Физрук-8: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович
Родичи останутся в своей хибаре. Гражданка Шульц-Эглите без всяких препятствий будет тихонько работать на благо проекта «УВ». А вот что будет с пацанами, никому не ведомо. Так что не могу я исчезнуть. Права не имею. «Икарус» катил по довольно оживленной трассе. По обеим сторонам проплывали огни деревень и небольших городов. Не освещенные ничем, кроме ущербной луны поля и перелески были скорее исключением. Чувствовалась близость столичного мегаполиса.
Наши с Тигрой подопечные не спали. Они предвкушали встречу с Москвой. Наверняка большинство из них никогда не видели столицу воочию. Егор Петрович не слишком торопился, но все равно, в черте города мы оказались немного за полночь. Он поставил машину на автостоянку и теперь можно было поспать хоть и полулежа в кресле, но все-таки без раскачивания и тряски. Постепенно разговоры в салоне затихали, сменяясь посапыванием и храпом.
Мне тоже было рано покидать автобус и я провел ночь во все том же кресле. А утром помог математичке и экскурсоводу сводить группу на завтрак, а еще договорился с начальством оказавшегося по близости спортивного комплекса, чтобы разрешили всем нам принять душ и поплавать в бассейне. Не пришлось даже прибегать к спецудостоверению. Бумажка с портретом Ильича решила проблему. Когда чистая и счастливая ватага вернулась на борт «Икаруса», я попросил водителя построить маршрут так, чтобы высадить меня на площади Дзержинского.
— Увидимся на вокзале! — сказал я Антонине Павловне, выходя возле метро из салона.
Наша тургруппа продолжила объезд достопримечательностей, на этот раз — столичных, а я не торопясь двинулся по известному мне адресу. На часах не было и одиннадцати утра, но был шанс, что я не застану Сергея Константиновича Арабова дома. Должен же он когда-нибудь ходить на службу! И все-таки я не спешил. Мне нельзя было сработать вхолостую. От Арабовых я должен уйти в полной уверенности, что достиг цели. Следовательно, действовать надо наверняка.
Войдя в знакомый подъезд, я поднялся на четвертый этаж. Дверь двенадцатой квартиры. Арабовым звонить два раза. Еще чуть помедлив, я нажал столько, сколько требовалось. Открыли мне буквально через минуту. Это был не сам майор Арабов, ни даже — его малолетняя дочурка. Это была Тереза Яновна — моя бывшая будущая теща. Такой я ее никогда не видел. На моей памяти это была пухлая, неопрятная, с дряблой от обилия косметики кожей почти старуха. А сейчас передо мною стояла элегантная моложавая дама в длинном лиловом бархатном платье и ниткой жемчуга теряющегося в глубоком декольте.
— Вы к кому, молодой человек? — поинтересовалась она.
— К Сергею Константиновичу, — ответил я.
— Его нет дома.
— Могу ли я его подождать? Дело в том, что я из Литейска.
Уверенности в том, что Тереза Яновна в курсе дел мужа, у меня не было, но тем не менее пароль сработал.
— Заходите, — сказала она. — Сейчас я приготовлю кофе.
Не надо — хотелось сказать мне. Знаю я, как она готовит кофе, но я промолчал. Бывшая будущая теща посторонилась, пропуская меня в прихожую. Пространства для маневра она оставила мне мало и чтобы протиснуться, я невольно задел плечом ее полную, но в эту эпоху еще довольно крепкую грудь. Мадам Арабова судорожно вздохнула и я невольно вспомнил один неловкий момент. Однажды на даче я столкнулся с тещей, выходящей из душа. В тот момент на ней был только халат, поверх голого тела, и полы его оказались распахнуты.
Помнится, это нисколько не смутило Терезу Яновну. Она даже подмигнула мне. Жена говорила мне, что мама изменяла Сергею Константиновичу, но я не собирался становиться объектом ее притязаний. Меня и без того тошнило от всего этого семейства. А сейчас мне тем более нужно было сосредоточиться на деле. Хозяйка трех комнат в коммуналке проводила меня в гостиную и ушла на кухню, готовить свой традиционно невкусный кофе. Ума ни приложу, как она умудрялась его испортить?
