Civilization (СИ) - Коллингвуд Виктор
— Откуда здесь морская рыба и устрицы?
— Их привозят с морей в живом виде. Целые корабли специально оборудованы для этого — у них внутри озеро соленой воды, в котором все это плывет к нам.
Вспомнив, каково расстояние до моря и как тяжело его преодолеть, я понял что пир, на котором я присутствую — исключительно роскошен и дорог.
Вторая перемена блюд была более увесистой — тут была кабанья голова, газель на вертеле, кенгуру с каперсами, крупная речная рыба, утки, фазаны, цесарки. Я хотел поесть кролика, которого в Митте готовили отлично, в чем я убедился на городском празднике. Но кроликов к столу не подали — это блюдо считалось простонародным, как и говядина.
На десерт подавалось множество мучных изделий с медом, слив, манго, фиников, тутовых ягод, мандаринов, орехов в меде, инжира. Всеобщий восторг вызвало появление множества ананасов — их везли из Шан, и стоили они, соответственно, дорого.
Сполоснув руки в чаше, поднесенной рабом, я поднялся из-за стола.
Зои показала мне виллу и сад. Комнаты виллы были еще роскошнее, чем внутренний двор. Везде были барельефы, панели из дорогого дерева, и даже картины. Одно из помещений привлекло мое внимание — его назвали «дымная комната» Тут стояли широкие бронзовые чаши — курительницы — на которых, видимо, сжигали какие-то благовония. Зои не стала отвечать на мои вопросы, что это такое, только посмеялась вместе с охраной.
Под конец она показала мне их жилые комнаты, в том числе свою. Довольно небольшие спальни, а в них только ложа — широкие и высоченные.
— Так ты живешь здесь? Ты не замужем?
Она рассмеялась, но как-то деланно.
— Нет. Если бы я была замужем, тут бы сейчас торчал мой муж — приглядывал бы за мною. Нет достойных женихов.
— А если будут?
— Дем Симмуридов должен процветать. Конечно, я сделаю то, что скажут родные.
Странно, подумал я. Тут выходят замуж очень рано. И если не за кого — выходят за тех кто есть. Впрочем, я, наверно, бестактен.
— Сколько ты еще останешься с нами — как всегда или задержишься? — спросила она, глядя мимо меня.
— Если ничего не случиться, то — как всегда.
— А если случится? Она посмотрела мне в глаза
— Если что-то серьезное, то задержусь.
Она как-то неловко смотрела мимо меня, теребя украшение в виде птички на плече.
— Думаю, надо вернуться к гостям — предложил я. — Невежливо их оставлять!
— Одно мгновение! — остановила она меня. Ваше святейшество, я только хотела сказать вам… Наедине, чтобы никто не помешал. Ваше святейшество. — Она посмотрела мне в глаза серьезно и немного печально. — Вы всегда найдете в нашем деме самых верных слуг и помощников! Если вам однажды понадобятся надежные люди, способные на все, мы всегда к вашим услугам!
— Хорошо. Спасибо, Зои. Нам надо идти.
Мы вышли к пирующим. Тут меня ждал стратег Митты Динас.
— Ваше святейшество, Совет стратегов уже ждет вас. Угрожающие новости из степей, мы ждем вашего приказания!
— На Совете я не даю приказаний, Динас, мы лишь узнаем мнения друг друга. Пойдем, неудобно заставлять людей ждать.
Как хорошо, что я не нуждаюсь во сне — всю ночь пировал, а с утра огурцом!
Совет стратегов сообщил ошеломительные новости.
Огромная орда варваров с севера прибыла с просьбой принять их в подданство. Их название — мохавы, они скотоводы с северных степей.
Так вот. Похоже, у них были лошади!
До сих пор в этом мире я не встречал ни лошадей, ни упоминания об них. Я уже думал что, видимо это более редкое чем коровы и овцы животное не попало в новый мир, застряв где то в сите естественного отбора. Но нет — лошадей все-таки разводят в этом мире!
Я захотел все увидеть своими глазами, и вскоре послы мохавов стояли в зале Совета.
Одеты в широкие плащи и кожаные штаны (впервые я вижу штаны, сделанные в этом мире). Вооружены луками, копьями и топориками с маленьким лезвием и непропорционально длинной рукояткой — архисаками. Таким, должно быть, удобно бить с лошади.
Послы через переводчика сказали, что просят разрешения поселиться в верховьях Скиллона.
Не думаю. Там уже живут гезиты. Ладно, пустых земель у нас много, что-нибудь решим.
