Назад в СССР: 1985 - Максим Гаусс
Отмахнулся от этой мысли. Слишком уж круто это выходило! Если что-то выходило из строя, в теории проблемой занималась целая служба, но никак не один человек. Нет, что-то по эксплуатации и техническому обслуживанию отдельных звеньев — вполне возможно...
— Пап, а если что-то на блочном щите управления что-то выходит из строя, кто занимается ремонтом?
— Ну, этого я не знаю. Я же в машинном зале нахожусь, на самом пункте управления бываю крайне редко. Но вообще, думаю, что сначала персонал выявляет, что и где неисправно, докладывает начальнику цеха, затем вызывается представитель от МинТрансМаша... По крайней мере, с турбинами так. Да и циркуляционными насосами тоже. Слушай, а зачем тебе это знать? Не помню, чтобы ты раньше интересовался работой атомной станции настолько плотно.
— Да так, — немного смутился я, затем решил рассказать часть правды. — Я пока на «Юпитере» на работах был, попал в отдел, где кое-что интересное нашел. Левые электронные платы шли без номеров, без патентов. Просто неучтенная продукция. И шла она на нашу станцию, к некоему Лисицыну. Ну, вот я и заинтересовался.
Отец неожиданно рассмеялся.
— Что такое?
— Ты прям как Штирлиц! И тебе это показалось странным?
— Ну, да... Я же занимаюсь учетом документов, всю подноготную знаю, как свои пять пальцев. А тут такое грубое нарушение, много вопросов. Да к тому же, еще и сам завод официально производит катушечные магнитофоны, а помимо этого что-то штампует для оборонной промышленности полупроводники.
— Да? И откуда ты все это знаешь? — отец реально изумился. Черт, кажется, в этом времени деятельность завода «Юпитер» еще не была известна широкой публике.
Я вздохнул.
— Да так, наткнулся на один архив, еще когда на аэродроме был, — соврал я, а затем продолжил. — Но это больше не имеет никакого значения. Совсем недавно там случился пожар — все сгорело. А на следующий день начальник этого отдела свалился с сердечным приступом. Ну и все.
— Серьезно? Ох, вот это судьба.
Я не стал рассказывать отцу о своих подозрениях. Ни к чему это. Хватит и того, что я поделился наблюдениями по поводу некоего Лисицына, с недавних пор работающего на станции. Жаль, больше информации получить нельзя. Может, скинуть то, что мне уже известно Андрею? Наверняка его заинтересует, нужно только правильно ее подать. Но это позже...
Мы въехали в Припять.
Узнаваемые уборочные машины чистили дороги, дворники собирали редкий мусор. Некоторые жители шли по своим делам, дети бегали на улице. Время около десяти часов.
Погода была замечательная, светило солнце, небо было голубым, а облаков почти не было. Нечасто в начале марта бывает так хорошо.
Проехали по Курчатова, остановились у дома.
— Сейчас за хлебом свежим зайдем, — отец запер машину на ключ.
— Я сгоняю.
— Хочешь в военной форме покрасоваться? — улыбнулся отец. — Ну иди, я подожду.
Я подошел к хлебному магазину. У входа стоял «ГАЗ-53» Хлебовоз. Задние двери были открыты, а рядом с ними стоял человек, укладывая внутрь кузова деревянные поддоны. Смерив меня безразличным взглядом, он вернулся к своей работе.
Вошел в магазин. В нос тут же ударил аромат свежеиспеченного хлеба — до чего же люблю этот аромат. Снова вспомнил, как маленький огрызал горбушку у квадратных буханок...
— Эй, военный! Что нужно? — меня окликнула продавщица.
— Одну хлеба.
— И все?
Расплатившись, я вышел наружу. Машина уже укатила к следующей точке. Вернулся к машине, вместе с отцом отправились домой.
Едва открыли дверь, как я сразу уловил вкуснейшие ароматы домашней еды. Там точно была жареная курочка и что-то еще, что дразнило обоняние. Так-то съеденная овсяная каша уже давно переварилась.
— Лешка! — из кухни выбежала Настя. — Мама, они приехали. А у нас уже почти все готово. Пахнет?
— Еще как! — восхитился я, обнимая сестру.
В общем, посидели мы, поговорили. Затем перешли к столу — мама с Настей хорошо постарались, наготовили как на праздник какой-то. Незаметно пролетело полтора часа.
— Мам, спасибо, — поблагодарил я, набив желудок до самого верха. — Ну, вы меня откормить прям решили! Все такое вкусное, не то что армейская еда. Все одно и тоже, готовится на триста человек...
— Да не за что, Леша... Я же не могу иначе, что же я, сына с армии с пустым холодильником буду встречать?
— Какие планы на сегодня? — поинтересовался отец. — Тебе во сколько обратно?
— В восемь вечера нужно вернуться в гарнизон и доложиться командиру батальона. Да мне тут задач надавали, не знаю с чего начать. Пап, а где у нас можно цветы купить?
— Это ты для Юли? — улыбнулась мама.
— И для нее тоже, — кивнул я. — А вообще задача у меня от одного майора, купить букет роз и вручить одной женщине.
— Ого, вот так задание! — восхитилась мама. — Ну, цветы можно купить где угодно. А, да хоть в павильоне на проспекте Ленина, тут идти-то совсем недалеко.
— Точно! — я взглянул на часы. Была половина двенадцатого. Мне оставалось чуть менее полутора часов, чтобы вручить Маргарите букет роз и духи, подождав ее у входа в печально известный бассейн «Лазурный».
Я переоделся в гражданскую форму одежды. Накинул куртку.
Взял заначку и деньги, которые выдал мне Прудников. До проспекта Ленина добрался минут за пятнадцать, отыскал цветочный павильон. На двадцать рублей мне собрали шикарный букет красных роз, второй такой же, я попросил придержать. Этот я рассчитывал подарить Юле. Оставалось сорок минут.
Я ускоренным темпом понесся на улицу Лазарева, где и размещался бассейн. Заметил его издалека — много раз видел фотографии. А печально известным он был потому, что когда город был эвакуирован, ликвидаторы продолжали ходить сюда по вечерам. Тот период сам по себе считается мрачным — город-то уже был практически безжизненным. Бассейн проработал до девяностого года, несмотря на то, что радиационная обстановка в Припяти все равно была значительно выше нормы, даже после того, как разрушенный реактор накрыли саркофагом.
У входа женщин практически не было. Внутри фойе тоже. Может в раздевалке или душе?
Вытащил фотографию из кармана, осмотрел ее. Удивился. Судя по фото, ей было около двадцати. Очень молодая, учитывая возраст самого Прудникова. Ничего себе, выходит майора на молоденьких потянуло?!
Внешне довольно симпатичная, блондинка. Одета модно, хотя я в этом совершенно
