Попалась, ведьма! - Малиновская Елена Михайловна
Ишь какой! Только блондин появился – сразу же к нему помчался. Не удивлюсь, если и обниматься с ним полезет. Словно это он его хозяин, а не я.
И я насупилась пуще прежнего, раздосадованная столь явным пренебрежением ко мне со стороны фамильяра.
– Шейн сказал, что тебе надо остыть, – продолжил тем временем Мрак, и в самом деле трогательно прильнув к шее блондина. – Вот я и давал тебе время успокоиться.
– Очень похвально с твоей стороны, – ядовито отозвалась я. – Поэтому так упорно игнорировал все мои призывы показаться?
– Я чувствовал, что ты была не настроена на конструктивный диалог, – спокойно сказал Мрак.
– Что? – невольно вырвалось у меня.
Тихий язвительный смешок слетел с губ Шейна, и я торопливо прикусила язык.
Тьфу ты! Теперь еще издеваться над моей необразованностью начнет.
– Скажи, если бы я откликнулся на твой зов и явился – то что бы ты сделала? – спросил Мрак. – Уверен, начала бы сыпать обвинениями, не давая мне ни малейшего шанса оправдаться. А я ненавижу, когда на меня кричат. Тем более не по делу. У меня от этого, знаешь ли, хелицеры болеть начинают.
Хелицеры? Это еще что такое?
Неимоверным усилием воли я удержалась от нового вопроса. Надо бы мне раздобыть энциклопедию про пауков. Будет полезно ознакомиться с особенностями их анатомии и физиологии.
– А ты считаешь, у меня нет никакой причины для негодования? – парировала я. – Мрак, ты спокойно наблюдал со стороны, как меня пытаются убить! И не сделал ни малейшей попытки вмешаться!
– Да потому что я не мог! – неожиданно громко и четко воскликнул паук. – Я – не всесильное и не всемогущее создание. Я несколько десятилетий провел в спячке. Фамильяры существуют за счет энергии хозяек. Без нее они слабеют и в конечном итоге исчезают без следа. А я… Я и так уже на грани полной дематериализации, потому что ты не позволяешь мне установить полный контакт. Тем более Шейн дал слово, что тебе ничего не угрожает. Пойти против воли полудемона в подобной ситуации было равнозначно подписанию смертного приговора.
– К слову, несмотря на все это, Мрак все-таки попытался тебе помочь, – примирительно добавил Шейн. – Он отдал тебе всю силу, полученную после спасения Тессы, когда ты сражалась за жизнь отца. Не оставил себе и капли и чуть не развоплотился. Точнее, развоплотился бы, если бы я не подоспел на помощь.
Я вспомнила тот жуткий момент, когда решила, будто потеряла отца навсегда. А ведь и впрямь. Тогда я отчетливо почувствовала, как в меня вливается чужая энергия. Собственными силами я бы не справилась.
Получается, это сделал Мрак?
И я немного по-другому посмотрела на паука, который по-прежнему жался к Шейну. Наверное, я слишком предвзято к нему отнеслась.
– Я не знала, – проговорила я тихо. – В таком случае, спасибо тебе огромное, Мрак!
– Да не стоит благодарностей, – фыркнул паук, но его тон значительно смягчился.
– А почему между нами нет полного контакта? – задала я новый вопрос, решив воспользоваться удобным моментом и прояснить то, что мне было непонятно из его оправданий.
– Это у тебя надо спрашивать, – ответил Мрак. – Криста, между ведьмой и фамильяром не должно быть никаких секретов и недомолвок. Мы – это продолжение вас. Но ты не даешь мне даже подружиться с тобой. Да, благодаря Шейну сейчас ты меня не боишься. Однако по-прежнему относишься с недоверием и опаской. Каждый раз при попытке соединить наши энергетические потоки я встречаю глухую стену защиты с твоей стороны. Я просто не могу через нее пробиться.
– Но это ты меня отталкиваешь. – Я растерянно всплеснула руками. – Мрак, ты ведь не раз и не два говорил, что не считаешь меня достойной хозяйкой. Поэтому когда я вижу тебя – то… Как бы сказать… Напрягаюсь, что ли. Постоянно жду от тебя какой-нибудь новой издевки или насмешки.
– Ну-у… – смущенно протянул Мрак. – Наверное, ты права. Я как-то не задумывался об этом. Прежняя моя хозяйка – Ива – напротив, любила, когда я над ней подшучивал. Мы прошли через многое вместе. Были не раз на пороге смерти. Поэтому прощали друг другу любые колкости. Даже считали это забавным и милым.
