Стальная месть - Илья Городчиков
Единственный настоящий король Ларингии и его маршал стояли и смотрели на большой погребальный костёр, в котором сейчас догорало тело старшего сына Людовика, а по совместительству последнего узурпатора престола. Эта битва близь столицы оказалась кровавой и останется в памяти потомков как Акреонское Побоище – битва, в которой наконец восторжествовала справедливость. Справедливость, оплаченная кровью и принесённая на остриях мечей. Однако же, потери и в армии Кловиса была значительными – едва ли половина приведённого с ним войска сейчас осталось в живых и без ранений, а это значит, что Ларингия в этой битве потеряла почти весь свой цвет рыцарства.
- Я понимаю, что ты хочешь отомстить. Я желаю этого не меньше, чем того хочешь ты, но пойми, что в нас могут вторгнуться гранисийцы, ватанийцы, тартосцы, бароны Горида, и одни только Предки знают кто ещё. Не забывай, что твой сынок так и не справился с восстанием черни, которое сейчас для меня даже большая головная боль, чем все рюглендцы вместе взятые. Подпиши мы мир с Рюглендом, то вмиг раздавим разбушевавшихся крестьян, а мир среди Домов никогда не был долгим, так что нам стоит ждать и когда будет удобный момент, то мы нанесём удар. Помнишь, как раньше говорили в Империи? «Разделяй и властвуй», друг мой, «Разделяй и властвуй»!
- Я понял вас, мой господин…
***
- Фабрис, насколько сильно меня проклянут Предки, если я выдавлю оставшихся ларингийцев из центрального бастиона при помощи болезни? – спросил я у старого лекаря, рассматривая подробнейшую карту города, доставшуюся мне трофеем из здания городской администрации.
- Ты не отсюда, Вадим, так что какое тебе дело до моих богов? – нахмурился старый лекарь, набивающий свою трубку сухими, но до сих пор подвижными пальцами.
- Какая-то сила же сюда меня отправила. – отмахнулся я, - Но на вопрос ты не ответил.
- Убивать болезнями – это дело сектантов. – покачал седой головой Фабрис, - Что ты задумал?
- В моей реальности были такие кочевники, которые при помощи катапульт забрасывали трупы животных и людей за стены особенно упёртых крепостей.
- Кочевники с катапультами? Невиданное зрелище. – улыбнулся кончиками губ целитель, - Я понял к чему ты клонишь. С точки зрения полководца, шаг твой будет неожиданным, но очень эффективным, но ты уверен, что я с учениками смогу победить болезнь, если она перекинется на весь город? Как бы так не случилось, что мы потеряем больше людей, чем при штурме.
- Предположительно чёрный мор.
- Высоко берёшь, Вадим. Её только сжиганием всех трупов и полным, просто тотальным карантином одолеть можно. Может быть нам просто сделать вид, что среди нас царит мор?
- А ведь это идея… Фабрис, ты голова!
На следующие сутки у нас уже был готов человек, внешность которого была максимально приближена к человеку, который давненько болеет чумой. Конечно, мы были серьёзно ограничены средствами макияжа нашего времени, но ставка делалась ещё и на значительную дальность от стен, с которых рассмотреть подробности будет ой как не просто. Вот с этим-то псевдобольным мы и направились к стене бастиона. Причём, выбрали мы не абы кого, а человека, который некогда играл в бродячей труппе артистов, а потому, благодаря своим навыкам, и походкой, и общим поведением был не отличим от больного.
- Эй, защитники! – крикнул я в металлический мегафон, тыкая тупым концом копья в спину «больного», подведя того к стенам последнего бастиона, - Это ваш дружок. Как видите, заразился он какой-то невообразимой дурью и от того страдают такие же, как и он. У меня их сейчас на целую роту хватает, так что я сейчас вам даю выбор: либо вы скидываете оружие и с поднятыми лапками выходите из бастиона, либо я всех заражённых вам через стену по кусочкам закидаю! Думаю, что вы понимаете последствия этого. На размышление даю вам время до заката, а потом начинаю операцию «Заражённый ларингиец». Если вы выйдите сами, то обещаю вам сохранение чести, флагов, жизни и достоинства, а если выкуривать вас придётся, то не серчайте – всё будет по законам военного времени.
Всё ещё неуверенный в своих словах, я развернулся и тычками копьём дальше погнал псевдозаражённого впереди себя, отчаянно надеясь, что моя короткая речь звучало убедительно. В противном случае реально придётся слать вперёд своих бойцов, либо же закидывать бастион трупами, чего мне очень не хотелось. Всё-таки, город мало взять, ведь его важно удержать для будущих переговоров. Конечно, можно было долго и методично расстреливать стены врага из пушек в надежде разрушить основание их стен, но для этого необходимо не только куча пороха, но и приличное время, которое в свою очередь в полной мере использует Кловис с войском. Я ещё не знаю, одержал ли он победу над братом, но в любом случае без поддержки повстанцев вступать в бой не горю желанием.
Ближе к вечеру, когда мои бойцы уже стояли наготове с штурмовыми лестницами, а пушки направили свои кровожадные чугунные стволы прямиком на ворота бастиона, из-за его стен показались дымные столбы. Стали доносится крики раненных, умирающих и звон стали, причём интенсивность звуков боя со временем только усиливалась, оставляя меня в мягком отделении. Сначала мне показалось, будто окружённые готовятся к сдаче позиций и уничтожают все свои богатства, чтобы те не достались мне, но продолжающаяся песнь стали навивала совсем другие мысли. Очень даже похоже, что внутри стен начались не самые приятные события после моей речи, из-за чего возникло восстание, которое сейчас либо активно давилось, либо же оно само захватывало власть. Конечно, лучше бы был второй вариантам, но я приказал своим пушкарям продолжать целиться в ворота и быть готовыми стереть их в труху.
Но нет, примерно часа через три, когда темнота отвоевала значительную часть своих владений у солнца, ворота стали медленно открываться. Оттуда вышла пешая группа с абсолютно белоснежным стягом. Взяв с собой нескольких пехотинцев, я направился им на встречу, приказав стрелкам рассматривать стену.
- Чего вы хотите? – оказавшись всего в пяти метрах от группы
