Кирилл Клеванский - Колдун. Генезис
Те временем маг сделал пару пассов руками и из его рукавов вылетели огненные птицы, они устремились к вершине купола и там, в синеве неба, стали маленькими облачками пара. Толпа аплодировала. Я бы тоже не отказался «похлопать в ладоши». Но кажется в нашей ложе такое не принято. Все сидели несколько чванливо, с видом недавно вырезанных скульптур. На которых еще не отразилась тень времени.
— Приветствуйте! С южных земель где деревья причудливы до того, что листья у них растут лишь на верхушках, а с некоторых можно сбить камень с молоком внутри. С материка где звери столь свирепы, что на них отправляются ватаги охотников, но возвращаются лишь единицы. С континента столь огромного, что до сих пор ни один картограф не составил полный рисунок местности. Представитель народа Омаика — Саааааам Дуууууасаааааам!
На мгновение толпа застыла. Про Южный материк ходят легенды, и мало из них можно рассказать засыпающему ребенку. Говорят там мужчины столь сильны, что ударом кулака могут остановить бешенного быка. А женщины столь ловки и грациозны, что могут бегать по копья, воткнутым в землю отнюдь не наконечником. И когда решетка поднялась, а на арену вышел высокий негр, раздались аплодисменты, вперемешку с шепотками. Чернокожие (простите мне мою неполиткорректность) не самые часты гости в этой части света. Когда-то в темные времена, их считали детьми демонов, ужасными выродками — свидетельствующими о греховности падших женщин. Было это чуть ли не десять тысяч лет назад. Но сказки и страшилки все еще на слуху. Детей пугают, убеждая что если они будут шалить, придет страшная старуха, с кожей цвета безлунной ночи, и утащит их в свою пещеру, где будет медленно жарить на жарком огне.
Девушек, любящих гулять по хутору до последней звезды, стращают охочими до развлечений мужчинами, того же оттенка. И продолжать такие рассказы в приличном обществе, решится разве что посетитель «У Гизмо». Я же оставлю эти сказки без окончания.
Что же до этого представителя дальнего Юга, то был он столь высок, что действительно казался отнюдь не человеком. Руги его были так длинны, что он мог спокойно носить за спиной длинный бастард и выхватывать его со скоростью, не уступающей той с какой карманник подрежет вам кошелек на базаре. Из одежды он носил лишь длинные штаны, гармошкой складывающиеся у голых ступней. Оголенный торс демонстрировал литые мышцы, пересеченные неисчислимым количеством шрамов. Лысый череп был украшен татуировками, смысл которых был надежно укрыт от моего разума. Приглядевшись, я понял что эти татуировки с черепа, переходят на спину и на грудь, покрывая каждый шрам.
Зрители застыли в ожидании. И Омаика, так называли племя, что занимало территорию большую нежели нынешняя Империя, Нимия и Рагос вместе взятые, не стал медлить. Он выхватил из-за пояса, как бы смешно это не звучало для цивилизованного человека — бубен. И стал отплясывать причудливый танец, а мгновение спустя воздух вокруг него задрожал. Когда же рябь прошла толпа разочарованно вздохнула, но лишь спустя секунду вскочив со своих мест лихорадочно зааплодировала. Прямо над головой шута, еще не спрятавшегося в укрытии, появилась немаленькая черная туча. Мгновение и ведущий вскрикнул когда ему под ноги ударила самая натуральная молния. Туча исчезла. А я утер пот со лба.
Много книг и много легенд, еще больше сказок и слухов, и неисчислимое количество ложных свидетельств я нашел в библиотеке на тему шаманизма, но лишь сейчас встретил представителя этой ветви искусства. Смешение ритуальной и аурной части, давало вот такой вот интересный результат.
Что ж, сложив пальцы домиком я решил что не пропущу ни доли мгновения битвы между Ритуалистом и Шаманом.
— Начинайте! — вскричал шут и с ненормальной скоростью умчался в свою будку. Толпа гоготала. Но, для двух волшебников, не существовало зрителей. Для них весь мир сошелся клином на круглой арене, заполненной магией. Еще виселе в воздухе отзвуки прошлых битв, и, я уверен, их разум затуманивала рвущаяся на волю сила. Не справишься с этим напряжением — сойдешь сума. Справишься — и сможешь вершить самые чудные заклинания.
