И вновь Золотая Неделя! (СИ) - Павел Смолин
Выехали за город — частный сектор смотрелся гораздо ухоженнее, чем в мое время (в Омске я не бывал, но жил рядом, так что спроецировать увиденное на другие Сибирские города вполне легитимно) — сносить его пока никто не планирует, поэтому хозяева поддерживают жилище в порядке. А какой смысл чинить халупу, если на ее месте через пару лет построят многоэтажку? Я бы тоже не заморачивался. Дорога сначала потеряла остатки товарного вида, а потом, неожиданно, превратилась в нормальную и подозрительно попахивающую гудроном — не удивлюсь, если проложили специально к нашему приезду. Очковтиратели, блин!
Добрались до ворот, охраняемых аж целым милиционером с «Макаровым» в кобуре. Минутка на «посмотреть бумажки», и нас пропустили внутрь. На лице деда прямо читалось «И это — лучшее, что у них нашлось?!», а мне было норм — пара кирпичных двухэтажек, куча набухающих почками яблонек во дворе, скамейки, бюст кого-то незнакомого, и, как обещалось, сосновый лес, обступающий санаторий со всех сторон.
Я специально просил на этапе согласования «не отвлекать важных людей ради неважного меня», что посольские восприняли правильно — из официальных мероприятий у нас только завтрашнее интервью Советскому телевидению, потом отправимся к Паршиным, на следующий день примем участие в местном Первомае, а послезавтра я иду в поход с ночевкой с классом Антона и парочкой взрослых — их учитель физкультуры и Николай Степанович. Дед в это время проведет мастер-класс в местной школе олимпийского резерва, куда загонят всех дзюдоистов города. Как только я вернусь из похода, полетим в Москву. Там нас ждет уже другая программа, понасыщеннее. Увы, никакого «можно просто посидеть со сверстниками за гаражами?» мне никто не позволил. Никакого праздника для малолетнего попаданца!
* * *
Разместили нас по отдельным спальням, оснащенным двуспальными компаниями, импортными «видеодвойками» производства «Сони», письменными столами, горшками с цветами и мягким ковром. Стены и батарея выглядели подозрительно свежо — очковтирательства хватило и на ремонт. Перед сном немного посмотрел Советское телевидение, откуда почерпнул потешную, несколько рискованную, но вполне перспективную, на мой взгляд, идею. Но просить нужного человека придется уже в Москве, поэтому временно выкинул из головы, вырубил телек и решил проверить один анекдот. Для этого громко произнес в пространство:
— Товарищ майор, а можно мне немного какао?
К моему чудовищному удивлению, буквально через пять минут в дверь постучали. Ржака! Открыв дверь, узрел полную русоволосую кудрявую даму в переднике, которая несла в руках поднос с граненым стаканом в подстаканнике и тарелкой конфетного ассорти. «Мишка на Севере», «Белочка», «Кара-кум», «Птичье молоко» и легендарные «ириски». Вот последние я есть не буду — мне мои пломбы дороги!
— Спасибо! — Поблагодарил я женщину, пропустив в номер и позволив поставить поднос на стол.
— В следующий раз можете не кричать, Одзава-сенсей! — Ответила она на русском (предупредили, что знаю, видимо), — Вам повезло, что я оказалась недалеко, но в следующий раз лучше воспользуйтесь телефоном, — Указала на стоящий на тумбочке у входа аппарат.
— Хорошо! — С улыбкой кивнул я, принимая отмазку и под какао протестировал конфеты — «птичье молоко» просто жуть как испортилось в мое время! — и лег спать.
— Как выспался? — Поинтересовался у деда, когда мы шли в столовую завтракать.
— Просто прекрасно! — Ожидаемо ответил он, — На таком свежем воздухе всегда хорошо спится.
— У меня так же, — Улыбнулся я.
— Но в целом тут… — Дед развел руками.
— Страна размером с треть материка, — Пожал я плечами, — А мы приехали в настоящее захолустье. Ты ведь бывал на Окинаве? Разве тамошние поселки с аборигенами выглядят лучше? А тут ведь зимой страшно холодно, поэтому в первую очередь протягивали жизненно важную инфраструктуру — газ, отопление, горячая вода…
— Я понял, — Отмахнулся дед, — И я ни в коем случае не собираюсь рассказывать русским, как им жить. Но твердо намерен продемонстрировать все превосходство нашего дзюдо!
— Как и ожидалось от Хирано-сихана! — Одобрил я, дед немного покраснел щечками, и мы вошли в светлую столовую с деревянной мебелью — перевернул стул и увидел надпись «сделано в ГДР». Хе, у меня дома такие были! В прошлом мире, естественно.
Здесь же нас встретили Николай Степанович и Кадо-сан. Оба хлебали борщик с очень правильными на вид, натертыми чесноком (у меня хороший нюх!), пампушками. Поздоровавшись, выбрали себе такое же блюдо, а на второе — плов. Запивать буду компотом из сухофруктов — взял аж три стакана, потому что соскучился! Прислушавшись к совету поварихи («Ты такой худенький! Возьми еще ватрушку!»), взял ватрушку. С подносами уселись к мужикам. Кроме нас, в зале завтракал десяток советских граждан русской национальности. Посмотрев на их руки, понял, что некоторые прибыли сюда с завода или даже из шахты. Социальная справедливость даже в СССР 90 года некоторым образом работает. Похоже, с ними провели разъяснительную работу, поэтому они старались коситься на нас поменьше. И дело тут не персонально во мне — точно так же они косились бы на любых япошек. Настоящий заповедник для пугающе-популярного меня! Спасибо занавесу — в лицо меня в СССР знают только те, кому положено. Чуть больше — по имени, оно было в титрах к «Другим», которые, на данный момент, посмотрело больше сотни миллионов человек, и «счетчик» все еще тикает, потому что в ряде кинотеатров его продолжают крутить. В общем, широко известный в узких кругах!
За завтраком сверили график: Николай Степанович заверил, что никаких внезапных изменений, но на интервью нам составит компанию местный первый секретарь ОБКОМа — Иван Александрович Назаров.
— У меня уже есть один знакомый губернатор, почему бы не познакомиться еще с одним! — Улыбнулся я и попросил, — У нас советские фильмы представлены очень ограниченно, мне бы кассет с ними. Для личного домашнего просмотра. Можем в магазин заехать?
—
