Алексей Переяславцев - Клыки и когти эскадрильи

Патентные размышления об аналогах и прототипах прервала Гирра:

— Ты бы хоть объяснил, что это.

— А ты не попробовала?

Гребень моей благоверной изобразил некоторое смущение.

— Я… ну, это… сначала понюхала, а потом… но совсем мало, вот столюшечки…

Судя по отмеренному кусочку когтя, в порции были считанные миллиграммы. Конечно же, разъяснения были необходимы. Правда, их пришлось давать с учётом того, что Гирра как и любой дракон, даже самых основ химии не знала.

— Понимаешь, действующее начало вина я оставил, а воду — её тут четыре пятых — частично удалил магическими методами, в результате получилось, скажем так, очень действенное вино.

Поначалу имелись задняя мысль изготавливать этот аналог самогона и продавать. Однако даже примерная оценка расхода энергии показала, что подобная торговля смысла не имеет.

Гирра сделала правильный вывод:

— Ты изготовил одну пятую кувшина — и то довёл себя до истощения. Какой же тут смысл?

— Он может быть. Сделать небольшой запас этого напитка, он как раз может помочь в случае истощения. И вообще даёт прилив сил, хотя много его пить нельзя. Эффект от одного кувшина тот же, как если бы ты выпила пять таких же, но с вином — представляешь? Ухудшаются разом координация, ориентирование в пространстве, реакция.

Что ж, одна из моих идей потерпела крах. Впрочем, если найду хороший кварц, то смогу заготовить… сколько? Литры, вряд ли больше. На наши собственные нужды может пойти, на продажу — нет. Жаль. Денежная польза была бы солидная.

А что ещё можно сделать за зиму?

Хозяин кабинета имел основания для гордости и самодовольства, но не испытывал ни того, ни другого чувства.

Да, магистерская диссертация прошла… если подходить со студенческими мерками, то с оценкой «весьма похвально» — и не менее. Да, уже сейчас по опыту работы с пациентами Курат тянул на уровень доктора[5], а уж по накоплении практики — так точно. Да, наставник неоднократно хвалил молодого магистра и прорицал ему отменную карьеру.

Мало того: свежеиспечённый магистр набрёл на идею, которая вполне могла превратиться в докторскую диссертацию. Не каждый мог таким похвастаться. Но как раз эта идея не нравилась её автору. Очень уж много недостатков у неё оказалось.

Первый и основной состоял в том, что никаких других идей докторского уровня не было. На языке Древних не существовало пословиц на тему складывания яиц в надлежащее количество корзин, но Курат был достаточно умён, чтобы постоянно стремиться к некоему запасу прочности. Его-то и не имелось. Правда, посторонний мог бы оправдать достойного мага жизни хотя бы тем, что у иных магистров и за пятнадцать лет даже намёка на тему докторской не возникало. Но Курат, в похвалу ему будь сказано, отличался высочайшей требовательностью к себе.

Второй недостаток заключался в том, что диссертацию на эту тему вполне могли зарубить на защите. Те методы, которые предполагалось разработать, являли собой чистую сокровищницу мысли… увы, не приложимую к практике. Работе, вероятно, предстояло оказаться полностью теоретической, а на таковые старшие маги жизни и разума всегда смотрели косо.

Третьим недостатком потенциального научного труда являлась потенциально негативная реакция Ас-Лока. Не то что скромный магистр — и куда более умудрённые мужи проваливались, пытаясь спрогнозировать ход мыслей Высшего. А большей частью и вовсе не брались за это зряшное занятие. Ас-Локу могла не понравиться молодость диссертанта. Правда, этот недостаток со временем проходил сам собой. Но Великому и тема работы могла прийтись не по вкусу. И ещё тысячи факторов существовали в качестве причин для высочайшего недовольства. Между тем правила на сей счёт были совершенно недвусмысленны: любая докторская диссертация обязательно подлежала утверждению самого Ас-Лока.

Четвёртым и отнюдь не малозначащим недостатком было полное отсутствие уверенности, что поставленная задача вообще имеет решение в рамках существующей теории магии. В университете Курат был первым на курсе по общему теормагу. Так то в университете…

Курат-аз числился весьма способным практиком в магии жизни. Но также в нём присутствовал дух настоящего учёного. Вот почему спустя долгие размышления он принял решение всё же начать проработку намеченной идеи.

