Елена Кароль - Джинн на полставки
– А еще подлиза…
– От льстеца слышу! И вообще, кто там меня на ужин звал? Что у нас сегодня? О, креветки! Обожаю морепродукты!
Невероятно романтичный ужин затянулся до глубокой ночи, и не зря. Как только на небе показалась сначала первая, затем вторая луна, а после – и остальные три, запели дельфины. Сначала я даже не поняла, что за звуки вдруг начало издавать море, разомлев в огромном кресле-полусфере в руках мужа, куда не так давно перебралась. Но когда мне на ушко прошептали:
– Смотри на лунные дорожки… – то сразу стало ясно – это местные дельфины «воют на Луну».
Почему-то у меня возникли именно такие ассоциации, хотя звуки и животные различаются, как небо и земля. Это действительно было пение! Невероятно мелодичное и, я бы даже сказала, уникальное.
– Как все-таки прекрасна и разнообразна бывает жизнь…
– Согласен. Но лишь тогда она без сомнений прекрасна, когда есть с кем разделить ее волшебство. – Мужские пальцы переплелись на моем животе, а теплые губы поцеловали в висок. – Знаешь, наверное, я никогда не пойму, за какие заслуги вселенная свела нас с тобой.
– За заслуги? – Безумно приятно слышать эти слова, даже что-то нежно защемило в душе, но я не удержалась и с едва уловимым ехидством уточнила: – А может, за грехи?
– За грехи? – Пальцы расцепились и скользнули по платью вниз, чтобы жаркой лаской продолжить скользить по бедрам. – Если за грехи наказывают любимой женщиной, то я готов грешить вечность.
– И все-таки ты неисправимый романтик… – Тело уже начинало плавиться от этих вездесущих рук, а по шее, плечам и вдоль позвоночника протаптывали дорожки возбужденные мурашки. – Ты, кстати, первенца кого хочешь – мальчика или девочку? Или, может, близняшек?
– Ты уже готова?
– Нет, я планирую на будущее… – тихо рассмеялась я, когда Фэрри перевернул меня на живот, уложил к себе на грудь, заглянул в глаза и попытался найти что-то, одному ему ведомое. Я отрицательно качнула головой: – Нет-нет, я ничего такого не имела в виду, я действительно просто спрашиваю. Ты ведь любишь, чтобы все было четко по плану…
– Глупая моя, божественная женщина. Не важен пол ребенка, потому что это будет наш ребенок. – Мой божественный мужчина осуждающе качнул головой, а затем поцеловал так, что у меня полностью отключился разум. Но спустя минут десять он все-таки добавил: – Мальчик. Первым у нас будет мальчик.
Что ж, заказ принят.
Глава 27
Это был изумительный вечер, это была потрясающая ночь, и это было волшебное утро.
Утро того самого судьбоносного дня, когда мы отпразднуем свадьбу, официально вступим в права владения планетой и выскажем свое презрительное «фи» всем, кто попытается оспорить наше право.
Наверное, мне, как любой другой невесте, стоило переживать и нервничать, но этого не наблюдалось. Я была абсолютно спокойна и безмятежна, потому что знала – рядом со мной самый надежный мужчина, преданные друзья и многочисленные подчиненные, уже осознавшие, что как работодатели мы намного лучше прежнего.
Свадьба по-орочьи включала в себя проверку жениха на готовность к браку путем прохождения серьезных заданий, выкуп и конечно же шикарный банкет для многочисленных родственников и гостей. Таким образом мужчина должен доказать, что достаточно ловок, умен, силен и богат, чтобы создать семью, которая не будет нуждаться ни в чем. По деспотичному решению Байша я должна была явиться к нему в распоряжение не позже семи утра, так что еще сонная и далеко не проснувшаяся я была вручена ему более стойким к бессонным ночам Фэрриданом. Мы долго решали, кто заменит мне на церемонии отца и маму, которые не смогут присутствовать, но в конце концов я поняла, что этой чести я имею право удостоить лишь двоих на этой планете, – Токуро, ставшего мне больше наставником и защитником, чем братом, и Терину, которая, несмотря на свою прошлую должность, сейчас была самой ответственной и заботливой из всех, кого я когда-либо знала. Причем ее забота была иногда настолько незаметной, но серьезной, и именно в моем направлении, что я начала подозревать ее в нереализованных материнских инстинктах. А ведь по возрасту она ровесница моей мамы, но своих детей у нее до сих пор нет.
И вот теперь эти трое стояли передо мной и укоризненно качали головами на мое заспанное, но блаженное выражение лица.