— Давайте доедем до послов. Хочу взглянуть на лошадей — сообщил я стратегам. Мы вышли на площадь перед Советом. И тут я увидел, что лошадей у мохавов нет, или они слишком уж похожи на верблюдов.
Да, это были верблюды. Высокие одногорбые создания светло-бежевого цвета, причем с седлами и подобием стремян. Ндаа…все не то, чем кажется!
Разочарованный, я вернулся в зал Совета.
Ладно, одногорбые верблюды это тоже неплохо. Да что там — это отличная новость! Наконец то у нас прибавление в семье тягловых животных! Поручив приручить дромадеров, я назначил для этого премию. Хоть одногорбый верблюд несет не так много поклажи, путешествовать через пустыню станет проще. А пустыни на севере обширны, причем торговля с северными землями активна и прибыльна.
Кавалерия на верблюдах — пока все на что мы можем рассчитывать. Нужно завести небольшие отряды на дромадерах, вооруженные луками и копьями. Конечно верблюды неагрессивные животные, заставить их воевать — идти на строй пехотинцев, прорывать его и т.д. — невозможно. Самое лучшее применение верблюдам — перевезти на них лучников, которые будут обстреливать противника с флангов.
Ну и, конечно, надо где то раздобыть лошадей — и создать свои конные отряды.
Я уезжал из Митты на своей колеснице, запряженной белыми волами, ранним утром. На улицах было совсем мало людей, в основном — бездомные бедняки или рабы, которых послали за водой, поэтому женскую фигуру в салатовой то´стине и красном плаще невозможно было не заметить. Зои стояла у поворотного камня напротив городских ворот, в которые я выезжал из Митты. Ее глаза смотрели на меня сквозь вьющиеся волосы. И во взгляде этом я увидел отчаяние. Как будто я увозил из города что то очень-очень важное для нее, то что уже не вернуть назад. На мгновение мне показалось, что она что то хочет сказать мне, но затем она отвернулась, накрыв лицо полой плаща.
Отправляясь в стасис, я думал — почему мне так неловко вспоминать об Алуэн? Я, в общем, не сделал ей ничего плохого…. специально. Я поступал, как должно. У меня в то время не было особенно выбора, да и сейчас его не так уж много! Все мы крутимся в колесе Сансары, и с каждым оборотом я чувствую это все отчетливее. А вспоминать о ней неловко. Как будто я чего-то не смог. Не справился. Не защитил.
Глава 27
Ход 31
Прошло 520 лет.
Сигнал тревоги мерцал во тьме моего саркофага резкими красными всполохами. Вставай, Костя, труба зовет. Опять там что-то не то приключилось…
Собираясь на выход, я вспоминал свои грезы, развеянные сигналом тревоги. Мне приснилась Алуэн. Она идет по степи с ребенком на руках. Вещи едут на волах, моя чертова капсула вместе со мною едет на волах, а она идет пешком. Она постепенно отстает. Кладет ребенка в крайние волокуши. А потом разворачивается, и идет обратно по степи. Одна возвращается в покинутый хутор, где на слонах Лесной горы прячется ее престарелый отец.
Еще никогда я не воскресал и стасиса в таком скверном настроении. Слишком уж походил этот сон на правду, на ту самую правду, которую я давно уже знал, но не хотел про это вспоминать.
Я убил ее. Убил также верно, как если бы ударил ножом. Не могла она выжить на хуторе одна, с глубоким стариком на руках. Чудес не бывает. А решение о переселении было инициировано мною.
Я всегда считал, что поступил тогда правильно. Но было ли это так на самом деле? Может, все и обошлось бы! Так и кочевали бы адаже по степям где-то в двухстах фарсангах на северо-западе отсюда, а Алуэн жила бы долго и умерла спокойно от старости, и сотни других людей — тоже.
Это ужасная, ужасная работа — принимать решения, из-за которых кто-то умрет, и при этом не быть уверенным в их правильности. И, самое ужасное — если ничего не предпринимать, кто-то тоже непременно умрет! Может быть, погибнет больше людей, может быть — меньше, и ничего толком неизвестно, а люди умирают от твоих действий, как муравьи под гусеницами танка. Вот едешь ты такой по полю на танке, а муравьи вовсю гибнут под гусеницами. Повернул налево — муравьи гибнут слева, повернул направо — давишь муравьев справа, вот и весь твой выбор. А остановить танк нельзя — не ты его завел и не тебе его выключать!
