Москва зовёт (СИ) - Климонов Юрий Станиславович
— Ну как там Анжела и Настя? — в комнату ворвалась Зинаида и с ходу задала этот вопрос.
— Да нормально всё. Обе работают — Анжела мужу с машинами помогает, а Настя документацией занимается и попутно учится машину водить, — Юрий подмигнул Виктору, и тот усмехнулся.
— А ты чего подмигнул Вите? — та мгновенно перехватила усмехающиеся взгляды обоих. — И не рано ли ей?
— По первому вопросу — ваш сын изъявил желание попасть в «Алые береты» после окончания школы…
— Вот! Слушайся старших! — обрадованно согласилась она. — А то «сейчас поеду!» Я уже поняла, что ты за остальными мужчинами нашей семьи пойдёшь по стопам, так хоть школу закончи нормально. А по второму вопросу? — прищурившись, Зинаида повернула голову в бок.
— Ей дали ускоренный курс вождения. Сейчас закрепляет его на практике под руководством Анжелы и Родиона.
— А-а-а… тогда ладно. Я вот тоже хожу на курсы вождения… А то иногда на общественном транспорте не во все места успеваешь… Хочу к лету купить себе машину…
— Из тех, что Громов собирает? — усмехнулся Остапов.
— Думаю, да. Но уж точно не сяду за руль «ВАЗа». Принципиально.
— Что за чертежи прислали? — напомнил о них супруг.
— Перспективные! — показала та язык. — Даже не знаю, когда всё это запускать по экспериментальному цеху… Кстати, в пятницу мы поймали за руку одного из слесарей — пытался перерисовать чертежи двух элементов… Говорит, что его попросили люди из Тольятти. За два коньяка «Белый Аист» и коробку конфет.
— Иуда! — мотнул головой Олег Степанович. — Завтра подъеду, и оформим как пособничество зарубежным шпионам.
— Почему? — удивился отец.
— Потому что среди тех чертежей были и чертежи новой «догонялки», — пояснила невестка.
— Тогда на тольяттинцев вы накидываете бо-о-ольшую петлю, — усмехнулся Остапов. — И среди них нужно искать заказчика на режимное изделие. А то, что там они в действительности хотели, уже никого не волнует.
Тем временем. Ненецкий автономный округ. п. Амдерма
Проведя чуть меньше суток в Москве, Старков, тем не менее, заработал себе такой авторитет среди местных радиолюбителей, что не хватило бы страницы газеты для описания. Затем последовал перелёт в Нарьян-Мар вместе с тремя другими участниками экспедиции — врачом Петром Глушко, инженером-механиком Валентином Смагиным и ранее работавшим полярником на одной из станций Ильёй Сухоруковым. Вчера вертолёт доставил всех четверых вместе с грузом почти до точки начала экспедиции. Здесь, в небольшом посёлке Амдерма было место сбора. Помимо них разными путями добрались Алексей Прилучный — второй механик экспедиции и Виктор Петров — коллега Старкова. Оба из Сургута. Ну и начальник экспедиции — Роман Птахин с тремя друзьями, также бывшими полярниками — Алексеем Суховым, Евгением Янтарским и Олегом Тишаниным.
Весь день они не только знакомились между собой, учились управлять аэросанями, но и упаковывали оборудование на них. Груз состоял из разных механизмов, топлива, оборудования и продовольствия, которые планировалось передать на полярные станции по ходу экспедиции. Ящики от «Прометея», а также свёртки с мачтами пришлось вскрывать и дробить, раскладывая в довесок к уже уложенному скарбу. В сани к Старкову попал один из трансиверов, согласующее устройство, часть мачты и один запасной аккумулятор. Остальное пространство заняло продовольствие и какой-то прибор для полярной станции. Ближе к вечеру уставшие, но с хорошим настроением участники экспедиции собрались на последнее совещание — завтра утром в путь.
— Товарищи! Хочу сразу сказать, что нам просто рекорд не нужен, — Птахин обвёл взглядом всю группу. — Мы идём из-за проблем с ледоколом — у того возник внеплановый ремонт, а тянуть другой слишком накладно. Именно поэтому нам дали разрешение совместить наши задачи с государственными. Поэтому никакой отсебятины, никакого дутого шапкозакидательства — идём плотной колонной, не забывая смотреть по сторонам. Хоть в Арктике сейчас довольно устойчивая погода, но внезапные штормы, метели и торосы[4] могут разом закончить нашу экспедицию…
— Да, торосы — это ещё та пакость, — согласился с ним Сухоруков. — Под ними и открытая вода может быть.
