Танец Огня - Sleepy Xoma
Наверное, такими темпами я бы успел доучить заклятье до возвращения, вот только планы очень быстро накрылись медным тазом и пришлось импровизировать.
На нас наконец-то обратили внимание!
Это случилось на пятнадцатый день посечно-огневой войны, когда наши разведчики сообщили, что нашли границу, отделяющую два Тёмных Леса – внешний и внутренний. Каким-то невероятным образом мы пробились через весь внешний лес!
И все поняли, что нас ждут проблемы.
Утро началось как обычно: мы истребили стайку слабосильных монстров, решивших перехватить батальон на марше; после этого собрались уже разойтись и заняться рутинными делишками, как вдруг лесную тишь разорвал кошмарный рёв, от которого кровь стыла в жилах.
Иоганн скривился, и я было подумал, что он отдаст команду вернуться к форту, последнему в цепочке и срубленному в паре километров от нашей деляночки, или занять круговую оборону (ну, чисто чтобы потренироваться), но охотник удивил.
- Форсированный марш! – скомандовал он. – Не тратить время, вперёд!
Я не стал интересоваться, как быть людям, оставшимся внутри укрепления, не задал вопросов и о судьбе разведчиков, как ни крути, а у них были компасы. Я лишь забрался на коня и пришпорил того, пустив иноходью.
Безумно опасное занятие, граничащее с идиотизмом: в зимнем лесу угробить животному копыто - как нефиг делать! Но Иоганн оставался непреклонен. Он рассылал во все стороны разведчиков, отправил Айш-нора следить за небесами, заставил Фаррела на всю катушку расчехлить свой дар, передав тому какой-то очень ценный на вид артефакт, от одного вида которого у паладина закончились все возражения.
Мы теряли коней, но никто не останавливался – отставшим был дан приказ догонять бегом. Мы теряли и людей – кто-то неудачно упал, свернув себе шею.
Безумная гонка, совершенно неожиданная и непонятная, продолжалась и продолжалась, а рёв становился всё ближе, всё громче. Я не понимал откуда он идёт, но ощущал волны ненависти, направленные на нас. Что-то приближалось, что-то нехорошее, противоестественное, ненавидящее всё живое.
И Убийца Чудовищ не желал сражаться с ним! Он хотел успеть, а потому загонял животных, плюнул на людей и нёсся вперёд точно так и надо было. Было ли это частью его тренировки? Не уверен. Кажется, сам не ожидая столь лёгкого прорыва, он решил чуточку скорректировать планы.
Значит ли это, что мы прямо сейчас отправимся в домен Лесного Царя? Я искренне надеялся, что нет. Мы попросту не готовы к такому! Отряду нужно время.
Вот только командовал не я, а потому мог лишь подчиняться и скакать.
Как ни странно, мы успели добраться туда, куда желал артефактор. И я, увидев это место, потерял дар речи.
Казалось, что безумный художник прочертил полосу посреди картины. На левой части (там, откуда пришли мы) он рисовал пейзаж, пускай и уродливый, на правой же – ударился в сюрреализм.
Перед нами стеной возвышались громадные сосны, до боли похожие на те, что я встретил у метсанов. Похожие, но и отличные от них до невозможности.
Деревья, покрытые мерзкими пульсирующими наростами, искривились, уродливые их ветви, подобные когтям чудовищ, тянулись к нам, желая схватить, выпить жизнь, оборвать глупую ошибку, названную существованием смертных. Их иголки (чёрные, точно воды глубочайшего озера на дне самой мрачной пещеры) топорщились в разные стороны, и когда ветер шевелил их, казалось, что сосны стонут от боли.
Эта неправильная, бугрящаяся, фосфоресцирующая, истекающая омерзительно пахнущими соками масса вызывала стойкое омерзение, она буквально говорила: «Всё это неправильно, это насмешка над жизнью, это порождение злой воли!». И она молила об очистительном пламени!
Каждый почувствовал это.
- Успели, - выдохнул Иоганн, слетая с коня. – Всем собраться в группу, Киан, готовь телепорт! Небольшая коррекция планов. Я хочу поздороваться как следует!
От этих слов у меня точно камень с души свалился. Нет, прямо сейчас мы не отправимся в неизведанное. Сейчас мы просто насрём на порог Лесного Царя и сделаем ноги.
Иоганн подошёл к границе, разделяющей два леса, два мира. Замер, посмотрел на землю, укрытую снегом, занёс ногу и перешагнул незримую черту.
Чёрные кроны загудели, закачались, и в гуле их я отчётливо разобрал «прочь, уходите, вам тут не рады, чужаки!», но Иоганн не ушёл. Он извлёк браслет и положил его на землю так, чтобы выгравированная руна указывала вперёд. Затем достал нож и порезал большой палец, провёл по артефакту.
Освободил скрытую в нём силу.
Магическая энергия, вырвавшаяся на свободу, на миг ослепила меня, сдавила грудь, выбила слёзы из глаз. А уже в следующую секунду она обратилась в огонь! Пламя, разгораясь с каждым вдохом, пёрло вперёд, вширь и вверх, перекидываясь с одной сосны на другую, уходя вглубь исконных владений Лесного Царя девятым валом, огромной пышущей жаром волной.
И глядя на этот кошмар, я возблагодарил всех богов за то, что Иоганн не оставил никаких чертежей и описаний. Меньше всего мне хотелось бы попасть под атаку такой хреновины! Хуже неё, наверное, было лишь ядерное оружие.
Но оно, меж тем, было, и артефактор с удовольствием обрушил на врага плод своей кропотливой деятельности.
- Спалите тут всё! – распорядился он, поднимаясь и отходя от рассыпавшегося в пыль браслета, выполнившего свою задачу. – И поживее, времени почти не осталось.
Тут он не врал – я буквально ощущал, как сгустилась атмосфера, как тяжело стало дышать. Нечто невообразимо могущественное обратило на нас внимание, и ему – я точно ощутил это – было невыносимо больно!
Впрочем, огнемётчики Тармо с радостью исполнили приказ, залив всё вокруг огнём. К ним присоединился и Маккой, и прочие огненные маги, а чуть позже и обладатели огненных жезлов.
Десятки деревьев вокруг нас разгорелись, создавая изрядных размеров прореху в границе, но вся эта огненная магия не шла ни в какое сравнение с кошмаром, сотворённым Иоганном в одиночку.
- Всё, уходим! – распорядился он. – Портал!
Киан не стал спорить, он послушно открыл врата, в которые наши сотни входили одна за другой. На этот раз я был одним из последних, а потому перед тем, как войти в прокол, соединяющий две точки пространства и времени воедино, оглянулся.
Нет, к нам не бежали орды монстров, никто не изрыгал проклятья, не было ничего. Ничего, кроме чёткой уверенности, будто нечто незримое сообщило «вы за это ответите!», и я верил ему, этому таинственному хозяину изувеченного леса.
Верил, но не собирался останавливаться.
