Новое начало - Чистая Надежда
Изможденное ласками женское тело повалилось на простыню, тяжело дыша и содрогаясь в оргазме. Отвел с плеча влажные от пота волосы, проходясь языком по гладкой соленой коже и выбирая место для укуса. Рис едва слышно всхлипнула, когда мои клыки вонзились ей в шею, но сразу же расслабилась, тепло улыбаясь. Слизав выступившую кровь, лег позади демоницы, не вынимая всё ещё возбужденного члена из её лона, и прижал уставшее тело к груди.
— Джедев, вот скажи мне, кто из нас двоих бог Порока? Кто из нас Грех по сути? — устало выдохнула сорванным голосом демоница, очень по-милому переплетая наши пальцы.
— Ты, дорогая. — Поцеловал промеж прекрасных рожек.
— Тогда почему я воляюсь растаявшей желешкой, а твой «грех», боевому духу которого позавидуют многие военачальники, всё еще не устал? — Буркнула тихо.
— Илаха. — Просто ответил, начиная вновь распалять нареченную, поглаживая по бедру и медленно двигая бедрами.
— Я эту Илаху… убью… — с придыханием простонала моя жестокая, но до безумия любимая демоница.
— Предлагаю оставить пару косточек и сделать могилу, чтобы, пока она перерождалась, я мог говорить ей спасибо и приносить цветы. — Соблазнил интересной идеей темную, прошептав в самое ушко.
Глава 35
Рисолат
Три дня и три ночи я заставляла мучиться паразитку Илаху икотой. Когда могла думать, конечно. Потому что один ненасытный бог так заездил одну темную богиньку, что хоть новое имя ему давай. Но бог Войны и Похоти в одном лице не совместимы, и отдуваться и верить в него придется только мне одной.
И вот новое утро. За окном слышно, как в парке неподалеку поют создания богов Природы и Жизни. Прохладный ветер с моря обдувает разгоряченное ласками тело. А я лежу на смятой постели, смотрю на умиротворяющий пейзаж и довольно, но глупо улыбаюсь, потому что чувствую в себе зарождение божественной искры. Куда пропал с утра пораньше папашка, интересно только?
Потянувшись, поднялась с постели и отправилась приводить себя в порядок. Пора посмотреть, что успели сделать за это время демонята после всплеска моей силы. Решив добавить красок, создала наряд из бледно-розовой юбки из шелка длиной до щиколоток, нежно-голубой кашемировый свитер и лимонного цвета туфли на каблуке. Оставив волосы распущенными, переместилась порталом в свою общажную комнату в академии демонов. В коридоре как раз начали выходить из своих комнат ханы, так что влилась в их поток. К тому же сделать теперь это было просто, так как каждая была одета индивидуально, красиво, но не откровенно. Все же мои слова были услышаны, и демоницы решили одеваться согласно моде, а не скромности и непорочности ради.
— О! Атарис, ты куда пропала?! — рядом оказался Вонхо, закружив от радости встречи. Аглаека смотрел на проделку своего друга с бледным перекошенным лицом и, кажется, начал выстраивать в голове прощальную речь. Я посмотрю, Адалрикус поведал сыну о том, кто их за яички хватать смел.
— Да вот домой ненадолго возвращалась. — улыбнувшись парням, кивнула вперед, давая знак, что стоит продолжить путь. Вздрогнув, принц оказался возле меня, подставляя локоть и кидая на меня опасливые взгляды. — Как Аашит поживает?
— Собирается отправиться в путешествие, Те… о-ох-х-х!.. — чтобы не дать назвать парню своего имени, пришлось двинуть локтем под ребра. Хотя про себя веселилась во всю. В путешествие он отправляется. Ну-ну. Посмотрим, что из этого выйдет.
— Привет передавай. — хмыкнула, с издевкой посмотрев в красные, но уже не столь прекрасные глаза. А вот у Джедева, да, прекрасные. И если он вскоре не явится, то это будет единственным, что от него останется!
— П-передам… — судорожно кивнул юный демон, а красноволосый смесок, устроившись по правую руку, заинтриговано вопросил.
— А когда ты успела с наследником познакомиться? Неужели тебе его в мужья пророчат и тебя поэтому не было на учебе?
— Вонхо! — испуганно и немного нервно воскликнул Аглаека, смотря на друга круглыми глазами, а я нахмурилась.
— Так Темнейшая же изрекла свою волю, и теперь у демонов может быть только по одной истинной жене.
— А откуда она узнает, истинная эта жена или нет? — хитро сощурился Вонхо, а я навострила ушки и вонзила когти в предплечье принца, чтобы тот не смел открывать пасть, когда его богиня узнает о махинациях смертных. — К тому же, Атарис, не думаешь же ты, что демоны сейчас же поголовно стали отказываться от своих жен и наложниц? Да взять хотя бы эмира моего рода. Наивное дитя, не думаешь же ты, что тот откажется от своего гарема, который он собирал, словно дотошный коллекционер, и променяет его на какую-то истинную? — демон хохотнул.
На пол упало несколько капель крови, которые заметили близнецы, спросив у принца, всё ли хорошо? Тот вымученно промычал, смаргивая с ресниц слезы боли не столько от ран, сколько от яда, скручивающего в невыносимой муке каждую мышцу. Я медленно повернула голову в его сторону, прожигая взглядом.
— Ты тоже так считаешь, Аглаека? — вкрадчиво мурлыкнула, не позволяя отвести взгляда и соврать.
— Д-д-да-а-а-а-а… — вымученно выдавил он спустя несколько мгновений молчания, хотя было видно, насколько ему не хотелось открывать рот.
Резко отвернув от демона лицо, чем разорвала контакт взглядов и гипноз, причиняя ещё большую боль, отстранилась и поискала глазами демониц. Под непонимающие возгласы парней, подхватившие покачнувшегося друга, рванула к трем демоницам чуть впереди себя. Обогнав и вставая на их пути, каждой поочередно заглянула в глаза, погружая в свой флер и ласково попросила:
— Расскажите мне, какие изменения вы теперь ожидаете с волей Темнейшей.
— Никаких. — ответили они почти в один голос, чуть хмурясь и грустя.
— Мой отец даже не смотрит на свою истинную — мою маму, — потому что она родила ему троих дочерей. Да многих из нас ожидает такая судьба, мелкая. — печально ухмыльнулась демоница с высоким магическим потенциалом.
А у меня задница подгорела от открывшихся откровений и перспектив, что может ждать моих созданий в скором будущем, если всё не направить в нужное русло. Хотя, если посмотреть на лица стоявших и слушающих нас демонов, загорелась у меня далеко не радар приключений. Обвела демонов разных возрастов взбешенным взглядом, больше не желая играть роль смертной.
— Мне всегда нравилась присказка: «Устами младенцев глаголет истина». — протянула издевательски, наблюдая, как побелевшие от страха демоны преклоняют колени. Вонхо так и вовсе трясся, понимая, что наговорил чуть ли не на истребление рода несколько минут назад. — Я хотела как лучше. Хотела помочь своим созданиям стать счастливыми, сильными и свободными. Как жаль, что вы
