Охота (СИ) - Тимофей Грехов
В тот же день я пригласил в свою комнату Джу Ли. Рабыня уже давно перестала греть мою постель. Однако отпускать её, пока она не отработает каждый золотой, не собирался. И чтобы ей совсем не было скучно, я поручил ей вести курсы акупунктуры и целебного массажа в медицинской Академии рода Тьер.
— Вызывали, господин? — пройдя в мой кабинет спросила она.
— Да. Скажи ты хочешь свободы?
— Разумеется, — сразу приободрилась она. И сделав паузу дополнила: — Я хочу завести семью, однако не хотела бы покидать этот город.
— Тогда, — произнёс Анри, — твоей последней задачей будет обучить трёх девушек своему искусству.
— И тогда я буду свободна? — посмотрела на меня Джу Ли.
Я кивнул. После чего Анри вместе с Джу Ли покинули мой кабинет. Граф решил сразу приступить к плану, который заключался в том, что он приставит к Тимофею трёх служанок, которые начнут оказывать ему знаки внимания. Но первыми никаких действий предпринимать не станут, пока Тимофей сам не переборет свой страх.
Не знаю почему Анри выбрал такой долгоиграющий план, но я ему доверял. К тому же он сам вызвался поговорить с Эмери. Однако, если он потерпит неудачу, то уже я пойду на разговор к Сереку.
Для меня оставалось вопросом, почему эта часть «обучения» главы рода была упущена.
* * *
После яркой вспышки мне потребовалось время чтобы глаза снова стали нормально видеть. И когда я проморгался, нецензурно выругался.
— Снова не получилось? — спросил меня Матвеев.
— Да, — ответил я. — Судя по всему Гавриил специально сделал ошибку в пентаграмме.
— А может она рассчитана на человека? — вдруг спросил Матвеев. — А Вы проводите эксперименты над мышами…
Некоторое время я смотрел на Егора и старался понять то, что услышал. И в итоге он оказался прав! Хлопнув себя по лбу, я воскликнул.
— Бл@@ь!
До этого все проводимые ритуалы шли в соответствии с описанием, но, когда оставалось совсем немного, я зашёл в тупик. Именно поэтому я позвал Матвеева, чтобы он вместе со мной перепроверил пентаграмму, и пока я проводил ритуал, проследил за мной через артефактные очки.
И когда мы всё исправили, ритуал наконец-то сработал, и мы стали свидетелями зарождения средоточия у мыши. И судя по тому, как металось животное, ему было больно. Хотя так быть не должно! Я погрузил животное в целебный сон, чтобы нервные окончания привыкли к изменениям. На этом я решил закончить. Всё что мог сделать для мыши я уже сделал. А если это не поможет, то придётся снова искать ошибку в ритуале. Но на это у меня уже времени не оставалось, ведь завтра мы собирались лететь в столицу.
Приглашение на бал подписал лично император. Причём на бумаге голубого цвета, что свидетельствовало о том, что Александр V очень хорошо относится к нашему роду.
Мне сразу же вспомнился ответ Эмери и Талия царю гномов, когда к нам прибыл посол с требованием, чтобы я прибыл в Подгорное царство и омолодил их правителя. Тогда Эмери выкинула наглого посла в окно прямо в реку, что протекала за крепостной стеной. А вместо ответа мы отправили лист черной бумаги, которой свидетельствовал о том, что переговоры между нами крайне нежелательны. С голубым цветом бумаги было всё наоборот. Этот цвет в дипломатии означал, что противная сторона готова к переговорам и уступкам. Но в нашем случае, это было всего лишь приглашение на бал, где нам будут очень рады.
* * *
В столицу мы полетели вдвоём с Ланель. Хоть я имел полное право пойти на бал и с Аяной, но всё-таки Ланель была принцессой, и люди могли подумать, что между нами не всё гладко. А учитывая неспокойную обстановку на Теллусе, да и про наследника В. Рюриковича не стоит забывать, такие слухи крайне нежелательны.
Меня немало удивило, что отдельное приглашение было направлено чете Фисто. Хотя, недолго подумав я понял, что это связано с тем, что Инесса живёт в одном доме вместе с Наталией, которая собственно и подписала приглашение.
Остальные родственники из замка Тьер полетят на своём дирижабле. Это было связано с тем, что на обратном пути я собирался слетать до главы рода Долгоруковых.
Это было чрезвычайно редкое событие, когда Долгоруковы кого-то приглашают в гости. Насколько я помнил из рассказов матери, её род был очень скрытен. Хотя стоит вспомнить о том, что они смогли легализовать Анастасию Романову, которую представили «в свет» своей дальней родственницей, не имеющей близкого кровного родства с главной ветвью рода, и выдать замуж за Ставра. Они это сделали настолько легко, потому что никто не знал точной численности рода Долгоруковых.
И когда я узнал про Моисеевичей, которые могли вселяться в тела новорожденных, понял, что в будущем буду поступать точно так же. Однако у меня появился вопрос: почему Долгоруковы уже с древних времен прячут своих детей? «Уж не знают ли они тоже про детей Моисея?» — зародились у меня мысли.
* * *
С первых шагов, сделанных по особняку, я почувствовал силу источника, которая прямо тянула меня в подвал. Повернув голову, я заметил, что Ланель и Инесса тоже ощущают нечто подобное.
— Что с вами происходит? — напряженно спросил нас Анри.
Инесса постаралась ему объяснить, а я и Ланель пошли вниз. Только оказавшись на краю водной глади ощущение стало отпускать меня.
А когда я сделал несколько глотков из источника ощущение, что меня куда-то тянет, окончательно пропало.
— Что это было? — спросила Ланель.
— Не знаю. Но кажется по нам соскучились. Не знаю, как тебе, а мне до сих пор хочется искупаться в нём, — ответил я.
Ланель прикрыв глаза, словно прислушивалась к себе, произнесла.
— У меня такого желания нет. Испив воды, мне стало легче.
В этот момент к нам подошла Инесса. Я без разговоров подал ей кружку с водой, которую она сразу осушила.
В воду лезть при чужой жене я, разумеется, не стал. Однако это не помешало нам около часа медитировать около переполненного энергией источника.
Пару раз я слышал, как к нам спускался Анри. Но видя, что мы ещё не закончили, покидал нас.
— Что это? — скривившись спросила Ланель. Опустив взгляд, я увидел, что на её руках и ногах, и даже шее была какая-то чёрная слизь. То же самое было у Инессы, и когда я посмотрел на свои руки, то увидел её и у себя.
Не став тратить время мы все разошлись по спальням, чтобы сменить испачканную одежду. И когда мы собрались в
