Восхождение Примарха - 4 - Дмитрий Дубов
— Одно другому не мешает, — выпалил на это Пётр Алексеевич и впервые на памяти Державина улыбнулся.
Глава 21
Попав в зал Зимнего дворца, я почему-то не почувствовал себя в безопасности. Наоборот, чувство тревоги разрослось и увеличилось многократно. Мне казалось, что я что-то упускал из виду. Что-то важное, что несомненно мне аукнется, если его сейчас же не обнаружить.
Но понять, что именно, никак не мог.
Практически сразу за нами в зал вошла императрица. Я даже удивился, что её не было до этого. Видимо, император должен был выглядеть совершенно автономным, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что за его решениями стоит женщина.
Варвара подошла к матери и обняла. Было видно, что отношения между ними не сильно пламенные, но сейчас они соскучились друг по другу и были рады увидеться.
А ещё Елизавета Фёдоровна кого-то поприветствовала лёгким кивком головы. Проследив за её взглядом, я с удивлением увидел Валю, которая, кажется, вообще лишилась дара речи из-за такого поворота событий.
Увидев мой взгляд, она скользнула ко мне и быстро проговорила:
— Я, наверное, ничего пить теперь не буду, — и при этом я видел, что во рту у неё пересохло.
— Это ещё почему? — поинтересовался я, не совсем понимая ход её мыслей.
— Ты же видел? Она со мной поздоровалась, — быстро-быстро протараторила Валя. — Мне теперь страшно! А вдруг она что-то задумала?
— Вряд ли, — пожал я плечами. — Скорее, привыкает к тому, что ты — часть её семьи.
Утверждение, конечно, было спорным даже для меня, но я был точно уверен, что императрица уже не собирается причинить какой-либо вред моей подруге.
Сразу после этого я подошёл к деду. Он сначала крепко пожал мне руку, а затем приобнял, крепко прижав к себе.
— Горжусь, Никита, — сказал он мне, выпустив из своих медвежьих объятий. — Я уже говорил это и скажу ещё раз. Ты действительно молодец. Мы тут видели, как вы действовали.
— А вы уже вычислили, кто слил информацию? — не поддерживая восторженность Державина-старшего, спросил я. — Или хотя бы начали?
— Не понял, — дед нахмурился и пододвинулся ближе ко мне, после чего перешёл на шёпот. — Просвети.
— Вы что, не в курсе про атаку на Ливадию? На Ореанду? — спросил я, хмурясь и понимая, что чувство тревоги всё увеличивается.
Более того, мои новые эмпатические способности то тут, то там стали выявлять недовольных. И лично моим присутствием, и ситуацией вообще.
— Видели, но думали, что это профилактические мероприятия со стороны неприятеля, — ответил дед, нервно теребя бороду. — Это не так, да?
— Наводка, — ответил я и проследил взглядом за принцессой, которая с императрицей стояла недалеко от императора и ждала, пока тот закончит разговор с Романовым. — Мы взяли языка, и он нам подтвердил, что информация просочилась непосредственно отсюда. Но не совсем точная, так как искали сначала именно во дворце.
— Хм, — Державин-старший задумался и теребил седые волоски в бороде, грозя выдрать добрый клок. — Пойдём-ка к императору.
Мы подошли и встали рядом с Елизаветой Фёдоровной и Варварой.
— Здравствуйте, молодой человек, — проговорила императрица, благосклонно мне улыбаясь. — Рада, что Вы находились рядом с моей дочерью и защитили её.
— Это мой долг, — ответил я, не зная, что ещё можно на это сказать.
И тут вмешался дед.
— Ваше Императорское Величество, — сказал он, поклонившись. — У нас есть информация, что из этого зала произошла утечка информации, поэтому на принцессу и была открыта охота.
Елизавета Фёдоровна изменилась в лице и взглянула на дочь. Та была ещё под заклинанием глубокого изменения, потому не особо похожа на себя. Но сейчас это не играло роли. Она кивнула матери, и та сразу же ринулась к Ярославу Ивановичу.
Отодвинув Романова, она шепнула что-то на ухо супругу. Тот моментально о чём-то распорядился. И буквально через пять минут к нему прибыл измученный донельзя менталист Блок. Видимо, не приучен ещё работать двадцать четыре часа в сутки.
Получив задание от императора, Блок отошёл в тень и принялся наблюдать за находящимися в зале.
Тем временем принцесса подошла ко мне и взяла за руку.
— В соседней комнате меня ждёт маг-иллюзионист, который снимет этот кошмарный облик. Сходишь со мной?
Я очень хотел увидеть Варвару в её естественном виде, так сказать, но и уходить не очень-то хотелось. Я боялся пропустить то, как будут охотиться на шпиона.
— Ты откажешь твоей принцессе? — нахмурилась она и приблизила своё лицо к моему.
— Пойдём-пойдём, — сказал я, позволяя меня увлечь в соседнюю комнату. — Только давай быстрее, тут сейчас будет интересно.
* * *
Вернулись мы как раз вовремя.
За трибуной стоял тот самый маг-разведчик, который докладывал в самом начале про магическую чуму и прочее. Император стоял рядом и задавал тому какие-то вопросы, на которые тот бойко отвечал, вызывая удовольствие своего начальника — Кошкина.
И тут за левым плечом разведчика буквально материализовался Лаврентий и практически незаметным движением вколол разведчику что-то в шею.
Тот схватился за горло и сдавленно кашлянул несколько раз. Глаза его расфокусировались, а взгляд поплыл.
— Скажите нам, Антон Сергеевич, — словно ни в чём не бывало продолжал император. — Когда вы служили за границей, к вам обращались европейские спецслужбы с предложением стать двойным агентом и поработать на них?
— Так точно, — кивнул разведчик, отвечая так бойко, словно вопрос был про то, ел ли он на завтрак овсяную кашу.
— И ты согласился? — как бы между делом поинтересовался монарх.
— Всё так, Ваше Императорское Величество, — отчеканил разведчик.
Я глянул в этот момент на Кошкина и увидел, что тот побледнел, как полотно, а поверх бледности пошёл красными пятнами.
— Сегодня ты отправил информацию, касающуюся местоположения принцессы нашим противникам, тем самым спровоцировав нападение на крымскую резиденцию императорской семьи? — я поражался, насколько спокойным голосом задавал вопросы император, словно действительно вёл разговоры о погоде.
— Совершенно верно, — ответил разведчик, щёлкнув при этом каблуками.
— Это так сыворотка правды работает? — удивлённо спросил я деда. — Он же докладывает обо всём, как о достижениях.
— Новейшая разработка, — хмыкнул Игорь Всеволодович. — Дали ход после смерти Разумовского. Как говорится, на менталистов надейся, но и сам не плошай.