Через десять минут она вернулась с подносиком, на котором, кроме кофейника, двух чашек и сахарницы, ничего не было. Видать, хорошо знакомая мне скупость бывшей будущей тещи не была благоприобретенным качеством, а с нею же уродилась. Терпеть не могу лицемерия, но пришлось сделать вид, что напиток мне нравится. В квартире стояла мертвая тишина. Наверное, все соседи на работе, а восьмилетнюю Лизу забрала на каникулы бабушка. Так что, как ни крути, а мы мадам Арабовой здесь одни.
Она это тоже хорошо понимала, потому что не стала терять времени даром. Откинулась на спинку дивана и медленно положила нога на ногу. Обнажив, обтянутое шелком гладкое колено. Подол лилового платья сполз до бедра и со своего места я мог видеть то, что служит пищей для мужского воображения. Ноги у Терезы Яновны были хороши. Ни варикоз, ни целлюлит еще не испортили их. Мне сразу вспомнился недавний сон. Только там так сидела моя бывшая будущая жена. Сны начинают сбываться. Хорошо, что я не увидел продолжения.
— Вы первый раз в Москве? — по-светски осведомилась она.
— Нет, я уже был здесь, — ответил я. — В январе. В том числе и в вашей квартире.
— Ах да, — кивнула бывшая будущая теща. — Лиза говорила мне, что приходили какие-то дядя и тетя… От мужа ничего не добьешься…
— Лиза — это маленькая девочка, которая открыла нам в прошлый раз дверь?
— Совершенно верно, — с гордостью произнесла мадам Арабова, словно речь шла о невесть каком сокровище. — Наша, с Сергеем Константиновичем дочь. Правда, милый ребенок.
Я сдержанно кивнул. В этом вся суть семейства Арабовых — показуха и нежелание видеть вещи такими, какими они есть на самом деле.
— А сейчас она где?
— У бабушки в Рыбинске, — ответила Тереза Яновна и добавила: — Никого нет дома… Кстати, как вас зовут?
— Александр!
— Тереза, — опустив отчество, представилась она. — Вы, наверное, устали с дороги?.. Хотите принять душ… Сергей Константинович придет не раньше трех… Вы можете даже прилечь, отдохнуть.
Голос ее охрип. Видно, что вот-вот и она выскочит из платья. Обстановка стремительно накалялась. Самое смешное, что я не совершил бы ничего аморального. Ведь при любом раскладе эта сорокалетняя самка, похоже, не пропускающая ни одного мужика, попадающего в ее паутину, не станет моей тещей даже в теории. Нет, ничего проще задрать ей сейчас подол и без всякой прелюдии оприходовать. А когда придет ее супруг, мне будет проще с ним разговаривать, потому что по законам человеческой стаи он окажется в положении униженного.
— Ну чего ты ухмыляешься⁈ — теряя всяческое терпение, спросила она. — Я уже мокрая вся… Когда ты еще задарма отымеешь такую как я?..
И вскочив, она одним, видать, отработанным движением плеч сбросила с себя платье, представ в одном нижнем белье, которое включало и пояс для чулок. И вдруг в коридоре послышались тяжелые мужские шаги.
Глава 4
Так же ловко, как бывшей будущей теще удалось снять платье, надеть его у нее не получилось. Когда вошел Арабов, она все еще пыталась его натянуть. Увидев эту суету, Сергей Константинович только поморщился и указал ей пальцем на дверь спальной. Я наблюдал за этой семейной драмой, нарочито медленно потягивая кофе. Хотя лучше бы его совсем не пить. Стараясь не смотреть на меня, хозяин трех комнат в коммуналке, уселся напротив и выплеснул в чашку жены остаток кофе, выцедил. Хотя ему явно требовался напиток покрепче.
— Вы из Литейска, от Серушкина? — спросил он.
— Да, я из Литейска, — ответил я. — Серушкин просил меня к вам зайти, Сергей Константинович, это верно, но я не по этой причине здесь.
Вот теперь Арабов на меня посмотрел. И не просто — посмотрел. Уставился в полнейшем недоумении.
— Чем же тогда обязан? — спросил он.
Достав из кармана свое спецудостоверение, я раскрыл его и показал бывшему будущему тестю. Прочитав написанное в нем, он выпучил глаза еще больше. Губы его затряслись.
— Я арестован? — спросил он.
— Нет, — ответил я. — Цель моего визита иная.
Лицо его, побледневшее было, стало наливаться краснотой.
