Кодекс дуэлянта. Книга 4 - Тим Волков
Человек в черном был высок и худ, его лицо скрывал глубокий капюшон, из-под которого виднелись лишь седые пряди волос и борода. В одной руке он сжимал посох из тёмного дерева, увенчанный сверкающим кристаллом, в другой — небольшой кожаный мешок, хранящий его немногочисленные пожитки. Он двигался бесшумно, словно тень, скользящая вдоль стен домов, избегая любопытных взглядов торговцев и матросов.
Годы, проведённые в уединении, наложили свой отпечаток на его облик. Он казался отрешённым от суеты этого мира, погружённым в свои мысли. Но за внешней холодностью скрывалась острая наблюдательность и глубокое понимание человеческой природы. Он видел алчность в глазах торговцев, страх в суетливых движениях грузчиков, тоску по дому в песнях моряков. И он знал, что этот город, как и любой другой, полон тайн и скрытых желаний.
«Как же давно я тут не был! Слишком давно!»
— Ну, чего встал как вкопанный? — проворчал капитан. — Путешествие закончено!
Человек в черном хищно ухмыльнулся. И ослепляя моряка магическим ударом, ответил:
— Не закончено. Все только начинается!
* * *
Незнакомец в черном вошел в город с наступлением сумерек, словно тень, сливаясь с удлиняющимися тенями домов. Широкополая шляпа скрывала его лицо, а темный плащ, словно воронье крыло, кутало фигуру, не давая рассмотреть ни единой детали. Он двигался бесшумно, ступая по мостовой, словно хищник, выслеживающий добычу.
Город жил своей обычной жизнью: шумели трактиры, торговцы сворачивали свои лавки, раздавались крики зазывал, предлагающих прохожим всякую всячину. Но незнакомец не обращал внимания на окружающую суету. Он шел целеустремленно, точно зная, куда ему нужно попасть.
Его путь лежал в самый бедный и грязный квартал, где дома ютились друг к другу, словно больные старики, а в воздухе висел тяжелый запах плесени, дешевого пойла и отчаяния. Наконец, он остановился у обшарпанной двери, на которой еле виднелась надпись: «Комнаты для постояльцев».
Хозяйка, толстая женщина с пропитым лицом, с нескрываемым отвращением осмотрела незнакомца. Но вид золотой монеты, которую тот бросил на стол, быстро изменил её настроение.
— Третий этаж, комната в конце коридора, — проворчала она, швыряя ему ржавый ключ. — Только чтобы грязью не заросли! У меня и так работы много.
Незнакомец молча взял ключ и скрылся в темном проеме лестницы. Его комната оказалась маленькой и пыльной каморкой с узким окном, выходившим в темный колодец двора. На грубом деревянном столе лежала закопченная лампа, а в углу стояла кровать с провисшей пружинной сеткой.
Войдя в комнату, незнакомец запер дверь на засов и снял шляпу. В тусклом свете лампы блеснула коротко стриженая голова и глаза цвета холодной стали. Незнакомец сел на край кровати. На мгновение ему показалось, что он увидел в затемненном стекле окна отражение не себя, а жуткого монстра.
Незнакомец ухмыльнулся. А потом лег на скрипучую неудобную кровать и тут же уснул крепким сном.
До полнолуния еще оставалось четыре дня.
* * *
Я открыл глаза… и не смог сдержать возгласа удивления. Никаких сырых стен, никакой вони гниющей плоти, никакой темноты подземелья. Вместо этого — мягкий, белый свет, проникающий сквозь полупрозрачные шторы, и тишина, нарушаемая только тихим шелестом ветра за окном. Я попытался подняться, но что-то тянуло меня вниз, и я с трудом перевернулся на бок.
Я был дома!
— Проклятье, — выдохнул я, ощущая боль в каждом суставе.
Моё тело ломило так, будто я пробежал марафон, а не пробирался через лабиринты подземелий, полные ловушек и чудовищ. Я глянул на свои руки. Они были гладкими, не покрытыми грязью и царапинами, как я ожидал.
Что происходит?
Паника, как ядовитый дым, заполнила мой разум. Как я оказался здесь? Мгновение назад я был в самой гуще тьмы, в подземелье, полном тьмы и смертельной опасности. Я помнил холодный ужас, который сковывал мои конечности, когда я стоял перед монстром, чьи глаза пылали адским огнем. Помнил, как убегал от твари. Помнил, как набрел на странный зал, полный хрустальных шаров. Особенно хорошо помнил, как один из этих загадочных шаров шандарахнул меня разрядом, от чего я потерял сознание.
А теперь я дома.
Я вскочил с кровати, шатаясь, подошел к окну. Внизу раскинулся широкий, ухоженный сад, за ним виднелись башни моего поместья. Я и в самом был дома. Но как я мог оказаться здесь, после того, что произошло в подземельях? Кто-то перенес меня сюда? Или я сам, пребывая в беспамятстве, каким-то образом выбрался? Только вот как?
В моей голове вращался вихрь непонимания.
Я вызвал Лисенка — может быть, она видела что-то? Но и она не смогла мне хоть что-то разъяснить.
— Я была в северной части дома и не видела, как вы пришли, — пожала она плечами, явно растерянная моими странными вопросами.
Я вновь глянул на свои руки. Чистые. Одежда тоже чистая. Хотя я точно помнил, что несколько раз падал в грязь. Бред какой-то!
— Ты точно меня… не отмывала, мою одежду и руки?
— Александр Константинович, с вами все в порядке? Может быть, врача вызвать? — обеспокоенно спросила Лисенок.
— Не надо, — ответил я.
Ладно, оставим эти непонятки на потом, раз сейчас не получается докопаться до истины.
— Лисенок, какие-то важные дела есть? — спросил я, надеясь на отрицательный ответ — хотелось принять ванну и выпить чего-нибудь, чтобы прояснить мозг.
— Есть, — ответила девушка. — Граф Березов хотел с вами встретиться. Просил назначить встречу. Я сказала, что у вас плотный график, но он был настойчив и попросил встретиться именно сегодня. Сказал, что будет ждать вас в галерее «Третьякофф».
— Граф Березов⁈ — удивленно переспросил я.
Граф Березов — не простой человек. Это тень, что тянется над всеми значимыми сделками Российской Империи. Его имя шепчут на закрытых вечеринках, его влияние чувствуется в каждом политическом решении, но никто не знает его истинной цели. Он — не просто политик, а хищник, который умело манипулирует людьми и событиями, чтобы достичь своих собственных, скрытых от глаз общественности, целей.
Но зачем же ему понадобился я?
Тут вариантов очень много. Березов вроде не на стороне инсекторов, чтобы мстить мне. Да и вряд ли кто-то сейчас вообще рискнет открыто выступить на стороне этих насекомых. Инсекторы разбиты в пух и прах, а тонуть
