Оазис (СИ) - Роман Евгеньевич Терехов
Почувствовал, что он хочет мне что-то очень важное сказать. Или вызвать на откровенность?
— Мы далеко не первая попытка землян закрепиться в этом оазисе. Остальные исчезли. Артур тебе не рассказывал про заброшенные башни, ограбленные до нитки? А такое недавно случилось. Он пришел в оговоренное время, а людей нет, энергоядро вырвано и все как под метелочку вынесено. Там было тридцать человек. Как тебе такое?
Классика жанра. Пчелки старательно собирают медок, а потом медведь вычищает улей. И ничего ты хозяину тайги не сделаешь.
— Уже думал над всей этой ситуацией…
— И что надумал?
— Я с вами. Сделаю, что смогу.
Нет, не такого ответа ждал от меня Булат, но и этот его устроил.
— Добро! Твои слова дорогого стоят, Борис. Значит, все, что нами сделано было не напрасно, не зря, — Булат тряхнул головой, отгоняя наваждение или нежелательные мысли, — Нам нельзя быть слабыми! Нам, землянам, нельзя враждовать, делиться на Оазис и Скорпионов. Сейчас решается наше будущее в этом мире. И у нас очень мало времени. Либо мы ускоримся, либо нас сомнут и растопчут.
— Бесы? Или аборигены?
— Аборигены падки до «сахара» и сфер. Но в основной своей массе они до дрожи в коленях боятся Мертвых земель. Кроме ссыльных, здесь бывают фанатики Ордена, сектанты и наглухо отбитые бандиты…
— А это не черти башни чистят?
— Демоны обязательно сломают и загадят все, что можно. Пытают, жрут тела, обращают в бесов и упырей. Эти же забрали имущество, нескольких избранных, остальных распылили и песочек подмели до грамма. Расчетливо, как могут лишь люди.
Я старательно гнал от себя мысли о заточенном в сфере Наблюдателе. Что если он никакой не наблюдатель, а наводчик? Но какой смысл в нем, если координаты крупных башен должны быть давно известны пиратам? Более того, размер внешней торговли, а она вся ведется за магический песок, дает потенциальному противнику больше информации о реальном благосостоянии общины, чем лазутчик внутри.
Чтобы не создавать опасную паузу, задал первый подвернувшийся вопрос:
— Скорпионы поэтому против торговли с местными?
— Там все через жопу устроено. У их алтарей нет функции торговли, сделали упор на другое. У них зарубы постоянно. Местные отморозки лазят в пригороды своей бывшей столицы, чтобы порыться в подвалах, поохотиться на чертей и нас. Через «скорпов» удобно ходить, отсюда и конфликт.
Странно. Давно бы договорились запустить программу «лут в обмен на продовольствие», но предпочитают голодать.
— Не из Ордена возрождения?
— Нет, те ребята спокойные. С тех пор, как поняли разницу между нами и демонами. А лезет всякое отребье в поисках наживы. Беглые, бандиты и культисты. Есть тут полоска ничьих оазисов — их там как блох на собаке… Да проще показать, чем объяснять на пальцах.
Булат извлек из своего пространственного кармана длинный свиток серой бумаги. Передо мной развернулась рисованная карта, чуть менее примитивная, чем моя находка в храме, но все еще бесконечно далекая от тех же земных образцов.
— Вот Оазис, вот наш Дом, вот столица империи, а здесь Скорпионы. Пять башен и двести пятьдесят копий. Пока еще.
Я легко нашел храм и поместье выживальщика. И гигантский дышащий скверной разлом на окраине столицы, мимо которого прошмыгнули чудом. И еще много любопытного. Например, плит в Оазисе — десятки и даже заброшенные башни не так уж далеко присутствуют. Объем информации карта содержала колоссальный. Она не являлась артефактом и явно досталась Булату по наследству. Слишком уж разный стиль обозначений и почерк.
Долго разглядывать обстановку мне не дал собеседник. Палец Повелителя прочертил несколько дней пути вниз, на юг.
— Здесь полоса обороны Ордена Возрождения. Эпические валы, десятки крепостей, башни. Масштабная штука. Раньше империя сотню лет в этих местах сдерживала кочевников. Потом кочевые народы осели, основали государства, а империя рухнула и раскололась. И теперь бывшие варвары на этой Стене держат натиск демонов. Только с другой стороны.
Булат явно боролся с собой. Выдержал паузу, запив ее чаем.
— Что такое Глаз Бури знаешь?
— Спокойная область внутри урагана.