Затруднения вызвало возможное название темы. Однако, поразмыслив, Курат решил не придавать ему особенного значения. Громадный опыт студента, бакалавра, лиценциата и магистра однозначно утверждал: начальство всё равно переделает название по своему вкусу. Конечно, при условии, что дело вообще дойдёт до защиты.

И на белый лист бумаги легло начало заглавия: «Теоретическое обоснование…»

Глава 26

Зимний поток перемен

Я полагал, что зимой жизнь затихает. Уж точно в этот сезон не может быть добычи кристаллов и золота, не может поддерживаться бешеный темп учёбы, не может… много чего не может быть.

Но события неуклонно накапливались.

К концу зимы Рриса продолжала неукоснительно посещать занятия, хотя сильно располнела. Скажем прямо, она превратилась в фиолетовый шарик с лапками и крылышками. Кроме того, всё больше стало проявляться тревожное состояние молодой драконы. Само по себе это не стало удивительным. Знавал я кошку, которая перед первыми родами так беспокоилась, что убедила хозяйку присутствовать при этом деле. Кстати, котята родились здоровенькими. Интересно, что вторые роды уже не вызвали такой психологической реакции. Что уж говорить о людях и драконах!

Мне показалось, что это состояние беременной заметили решительно все. Но правильный ход, как ни удивительно, сделала моя мама, навестившая нашу с Гиррой пещеру как раз в тот момент, когда проходили занятия. Хватило одного взгляда. Назавтра матушка снова появилась и по окончании уроков она самым решительным образом выставила всех за пределы пещеры (оставив Ррису, конечно) и завела женский разговор.

Поначалу речь шла о самочувствии.

— Ходить трудно?

— Очень спина болит?

Но когда фиолетовую дракону спросили: «Он сильно брыкается?» — ответ был несколько неожиданным:

— То-то, что не он. Трое их там.

По любым меркам мамин опыт был поболее, вот почему она спросила почти индифферентным голосом:

— А ты откуда знаешь?

В обычном состоянии Рриса не позволила бы себе такого расслабления, но тут брякнула от души:

— Стурр сказал.

Варра превосходно помнила, как младший сын лечил своего отца, и потому поверила мгновенно. Трое… Как старшая дракона ни напрягала свою изумительную память, она не смогла припомнить ни единого случая рождения тройни. Лишь слухи. Но ради спокойствия драконочки прозвучало заговорщицкое:

— У меня есть план.

— Какой?

— Обратиться к целителю Маррму.

— Я его немного знаю, но ведь он специалист по боевым ранениям, а в том, как проходят беременность и роды, он…

— А от него ничего такого и не потребуется. Нам нужны не его познания, а его связи. Уж он-то целителей знает — значит, подскажет, какие есть лучшие специалисты. Ты ведь кому-то уже показывалась?

— Ну да, маме, но ведь она… того… без специальных знаний. И потом, тогда у меня живот был поменьше.

— Значит, к Маррму. Фаррира предупреди. Хотя нет, лучше бы его взять…

— Я против!

— Не хочешь — не надо.

Целитель Маррм согласился на небольшую консультацию — в точном соответствии с вознаграждением (горсточке сухих ягод рябины).

— Так что вас беспокоит?

Вместо Ррисы заговорила её якобы родственница:

— Видите ли, мудрый Маррм, живот настолько велик… есть подозрения, что Рриса ожидает не одного маленького.

— Ну, размеры — ещё не доказательство, дорогая Варра. Но посмотрим…

У драконов нет ни стетоскопов, ни фонендоскопов, а без этих инструментов они точно не могут прослушать тоны сердца плода — даже у людей слух тоньше. Зато все драконы владеют телемагией. Конечно, работа не из простых — отслеживать движения плода внутри тела драконы, так ведь на то опыт имеется.

Через четверть часа был возглашён вердикт:

— Отчётливо чувствуются двенадцать конечностей. Имею в виду те, которые двигаются, поскольку неподвижные посчитать нельзя. Но всё равно, даже если включить хвосты, тут больше, чем у двух дракончиков, потому что крылышками зародыши не двигают. Тройня, весьма вероятно. Очень редкий случай. Хотел бы я знать, откуда у вас столько?