Портальеро. Круг первый - Юрий Артемьев
Маршрут я уже примерно прикинул. Доеду до кольцевой линии, а потом на Киевскую. Там электрички ходят как раз в нашу сторону. Посмотрим.
Пару станций я проехал, просто разглядывая вагон метро старого образца. Отвык я уже от таких. Да и в метро-то я сто лет как не был, до перемещения в этот мир. Там в будущем, всё больше на машине, да на машине…
Проехали «Профсоюзную». И только тут я заметил, что перстенёк снова подаёт мне какие-то сигналы подмаргивая морзянкой.
Народу в вагоне было мало. Так что, когда я вызволил Машу из плена, то она с комфортом разместилась на сиденье рядом со мной. Лицо у неё было немного огорчённое.
— А ты чего без пистолета? Неужели им оставила?
— Нет… Максим! Тут такое дело. Они уже там мёртвые…
— Сразу пристрелила?
— Нет. Не успела. Они почти сразу же умерли.
— Как?
— Не знаю.
— Но ты хоть успела с ними пообщаться?
— Успела. Они меня увидели, испугались… И почему-то сразу стали дёргаться, задыхаться… А потом упали и валялись там, без движения. Я пыталась их растормошить, но они уже мёртвые.
— Ты тоже вроде бы, не живая.
— Спасибо! Я про это помню…
— И что? Пообщаться не удалось.
— Ну, я же сказала… Пару секунд в самом начале… И всё.
— Выходит, что там, в этом пространственном хранилище, можно хранить только неживое.
— А как же мороженое, которое я сегодня ела? И эклеры ещё…
— Но, Машенька… Они же не живые.
— И что будем делать дальше?
— Ну, для начала нам надо где-то избавиться от трупов. Как ты хочешь их похоронить? Закопать? Сжечь?
— А давай их просто где-нибудь бросим…
— Что? Совсем не жалко?
— Не-а… Я узнала, насколько они были лживые и жестокие. И зачем мне теперь их жалеть?
— Ясно. Не хочешь прогуляться?
— Хочу! А где?
— Ну, вот сейчас будет станция «Октябрьская». Пройдёмся по Садовому кольцу мимо Парка Горького.
— А в парк не пойдём?
— Не сегодня. Туда надо с утра идти, чтобы уж на целый день.
— Ладно.
— Ну, тогда пошли на выход!
28 августа 1982 года.
Москва. Садовое кольцо. Крымский мост.
Мы стоим на мосту. Пешеходов не так уж и много с этой стороны. Все в основном идут в парк Горького по другой стороне моста. Примерно посредине я притормозил. Когда-то в будущем с этого места можно будет увидеть уродливую конструкцию, изображающую якобы памятник Петру Первому. Дело рук творения, перехваленного во времена Лужкова скульптора и архитектора по имени Зураб. Мне он никогда не нравился. И теперь, глядя на то место, где его нет, я получаю просто офигенное эстетическое удовлетворение.
Машуня маячит рядом со мной… Вот кому хорошо. Она мне сказала, что сто лет не гуляла по Москве.
— Не могу в это поверить. Ты выглядишь гораздо моложе ста.
— Хорошая шутка, Максим. Что будем делать дальше?
— Хочу отпустить твоих врагов. Пусть идут на все четыре стороны.
Я протянул вперёд правую руку и освободил из заточения два мёртвых тела. По-прежнему держась за руки, мальчик и девочка беззвучно полетели вниз. Как романтично… Всплеск… И всё.
Стою на мосту дальше. Вот мимо меня прошли какие-то люди, не обращая ни на меня, ни тем более на призрачную девочку никакого внимания. Делаю вид, что любуюсь окрестностями.
— И всё равно… — говорю своей подруге. — Ощущение у меня какое-то неприятное от содеянного. Детишек поубивал.
— Забей! — отмахнулась Маша.
— Пытался… Не получается.
— Считай, что это я их убила! И теперь мне с этим жить… — пафосно произнесла призрачная девочка.
— Деточка! Ты уже мёртвая. И жить с этим тебе уж точно не придётся.
— Зачем ты всё время мне об этом напоминаешь?
— Просто не могу об этом забыть и всё время думаю об этом. И, кстати, о других мёртвых детишках тоже думаю.
— Забудь!
— О, кровожадная Мэри: А тебе абсолютно наплевать на них?
— Мне нравится, как это прозвучало: «Кровожадная Мэри»!
— А вот увиливать от ответа — нехорошо.
— А если я не хочу отвечать на этот вопрос?
— Значит, тем самым ты и ответила на мой вопрос. Пойдём дальше! Тут нам больше нечего делать.
28 августа 1982 года.
Москва. Киевский вокзал.
Хорошо быть молодым. В прошлой жизни я бы обязательно взял такси или опять спустился бы в метро. Но в этой, как мне кажется, мне и горы по плечу, а сто вёрст не крюк. Правда я помню поговорку, для кого сто вёрст не крюк, но это не наш случай.
Мы пешком дошли до Киевского вокзала. Я почему-то дико проголодался. Зато Машка вела себя, как ни в чём не бывало. Дошло до того, что я стал уставать от её постоянного мельтешения и попытался её урезонить.
— Маш! А ты можешь не маячить туда-сюда?
— Я тебя раздражаю? — издевательским тоном спросила она.
— Мешаешь думать.
— А о чём ты думаешь?
— Машенька! У меня есть много вопросов, на которые у меня нет ответа. Но кажется, что именно сейчас, ты хочешь подсказать мне решение одной проблемы.
— Какой? — тут же задала новый вопрос любопытная почемучка.
— Я вот долго думал, и никак не мог понять. Как сделать так, чтобы ты не исчезла на девятый день.
— И что ты придумал?
— Я пришёл к мысли, что не стоит ничего делать. Ты исчезнешь, а мне станет легче жить.
— Ты — гад!
— А ты думала, что я — плюшевый мишка?
— Ты — сволочь!
— Ещё какая…
Вот так переругиваясь между собой мы пришли к пригородным кассам. Я стал смотреть, когда будет ближайшая электричка. При этом обращал внимание, чтобы и на нашей станции была остановка. А то бывают всякие экспрессы, пролетающие мимо.
* * *
Чужой взгляд я почувствовал не сразу. А когда понял, что меня пристально рассматривает одна из цыганок, что кучковались неподалёку, то даже немного испугался. Я и раньше слышал, что среди цыган есть довольно-таки неплохие экстрасенсы разных мастей. А самое главное, что они почти все неплохие психологи. Интересно, что её заинтересовало? То, что, покупая билет в кассе,