— Вот-вот! — кивнул, соглашаясь, Роман. — Поэтому максимум внимания и собранности. Виктор Николаевич, что у нас по связи?
— Московские товарищи передали мне разрешение на работу в эфире позывным U0M. На мой взгляд, то, что нужно — короткий и в телеграфе хорошо звучит. Есть три комплекта оборудования. Всё проверено и отрегулировано.
— Отлично. Переходим к вопросам по остальным направлениям…
11 января 1983 года. Утро
Ксению провожали в дорогу дед и бабуля — родители, устроившие на выходных словесную битву поколений, проиграв по всем статьям, обиделись и проигнорировали это мероприятие. Мама лишь молча и с кислой миной на лице помогла дочери собрать две сумки и чемодан — вот и весь скарб. Использовав свою ведомственную машину, Михаил Сергеевич добрался до подмосковного посёлка Красноречье, где передал девушку трём офицерам КГБ, один из которых был в чине генерала. Получив от внучки обещание позвонить как доберётся до места назначения, он вздохнул и поцеловал её, а спустя мгновение уступил место жене. Бабушка расплакалась от неизбежного расставания и, пожелав удачи, ушла в машину к мужу.
Через некоторое время обе «Волги» вышли на трассу и взяли курс на Рязань. Ксения попала в машину к Рокотову и Колыванову, который сейчас и был за рулём.
— Итак, Ксения Юрьевна, значит, вы решили освещать значимые мероприятия в закрытом городе? — с долей иронии поинтересовался Юрий.
— Дедушка меня проинструктировал, что не все темы можно освещать — есть такие, которых вообще лучше не касаться.
— Похвальное знание секретности, — благосклонно кивнул Рокотов. — Тогда понемногу буду вводить вас в курс дела… Для начала представлюсь — майор Рокотов, Юрий Валентинович. Представляю отдел контрразведки, поэтому цензура ляжет на мои плечи. Все материалы перед отправкой будете отдавать для проверки мне. Надеюсь, вы понимаете, что любой несанкционированный материал станет концом вашей профессиональной деятельности? — он повернулся назад и внимательно посмотрел на девушку.
— Я знаю, что такое цензура, — приветливо улыбнулась она. — Вы, наверное, в курсе, какой пост занимает мой дедушка?
— Наслышан.
— А я не горю желанием проиграть семейный спор с родителями… Они позавчера злорадствовали, что я долго не выдержу в таких рамках… Да мне и назад дороги нет… из института, можно сказать, ушла… подруги все остались в Москве… еду начинать новую жизнь с чистого листа… — она отвернулась к окну, стремясь скрыть нахлынувшие слёзы.
— А зачем такие жертвы? — удивился Рокотов.
— Мне надоела рутина! Надоели эти надменные рожи некоторых коллег по журфаку, обращённые в сторону Запада! Хочется чего-то необычного и… нашего, советского.
— Ну, у нас точно ничего необычного нет, — снова с иронией ответил Юрий.
— А давайте вы с меня какую-то там подписку возьмёте, и мы поговорим откровенно? — предложила девушка, разом перестав плакать.
— Настаиваете? — усмехнулся Рокотов. — Ведь потом пути назад точно не будет.
— Мне об этом все выходные капал на мозги отец. Я решила, и точка!
— Хорошо, — он достал из бардачка машины тонкую папку, из которой взял несколько листов и протянул девушке. — Вот, сможете заполнить сейчас без помарок?
— Постараюсь.
Ксении понадобилось около четверти часа — из-за постоянной качки в машине она улавливала спокойные моменты следования и только тогда бросалась заполнять бланки. Наконец, дело было закончено.
— Вот, держите, — она протянула листы обратно. — Пришлось потратить столько времени из-за тряски… чтобы потом не краснеть за свои каракули и помарки…
Рокотов бегло прошёлся взглядом по каждому листу и кивнул.
— Замечательно, ничего не упустили.
— А теперь мне можно узнать, из-за чего вот это всё? — кивнула она на бланки.