Если честно, я не удивилась словам Мрака. Я частенько слышала, что у моей бабушки был на редкость тяжелый и язвительный характер. Как, наверное, у любой потомственной ведьмы, которая к тому же едва не стала темной.
– Мне нужно время, чтобы измениться, Криста, – мягко добавил Мрак. – Я буду стараться, честное слово. Но и ты дай мне шанс.
О, мое сердце немедленно растаяло от таких слов. Я растроганно улыбнулась, и Мрак стремительной тенью перемахнул с плеча Шейна мне на колени. И свернулся уютным пушистым клубочком, когда я осторожно его погладила.
Ну чем не кошка? И пусть он не умеет мурлыкать, имеет восемь лап и с десяток глаз. Отныне для меня это преимущество, а не недостаток.
– Какая трогательная картина, – подал голос Шейн. – Я сейчас расплачусь от умиления.
Я тут же вновь сурово сдвинула брови и с вызовом скрестила руки на груди.
То, что мы с Мраком помирились, никак не меняет моего отношения к Шейну. Я по-прежнему зла на него. И зла очень сильно! Вообще не представляю, что в мире способно теперь изменить мое к нему отношение.
Ехидная ухмылка затрепетала в уголках губ Шейна. Я напряглась, готовая выслушать от него очередные сомнительные остроты. Но в этот момент в гостиную быстрым шагом ворвался отец, ловко балансируя с тяжелым подносом. Мрак при виде него замерцал и быстро растворился в воздухе, видимо, не желая присутствовать при дальнейшей ссоре.
А она точно будет. Потому что я намерена самым неприличным и грубым образом вытолкать Шейна взашей.
– Извините, что долго, – проговорил тем временем отец, ставя на столик между креслами чашки, заварной фарфоровый чайник, блюдо с печеньем и конфетами и прочее.
– Спасибо, господин Петерсон, – поблагодарил Шейн, с долей снисходительности наблюдая за хлопотами моего отца. – Присядьте, пожалуйста.
– Сейчас, только чай разолью, – ответил отец, старательно хлопоча над столиком и играя роль гостеприимного хозяина.
– Сядьте!
А я уже забыла, что он так умеет. Интересно, не от него ли Ингмар научился так рявкать? Самое интересное – вообще голоса не повысил. А колени даже у меня ослабели и затряслись, хотя приказ был обращен не ко мне. Про моего несчастного отца и говорить нечего. От неожиданности он чуть не выронил чашку, которую как раз держал в руках. Немедленно поставил ее обратно на стол и сел в ближайшее кресло, глядя на Шейна круглыми от удивления глазами.
– П-простите, – чуть заикаясь, сказал он после короткой паузы. – Молодой человек, а вы, собственно, кто такой?
– Я – будущий супруг вашей прелестной и обворожительной дочери, – совершенно спокойно произнес Шейн, после чего украдкой мне подмигнул.
В наступившей тишине было слышно, как какая-то назойливая муха отчаянно бьется в стекло, силясь выбраться из дома в сад.
Опять он издевается! Просто в голове не укладывается подобное поведение!
И я открыла рот, желая послать Шейна ко всем демонам и даже дальше. Издала невнятный писк и захлопнула его, осознав, что дар речи меня покинул.
Наверняка это опять его шуточки.
«Не мешай, Криста, – как и следовало ожидать, прозвучал в голове строгий голос. – Дай взрослым поговорить».
Я убью его. Абсолютно точно убью. Попрошу отца вновь прогуляться до кухни – и немедленно убью.
– Молодой человек, вы шутите? – наконец, совладав с оторопью, спросил отец. – Моя дочь…
– Ваша дочь самая замечательная, самая умная, самая красивая и самая лучшая девушка в мире, – перебил его Шейн.
Это прозвучало так серьезно, что я изумленно захлопала ресницами. Даже не верится, что это говорит именно он. Ни намека на издевку в его голосе.
– И я буду самым счастливым человеком на свете, если она согласится стать моей женой, – договорил Шейн и посмотрел на меня.
Наверное, впервые за все время нашего знакомства в его глазах я не заметила привычных насмешливых искорок. И все гневные слова и ругательства, которыми я готовилась его осыпать, как-то сами собой вылетели у меня из головы.