Ритуалист начал первым. Хотя глупо говорить такое что про одного, что про другого участника. Схватки ритуалистов это не на что не похожие битвы разумов, где появление магии означает ошибку одного из сражающихся. Плетения заклинания для них столь трудоемко и столь время-затратно, что они сражаются «пальцами». Во всяком случае так говорил мой учитель. Один начинает складывать фигуры заклинания, а другой, тут же сориентировавшись складывает контратакующее заклинание. Первый, увидев это, прерывает свою волшебство и начинает плести уже нечто другое, второй… И так до бесконечности, пока кто-то не ошибется.
Я не стану описывать эти пять минут, когда зрителя, хоть я и не слышал их, но по лицам я понимал что еще не много и они выкажут недовольство этой клоунадой. Балахонщик постоянно махал руками, а негр танцевал, избивая бубен. В нашей ложе и вовсе некоторые зрители позволяли себе нелицеприятные высказывания. Благо, ни одного моего знакомого среди них не было. Но все тяготы зрителей были с лихвой окуплены, когда негр, резко затормозив, выпляснул какое-то до тошноты головокружительное па, и, клянусь своим перерождением, из его бубна на арену выпрыгнул самый настоящий Силх. Два метра в холке, пять с половиной в длину, не считая хвоста, с лапами, столь огромными, что от одного их вида у меня по спине прокатились крупные градины пота. Морда зверя была олицетворением хищности, а кошачьи глаза сверкали яростью. Когда же он открыл пасть, больше похожую на чемодан, демонстрируя всем клыки размером с ладонь рослого мужчины, то из глотки вырвался громоподобный рык. И возможно это было бы не так страшно, если бы дальний родственник тигра, не был бы выполнен, рожден, соткан, не знаю как сказать — но он был самой молнией, принявшей фигурный образ. Не берусь рассуждать о сложности подобного заклинания, о энергии что понадобилась для подобного воплощения, но в первые за долгое время с радовался тому что мой резерв столь мизерен, что одна лишь близость к таким энергиям повергнет меня в безумие и я не познаю ужас смерти.
Но как бы не были белы костяшки моих пальцев, сколь не маршировали бы мурашки по телу, но Ритуалисту в балахоне этот страшный Силх казался не страшнее котенка. Маг взмахнул руками, со скоростью камня, покинувшего коженное ложе пращи, сложил несколько символов и тут же вокруг него взвился столб пламени. Но это было не простое пламя, они сверкало всеми цветами радуги, а вскоре под куполом воронка замкнулась и преобразовалась в самую настоящую змею. Подсознание рычало и плевалось, и вскоре на задворки памяти всплыло заклинание «Сэкш Сархим». Что в переводе с мертвого языка означало «Плеть демона». Пожалуй, после такого зрелища, я могу со всей смелость заявлять, что более меня уже ничем не удивить.
Я натыкался на описание этого колдунства лишь раз, когда заплутал в Библиотеке и от усталости облокотился на один из стеллажей. И тогда мне на голову упал древний фолиант, что поразил меня своим языком, на перевод которого ушла почти декада. Конечно можно было обратиться за помощью к учителю, но меня тогда одолел дух опасный и неподвластный нарекаемый увлеченностью. И все же я справился с переводом. В моих руках оказалась летопись темных времен, и описание этой «Плети» занимало лишь пару строк, но уже тогда я понял сколь страшно заклинание, что может проигнорировать любую защиту.
Возможно вам этот бой кажется простым — взмахнул рукой или в бубен там вдарил, и все в твоих руках сильнейшее волшебство. Но это лишь ширма, а за ней просто титаническая работа и невероятный контроль над источником. Ритуалисты формируют заклинания отнюдь не в реальности, пасы это лишь проводники, сами же чары рождаются в источнике. А теперь попробуйте хотя бы подумать о двух вещах одновременно, а не то что пребывать в двух мирах одномоментно. Спасибо всем светлым богам что я не ритуалист, ибо усидчивости мне не хватило бы даже для познания самих азов этого искусства. Мой седалищный нерв просто не выдержал бы многочасовых медитаций. А мозги вскипели бы от борьбы с собственным разумом.
Как я уже говорил битва Ритуалистов — это битва одного заклинания, и именно поэтому маги смогли создать этих монстров, влив в волшебство весь свой отнюдь не маленький резерв. Но хватит праздных слов. Маги смерили заклятия противника оценивающими взглядами, а потом с каждой стороны мелькнул короткий жест. И навстречу друг другу метнулись плеть демона, столь ужасного что имя его предалось забвению и зверя стол опасного и свирепого что шкура его продается один грамм на пять граммов золота. И когда морда змеи столкнулась с клыками и лапами Силха, я, как и вы, ожидал сражения зверей, позабыв что наблюдаю за схваткой магов.
