Учитель - Харитон Байконурович Мамбурин
Впрочем, будь я чуть менее мобильным, Хиракава меня бы заломала за счет пушечной силы своих ударов, так что не всё так однозначно. Мы даже поговорили об этом вчера вечером, недолго. Девушка, не особо помнящая схватку, заинтересовалась количеством моих повреждений, поэтому устроила допрос, задавая те же вопросы, что Хайсо. Мол, щадил? Не отнесся серьезно? Затем, узнав, что «пробудилась» и получив многочисленные подтверждения от свидетелей, впала сначала в восторг, потом в панику. Пришлось объяснять всем и каждому, свидетелями чего мы стали, а затем брать у всех слово ни в коем случае не распространяться о случившемся.
«Пробуждение» в шестнадцать лет это…
- Меня на кусочки порвут, - объяснила тогда побледневшая девушка, - На тысячу.
Или заставят рожать. Причем тщетно, как я понимаю. Если бы не моё поведение, не провоцирование источника Хиракавы на выбросы, то, скорее всего, она бы до двадцати лет «разогревалась» как и все остальные, ей подобные. Так можно любого «яркоглазого» обработать.
Выбравшись из купален, мы разделились. Я решил прогуляться по территории гостиницы, Хиракава ушла чистить одежду, а остальные решили устроить себе турнир пинг-понга. Вскоре я к ним присоединился. Долгой прогулка не могла быть по определению, все этажи представляли из себя совершенно одинаковые чистенькие коридоры с одинаковыми дверьми и, что куда важнее, с одинаковыми замками. Такие замки я уже научился вскрывать, попрактиковавшись на том, что был в нашем номере. Попутно, на обходе, мной были проверены и камеры слежения, но они были лишь в холле. Гостиница не пользовалась достаточно высокой популярностью.
Оставалось дождаться американского хакера, чем я и занялся, с удобством устроившись около окна со своей книгой, чтобы иметь обзор на всех и каждого, входящих на территорию гостиницы. Рио развлекает девчонок, Хайзо ему помогает, Асуми уже присоединилась к остальным, а у меня даже с точки зрения своих – есть повод сидеть в номере.
Идеально.
Всё шло хорошо, но недолго. Я сидел на подоконнике и наблюдал, в то время как в дверь раздался нерешительный стук. Открыв её, обнаружил стоящую перед входом Шираиши Ману, одну. Чуть напряженную, с сжатыми кулачками, одетую в тот же купальный халат, в котором щеголяли мы все, и…
Чуть-чуть попахивающую алкоголем.
- Проходи, только дверь за собой закрой, - поспешил вернуться я на свой наблюдательный пост, справедливо полагая, что в мире, где есть сотовая связь, никого посланником не назначат. Наверное, все-таки пришла за своим нижним бельем? Это было бы кстати. Не люблю дел, которые давно можно было бы завершить.
Тем не менее, пользуясь тем, что времени у меня много, я пригласил Ману сесть и собираться с духом столько, сколько нужно, чего бы она там не задумала. Мысли о том, что там, под халатом, ничего нет, а его сейчас девушка распахнет, предложив себя… я не допускал.
И правильно.
Сев на кровать Мана принялась смотреть на меня и глубоко дышать. Я посматривал в окно, ожидая приезда американского агента, да читал свою черную книжку. Процессы, идущие в глубинах разума девушки, были не слишком-то замысловаты, обычно, но вот их выражение в реальность тормозило. Даже, видимо, алкоголь не помог, который, скорее всего, они начали там распивать все и каждый. С одной стороны скандал страшный, ведь до двадцати одного года это строго запрещено, а с другой стороны – осуждать молодежь, что ли? Зачем?
- Попробуй проанализировать, что именно мешает тебе говорить? – мягко спросил я девушку, - Опасение нарваться на грубый ответ? Отказ? Хамство? То, что ты можешь выставить себя в дурном свете? Это все мелочи, с ними люди сталкиваются ежедневно. Допустим, ты очень чувствительный человек, тебе подобное нестерпимо, но в таком случае, Мана, это фатальный недостаток, с которым нужно бороться. Понимаешь?
Она кивнула. Слишком поспешно на мой взгляд. Ну, всё равно…
- Меня называют «Королем Грубиянов», - напомнил я, - Говорю то, что хочу, кому угодно и как угодно. В том числе говорил и тебе. Помнишь историю про будущую работу и возможного шефа, который, возможно, с тобой сделает всякое разное, когда поймет твой характер?
Залившись краской, Шираиши кивнула, продолжая стискивать кулачки.
- Ну вот, у тебя где-то два года, чтобы хоть что-то сделать с этим, - заключил я, глядя на улицу, - Торжественно обещаю на тебя не злиться, не кричать, не ругаться, не трогать за всякое и не предлагать тебе твои трусы, пока сама не попросишь. Что бы ты не сказала. Говори смело.
Закрыв лицо ладонями, девушка упала лбом в подушку и начала слегка подрагивать. Предполагая, что она так проведет еще какое-то время, а потом убежит, я сосредоточился на книге и на слежке, но меня ждал сюрприз. Поднявшись в сидячее положение, Мана добыла из кармана халата баночку с чем-то фруктово-алкогольным, выдула её, аккуратно поставила на тумбочку пустую тару, а затем вновь ринулась лицом в подушку. Проведя в таком положении еще десять минут, она вновь села и, пусть даже залитая румянцем по всему лицу, шее и ушам, довольно внятно сказала:
- Моя мама тобой интересовалась. Узнала многое. Сказала, что из тебя получится хороший муж для меня… а я буду хорошей женой. Просила… узнать, что ты об этом думаешь.
Сказала и сама себе рот закрыла ладонью, пуча глаза в немом ужасе.
Хо…
- Что же, очень разумная женщина, - кивнул я, - Прекрасно понимающая, куда тебя может завести жизнь. Я знаю, что у тебя нет расстройства психики, ты такой родилась. Как и твоя мать.
Мана смотрела на меня с зашкаливающим изумлением в глазах.
- Другой вопрос – что ты сама об этом думаешь, - продолжил я, отвернувшись, - Сейчас у тебя есть школьная жизнь, подруги, общение. Но всё это кончится через два года. Дальше будет высшее учебное заведение, в котором рядом никого не будет. Включая меня, «надевшего черное». Конечно, можно до этого не доводить, а сразу закрыть тебя в доме или квартире. Навсегда. Домохозяйкой. Предположу, что подобного ты не хочешь. Тем более, что даже если я даже возьму тебя в жены, то погибнуть-то могу в любой момент…
- НЕТ!! – почти выкрикнула Шираиши,