— Вот Оазис сейчас в таком месте. После поражений на Стене, демоны сменили направление экспансии и сейчас их армии атакуют западные королевства. И на юг и юго-восток уже много лет двигаются лишь небольшие шайки дезертиров и ренегатов. До нас долетают лишь брызги. И у нас появился шанс выстоять и закрепиться. Да, в этот раз у меня все получится.
— В этот раз?
— Это моя вторая жизнь в этом мире, — с некоторым облегчением признался Булат, — А ты разве нет? Быстрый прогресс, самостоятельно открытые навыки. Ты словно знаешь, что нужно делать. Неужели ничего не помнишь?
Новость требовала осмысления, но прежде откровенность за откровенность.
— Нет, меня местный маг выловил в первый день. Подселил сущность, которая меня направляла и помогала освоить магию. Шпиона. Память подчистил. Потом Видящая меня выманила за купол и устроила обряд экзорцизма…
Конечно же все подробности этого события он знал от ведьмы.
— Они не дураки. Изучают нас. Ты не первый. Зацепки есть?
— Сущность подселил ученик мага, входящего в Золотой ручей. Помню образ: фигура в плаще на фоне зачарованной мозаики. Много золота и света. Больше ничего.
— Торгаши. Хотят к потокам волшебного песка присосаться.
— Или узнать секрет бессмертия?
— Шутишь? Местные маги сотни лет живут. Они помнят этот мир до катастрофы. А наше бессмертие от Тысячеликого. Не все в Совете со мной согласны, но мне плевать.
Получается, Булат тоже не уникален. Но в «Слове о спасении» никаких намеков на второй шанс! Неожиданная догадка вырвалась наружу, прежде чем я обдумал ее.
— Вся элита Оазиса — возрожденные?
— Большинство. И еще кое-кто. Тот же Феникс из группы Вильгельма. Пришел три недели назад голый и босый, а уже восьмерка. Но он и не скрывает, потому и кличку такую взял себе. В главной эта тема под запретом, поэтому не болтай.
— Бессмертие связано с доступом к алтарям?
— Не совсем. Подношения играют роль, но тут важнее следовать пути, что указал Тысячеликий бог. Уничтожай врагов, помогай людям, укрепляй власть истинного бога в умах и сердцах достойными делами. Как видишь, ничего сложного.
— А как это работает?
— Ты поймешь. Не геройствуй, очень тебя прошу. Смерть — штука неприятная, да и жить заново очень сложно.
Осмыслить свалившуюся на меня глыбу информации не получалось.
— Ладно, это все можно обсуждать долго, — переключился Булат, — Какие лично у тебя планы?
Изложил как есть: развивать талант артефактора, получить навыки оружейника и кузнеца, освоить принтер, добыть информацию из алтаря для себя и общины, пригласить свою группу для работы сюда. Булат остался доволен нашим разговором. Особенно ему понравилось, что у меня есть четкое видение моей жизни в его домене.
Итак, как и намекал при нашем расставании Баталер, я остаюсь жить и работать в Доме на постоянной основе. От меня требуется вклад в общее дело в размере двенадцати сфер с сырцовой маной. Все что сверху — могу распоряжаться сам. По оберегам Булат подтвердил нашу с Дмитрием договоренность — каждый пятый артефакт мой. Как гражданин Дома и ополченец, получил регулярный доступ в зал саморазвития и место в боевом расписании. Но несколько следующих дней мой пост — это производственный цех. Обереги и еще раз обереги.
Предварительно моя идея с закачкой базы знаний из алтаря в отдельную жемчужину под контролем Дмитрия получила одобрение. Булат настоял опробовать ее совместно с кузнецами.
В скором времени мне предоставят другое служебное жилье, а своих людей смогу перевести в поселок хоть завтра. После проверки навыков, их включат в дежурные группы, поставят в очередь на прокачку, обеспечат снаряжением. Впереди много важных дел и нужна каждая пара рук, способных держать копье и творить заклинания.
Глава 27
Сегодня Дмитрий натаскивал у энергоядра группу молодых магов, собранных по всему Оазису. Руководство справедливо сделало ставку на массовость, а не отдельные таланты. Тот же Гарин клепал накопители как боженька, но для амбициозных планов Булата нас таких требовалось полтора десятка как минимум. Посмотрим, выйдет ли толк конкретно из этой группы. Тем более, это обстоятельство никак не отменяло моего сегодняшнего подхода к ядру за дюжиной накопителей для общего дела. Только немного позже.
