтересовался:
- Вы никогда не были в деревне, Клара?
- Нет, это в первый раз, - сказала я чистую правду, и Филипп объяснил мне:
- На дорогу открывается дверь черного хода, через которую выгоняют скот и выкатывают телеги. Почти у каждого жителя деревни есть корова, и так удобнее выводить ее на пастбище.
Небольшие заборчики, как и стены домишек, заросли диким виноградом. Это выглядело довольно красочно – красные, почти багровые листья, оттеняли желтые крыши и беленые стены, опутывая их своим густым покрывалом.
Рыбаки жили в торфяных хижинах, из которых тянулись в серое небо тонкие струйки дыма. Почти прозрачные сети, натянутые между деревьями, были похож на паутину.
Возле речки стояла большая мельница с потемневшими лопастями, и ее сказочный вид заставил меня вывернуть шею, чтобы лучше разглядеть все, что ее окружало. А это были огромные липы и россыпь кустов, покрытых голубоватым инеем.
Мы проехали трактир под названием «Хмельной гусь», лавку башмачника и остановились возле каменного здания сыроварни.
- Вот мы и приехали, - Филипп вышел первым и подал мне руку. – Сейчас вы попадете в святая святых, моя дорогая цветочница.
- Я сгораю от нетерпения, мой милый сыровар, - шепнула я, и граф на секунду прижал меня к себе, опаляя щеку горячим дыханием.
- Возможно, сегодня мне удастся заманить вас в мою комнату кусочком сыра?
- Не исключаю такую возможность, - я стрельнула в него веселым взглядом. – Ну, пойдемте уже!
Мы вошли внутрь, и я с любопытством принялась разглядывать все подряд. Открытая печь с большущим котлом, в который сливали молоко, деревянные емкости для сырной массы, пресс-столы и, конечно же, люди – несколько мужчин и три женщины.
Они сразу же подошли к нам и граф представил меня своим работникам, называя каждого по имени, что говорило о том, что он внимателен к своим людям.
Я, конечно же, ничего не смыслила в изготовлении сыра, но вот к гигиене у меня были вопросы, которые я решила озвучить графу на обратном пути.
В следующей комнатке, находился бассейн с плавающими брусками сыра. Запах здесь просто валил с ног, и я, извинившись, выскочила наружу, понимая, что меня сейчас стошнит. Это было настолько сильное и неприятное чувство, что едва добежав до угла сыроварни, я склонилась под развесистой липой и извергла из себя все, что съела за завтраком.
Господи… нужно извиниться перед Филиппом - я выскочила, будто ошпаренная, не успев сказать мужу ни единого слова.
Вытерев рот платком, я глубоко вдохнула и, сделав пару шагов, чуть не попала под копыта огромного, черного коня, который навис надо мной всей своей глыбой.
Испуганно вскрикнув, я отскочила назад и уперлась спиной в стену сыроварни, чувствуя, как сердце бьется о ребра с бешеной силой.
- Клара! Клара!!!
Я услышала, как хлопнула дверь, и раздались быстрые шаги – Филипп бежал ко мне.
Взяв себя в руки, я подняла голову и наткнулась на темный, проницательный взгляд, шаривший по мне с каким-то цепким, жутким интересом. Мужчина, сидевший на коне, был привлекательным, с яркой, необычной внешностью, но не знаю почему, я испытала невероятное отвращение, глядя в эти скользкие глаза.
- Что с вами?! – ко мне подбежал граф и схватил за руку. – Вы в порядке?
Я не успела ответить – муж поднял голову, и его лицо исказила такая ярость, что мне стало страшно.
- Ван Дильц…
- Приветствую, Филипп, - губы незнакомца скривились в презрительной усмешке. – Неожиданная встреча…
- Я скажу больше – неприятная, - процедил граф, становясь так, чтобы прикрыть меня своим телом.
И тут до меня дошло – это ведь родственник ландграфа, похитившего Марту! Скорее всего, сын. Ужас сковал меня и, вцепившись в руку мужа, я прижалась к нему всем телом.