– Милосерднейшая, а ты в курсе, что до свадьбы – ни-ни? – поинтересовался прямолинейный Байш.
– В курсе. Но вообще-то я уже замужем. – Сегодня я была невероятно умиротворенной, так что и отвечала иронично. – Этот праздник – лишь внешнее оформление того, что уже давно состоялось между нашими душами. И не смотри на меня так, мы же уже обо всем договорились. Где там мои фрейлины?
– Эх, девочка… – Со смехом покачав головой, орк махнул рукой в сторону дверей. – Там твои фрейлины, малюются. Между прочим, больше тебя переживают. Все помнишь, что делать надо?
– Обижаешь. Конечно, помню.
– Тогда одевайся и внимай наставлениям тех, кто рядом. – Самый лучший секретарь кивнул в сторону богов воды и земли, которые тихо переговаривались у окна, и ушел, не став стеснять нас своим присутствием. – Не забудь, ровно в десять на лугу.
Забудешь тут…
Сейчас мы находились в нашем с Фэрри новом доме на Южном континенте, который по своим размерам и оформлению тянул на звание дворца, не меньше. Конкретно эти комнаты считались женскими, их было около десятка, точно даже не скажу. В принципе меня интересовали только спальня, гостиная, детская, ванна и кухня, но когда я попыталась об этом тихо шепнуть, на меня посмотрели так, словно я хотела конуру. В итоге проект дома утверждали все, кроме меня, заявив: «Молчи, женщина, твое место в кровати». Не помню, что я тогда ответила и ответила ли вообще: разговор плавно перешел на технические и магические составляющие строительства, и я предпочла плюнуть и отправиться решать более серьезные проблемы, чем спор с тираном.
Теперь я и десятой доли дома не знала, предпочитая пользоваться всего парой-тройкой комнат.
Кстати, фрейлины у меня действительно были – ими стали те две джинири, которые на поверку оказались Машей и Таней, журналисткой из Саратова и учительницей из Нижнего Новгорода соответственно. Девчонки, как и я, пребывали в лампах не очень долго, и рабское служение не успело наложить на них негативный отпечаток. Хватило всего двух недель на свободе, чтобы они оценили всю прелесть моего предложения. И теперь у меня было две помощницы для мелких поручений. Например, узнать, а правда ли семья пекаря нуждается в помощи, как просит его супруга, действительно ли все так плохо с урожаем в селе, как стонет староста. И прочие мелкие, но на текущий момент довольно существенные данные. Конечно, этим могла заняться и я, но пока у меня элементарно не было времени и возможности разорваться на все прошения разом. Какие-то я поручала жрицам, какие-то – истинным джиннам, на какие-то отзывалась сама, чтобы как можно быстрее укрепить веру людей в себя и свою помощь, а с какими-то справлялись девчонки и Ивен, принявший на себя обязанности главного секретаря Милосердной богини Ксении.
Теперь же…
Да, вот так неплохо.
Платье, как и мой внешний вид в целом, обсудили подробно, и теперь я только следовала инструкциям, не собираясь отступать от них ни на микрон. Только не здесь и не сейчас.
Само платье было максимально простым – белое, струящееся, со скромным целомудренным вырезом, открывающим лишь ключицы, но с коротким рукавом, чтобы оголить руки. Свободная, из довольно тонкой, но непрозрачной ткани юбка – в пол, чуть приоткрывая лодыжки.
Основной акцент делался на рисунок на коже, и его я нанесла хной в лучших индийских традициях. Женственность, доброта, благополучие, нежность и конечно же любовь. Орочьи руны, чьей целью в том числе являлись защита и покровительство, покрывали всю доступную для стороннего наблюдателя кожу – руки, пальцы, шею, ступни.
Украшения у орков тоже приветствовались, причем преимущественно золотые. Я не стала скупиться, и все мои пальцы украсили нежные ажурные колечки с фиолетовыми бриллиантами, которые не встречались в природе, но которые очень просто создать магически. На шее лежало массивное золотое ожерелье, на запястьях и лодыжках поблескивали браслеты с алмазными подвесками, в ушах покачивались массивные, но в то же время элегантные серьги, а в распущенных волосах тут и там мелькали вплетенные в прядки алмазы, тогда как макушку украшала самая настоящая диадема.
К черту скромность, у меня сегодня свадьба!
В отличие от драгоценностей, макияж был неброским – достаточно было потемнее подвести глаза, подкрасить ресницы да чуть поярче выделить губы, чтобы мне понравилось мое отражение. Я величественно кивнула сама себе:
