Александр Черный. Книга II - Евгений Лисицин
* * *
Я долго не мог уснуть, выслушивая особенности характера Полины. Да, отныне, она раб, и отныне она в моем теле. Точнее, в метке, и пока у нее не будет возможности, она тупо оттуда не выйдет.
Это было весьма прискорбной информаций, с учетом того, что она не затыкалась. А поставить барьер на «слух» между живым и духом — было чем-то нереальным.
Поэтому я засыпал под сказки о злодеянии народов светлых эльфов. Получилось не сразу, но получилось.
Просыпался уже в более бодром расположении духа. Однако, с проблемами.
Во-первых, улицы были пустыми, моих воинов, как и Алисы — нигде не было. Во-вторых, запах тухлятины в коридоре, а затем уже окончательно мертвый орк, который был приставлен для меня в качестве охраны от Саурона… был кое-чем очевидным.
На выходе из таверны меня встретила мёртвая толпа. Медленные при виде меня загалдели своими утробными, булькающими звуками, но, когда я достал косу — в секунду успокоились. Расступились и провожали меня до ворот ровно до тех пор, пока дорогу не перегородила Анна.
Своей сухонькой ручонкой она держала бледную Алису, которая не отзывалась до этого на мои вопросы и мысленные «письма». Вены на шее моего раба, которые были окрашены в черный цвет, не предвещали ничего хорошего.
— Место, — крикнул я.
Алиса, с какой-то блаженной улыбкой, растворилась из-под ладони старухи, и в голове прозвучало мысленное — спасибо. Но это было последним, что я от нее услышал в ближайший час.
Анна Карелина была весьма поражена моим навыком, попыталась расспросить, что это было, но ответа не последовало.
Мертвые за спиной столпились, но при виде поднятой косы — опять замерли.
— Не пугай моих детей, — прошипела Анна.
— Эй, ты, карга старая, — ощетинился я, увидев за ее спиной тех самых дрыщей, — Какого черта ты сделала?
Старуха, убрала с лица седую прядь и засмеялась, показывая свой беззубый на половину рот.
Ситуация складывалась не лучшим образом. Особенно когда, она начала говорить.
И опять же, по законам жанра «злодеев», эта старая тварь решила трепаться, вместо попытки меня обезвредить и питаться моей «тьмой». И тут, пожалуй, я был благодарен женщине в красном, которая еще перед сном предупредила, что в этом городе мне не рады и очень опасно.
Не сказала бы она это, пожалуй, меня бы убили еще на улице. Хотя навык, все же, не в откате. И я могу один раз погибнуть.
Только дело было в следующем… она, я не знаю, как, но чувствовала, что я связан с темной душой. С демонами. И в отличие от Саурона, она знала, что это значит. И я ей нужен был как проводник. Проводник в город этого выродка.
И просто так меня не отпустят. А значит…
Маша вышла по команде «фас», закрутила над головой огненной плетью, а в это время, с десяток мертвецов лишились головы. Мы прорывались до ворот то и дело, разбивая оппонентов подчистую, пользуясь «случаем» солнца. И кажется, теперь я понял, почему ночью ко мне в комнату никто не пришел.
Любой нежити нужно приглашение. А Анна, очевидно, сама тут ничего не строила, и когда я заселился, эта комната стала моей! Вот так судьба все-таки не курва!
* * *
Пробиться до ворот получилось с трудом. На моем счету было с полсотни мертвых ходячих, которые пытались восстановиться по велению руки Анны, которая медленно, но все же преследовала нас, а Маша все это время — зажигала.
Да, запах паленой гнили был несравним ни с чем, но я не жаловался. Попытка слинять отсюда была заточена на успех, как и недальновидность этого алхимика. И даже, несмотря на то что ее «мертвых» было слишком много по всем меркам и канонам, на мое счастье — солнце — было их табу. Не давало полностью функционировать, пускай они и не распадались на куски при солнечном свете, но собраться — было чем-то нереальным. Старуха тратила неимоверные силы, заставляя медленных атаковать меня.
Тратила уйму нервов на преследование. Тратила все и высыхала.
Когда мы пробились к дубовым воротам и следом, нашли углубление, тонко напоминающее дверь, Маша сделала поджог. Не сделала, а совершила.
И под вопли старухи забор начал гореть. А с ним и воины мертвецы на заборе.
Все дымило, воняло, горело… и в этом аду я был самой яркой личностью, особенно когда начал контролировать кровь. Правда, ее здесь было немного и уже, увы, она была… старой, но, когда стрелы, а точнее, иглы, начали пробивать головы, старуха поплелась прочь. Опасаясь, что следующей станет она.
Врата разрушились спустя два часа, как от нас отступили, подарив путь к отходу, и уже там, будучи, как я считал в безопасности.
Но за воротами были эльфы. Злые, недовольные… и среди них были темные эльфы. Вот тут я понял, что просчитался.
Когда меня взяли в кольцо, я уже был пуст наполовину.
— Скажите мне, уважаемые, вы что, на ночь из города уходите?
Молчание было ответом. И та самая, темная, которая со мной говорила в таверне, растолкала эльфов, замерев передо мной.
— Много трупов уничтожил?
— Достаточно, чтобы выйти из города.
Она в ответ улыбнулась, сощурилась и прошептала.
— Моих здесь всего десять. Светлые — ослаблены, но все еще противники. Если ты сможешь взять на себя хотя бы пять-шесть противников, у нас будет шанс уйти отсюда с наименьшими потерями.
Я не понимал, с какой стати она мне помогла. В моей голове заговорила Полина, причем она делала это моими устами. Своим голосом. Это было слишком странно даже для меня.
Эльфы замерли. Вытянули лица и посмотрели на меня с вопиющим ужасом. Я же, повторил это еще раз.
Сражаться пришлось лишь с двадцаткой особо одаренных, которых мы вырезали весьма быстро. Остальные, сидели на земле с ужасом глядя на меня.
Я не понимал, в чем дело и что случилось, и когда мы отошли от ворот, добивая «мертвые» тела так, чтобы они уже не поднялись, парочка темных подошла ко мне и поклонилась.
Почет, о котором они говорили, относился к Полине, а не ко мне. Я лишь, передал ее слова им дословно, не забывая упомянуть, что, отныне, она мой раб.
Всего того, что она сказала, я не запомнил. Но поинтересовался уже у темных, с каких пор на клич принцессы так реагируют светлые, весь они к Полине не относятся.
Вот тут я не удержался и присвистнул.
— А с каких это пор светлые поклоняются темным?
— Так было всю жизнь, — пожала плечами темная, — Мы даровали им леса, были истребителями врагов и не просили место у великих деревьев. Существовали сами по себе, уничижая всякую угрозу. Наша королева всегда была