Песнь предсказателя Небес - Дао Цинь
Он достал недавно украденный бумажник и посчитал деньги. Дрожащими руками, в надежде, что все-таки повезет, Цзян Юн вынул все. Он протягивал седому недельный запас еды для своей семьи.
– Хочу, чтобы при выигрыше мне вернулось вдвойне! – воскликнул он. – Возьмите их!
Татуированный деньги не взял.
– А если проиграешь? Что поставишь на проигрыш, невежда? – В его глазах загорелись злые огоньки.
– Что я могу поставить еще, кроме денег? В деньгах же весь смысл?
– Откуда тебе знать? Нет ничего важнее твоей жизни. – Гримаса отвращения исказила лицо старика. – Если ты ставишь все деньги, что у тебя есть, то, потеряв их, как ты будешь жить? Наворуешь еще, а, парень?
Где-то внутри Цзян Юна кольнула совесть. Он испытывал страх и еще доселе неизвестное ему чувство – смесь удивления, приправленного ужасом, и все это завернули в чудесную лепешку из… надежды.
Если я поставлю деньги и проиграю, то больше не буду воровать. Может, стоит действительно пойти работать? Сидеть в офисе, слушаться начальника, зарабатывать настоящие деньги. Но тогда я не буду свободным, не смогу пойти куда захочу и когда захочу. К тому же мне лень… Но я не могу бесконечно обманывать свою семью и позорить честь погибших родителей. Пусть лучше все эти мужчины и старики меня отпинают, чем я снова обману или украду!
Цзян Юн был уверен в своих мыслях. Отчасти ему было жаль всех, кого он оскорбил воровством. Совесть его стала остра, как нож мясника. И она резала, кромсала, рубила его молодую душу на части. А сам он надеялся, что искупит свои плохие деяния наказанием за проигрыш в этой странной игре.
Да будет так.
– Я ставлю на проигрыш самого себя.
Глава 2
Правила игры и искупление
Цзян Юн пустым взглядом смотрел перед собой. Он уже не слышал, какой гул после сказанных им слов издавали сидящие рядом игроки. Беловолосый старик смотрел ему прямо в глаза и улыбался так дико, словно хищник, который загнал добычу в угол. В глубине души Цзян Юн не верил, что при плохом раскладе он будет должен этой странной компашке самого себя. Однако он еще не проиграл.
– Очень смелое заявление, парень, – со вздохом сказал старик. – Я принимаю твое предложение. Если же проиграю я – ты получишь вдвое больше, чем есть в украденном тобою бумажнике.
Сердце Цзян Юна бешено заколотилось. Этот старец знал больше чем нужно.
– С чего вы решили, что бумажник украденный? Я слышал байки о всеведущей мафии Найчжоу, но ваша компания вообще не похожа на нее. Пока я гулял по рынку, не заметил слежки. Это исключено.
– Не обязательно за кем-то следить, чтобы знать о его поступках, невежда. – Когтистый рассмеялся и сощурил глаза. – Достаточно просто посмотреть на того, кто перед тобой сидит. Я знаю твое имя, но разве оно нужно таким подлым воришкам, как ты? И знаю, что воруешь ты не для забавы, а чтобы подарить своей семье еще один сытый день без забот. Хотя ты мог бы найти приличную работу, да ленив слишком. Сейчас все это уже не имеет значения… И кто мы – тоже.
Старик положил на землю чашку с костями и снова уперся ладонями в колени.
– Начнем же игру! Сейчас у тебя в руках одна черная и две белые кости с семью гранями. Правила таковы: ты должен назвать интервал чисел от трех до двадцати одного включительно. Например, я говорю: от семи до двенадцати. Кости могут упасть как угодно, но есть три попытки. Не попадаешь в названный тобой интервал – проиграл. Угадал – интервал становится меньше. И так три раза, где последний – лишь одно число. После первого броска ходит другой игрок. Понятны ли тебе правила игры?
Цзян Юн посмотрел на кости в своей руке. Они были прохладными и очень легкими, а значит, подвижными на игровом поле при выпадении. Он кивнул.
Игра началась.
– Я называю интервал от пяти до двадцати одного. – Лучше перестраховаться. Цзян Юн вложил многогранники в чашку и, прикрыв ее ладонью, начал медленно трясти. Он отпустил руку и выбросил костяшки на землю. Семь, шесть, один. Ему повезло.
Белоснежный старик хохотнул. Пришел его черед.
– Пусть будет интервал от трех до семи! – Жилистыми руками он вложил кости в чашку, потряс и резко выбросил их на игровое поле. Старик увидел свое число и исподлобья посмотрел на парня. – Как видишь, не только тебе сегодня везет. Мне выпало пять.
Цзян Юн вспомнил неугомонного лысого старичка, который во всю глотку орал: «Пять! Пять! Пять!»
Ему очень не хотелось уменьшать интервал чисел. Однако нельзя проиграть этому всезнайке.
– Мой второй интервал будет от пяти до двенадцати! – Цзян Юну начинала нравиться эта игра на удачу. Больше всего на свете ему сейчас хотелось победить и уйти домой с большим количеством денег. Он верил, что удача на его стороне.
Схватив кости, он засунул их в чашку и тряс долго, мысленно загадывая число.
Вот бы выпало девять! Вот бы девять! Идеальное число! Какой же я тогда замечательный предсказатель буду!
Цзян Юн ахнул, когда увидел выпавшее число.
Двенадцать!
Он чудом не проиграл. Сидевший рядом с ним слепой мужчина повернул голову по направлению к игровому полю, словно что-то хотел услышать. На секунду он застыл, а потом его глаза расширились.
– Я чувствую, что он загадывает… – прошипел слепой. – Господин, он специально загадывает, хочет обмануть судьбу…
Такое же шипение прокатилось по всем игрокам. Как змеи они шептали: загадывает, загадывает, загадывает, загадывает…
Беловолосый старик махнул рукой, словно отгонял от себя насекомых.
– Пусть загадывает сколько угодно чисел. Ему все равно придется отвечать за свои поступки. – Он посмотрел на ошарашенного происходящим Цзян Юна. – Ты так отчаянно хочешь победить, однако то, что уготовано судьбой, не изменишь. Пока ты это не поймешь, останешься тем, кто есть, – вором, лгуном и невеждой! Я ставлю интервал от трех до четырех!
Цзян Юн фыркнул и со злобой глянул на старика, которому выпало три. Тот с мерзкой ухмылкой смотрел на свои три единицы. То, чему не получалось найти объяснение, всегда вызывало у парня раздражение. Надоело слушать, как тебя обвиняют в невежестве.
Пусть и дальше уменьшает свой интервал, заносчивый старик. Считает, что раз его борода побелела – все на свете знает, а молодые для него невежды. Сейчас я ему покажу, как надо костями разбрасываться!
Он так сильно разозлился, что с грохотом бросил граненые кости в чашку, а потом грубо потряс ее и выпалил:
– Четыре! – Цзян Юн резко выкинул кости. Все три разлетелись по земле в разные стороны. Белая упала к согнутым ногам старика. На ее грани красовалась цифра пять.
– У тебя выпало семь, парень. – Когтистый тихо посмеялся и резко замолчал. – Ты проиграл.
Цзян Юн почувствовал, как падает в пропасть. Он смотрел
