Ранний старт 3 - Сергей Чернов
— Кто разрешил? — Взгляд мужчины строжает.
— Первый раз такой вопрос слышу, — пожимает плечами Витя.
«И не ухватишь его. Даже не смущается», — думает председатель.
— Думаю, что не первый, — председателю приходится нажимать. — Вся земля вокруг расписана. Где-то колхозная, где-то сельсоветская, где-то лесничество хозяйничает. Надо было сначала разрешение спросить.
— Первый раз такое слышу, — повторяет ничем не смущённый мальчик. — Первый раз слышу, что на хорошее дело надо у кого-то разрешение спрашивать. Это если я увижу, что кто-то тонет, должен у кого-то затребовать позволения помочь ему?
— Ну-ну…
Больше ничего не смог придумать председатель. Поехал дальше, рыкнув мотором.
И теперь, сидя в своём кабинете, ничего не мог сочинить. С какой стороны его укусишь? И зачем кусать?
19 июля, вечер.
Село Березняки.
— Все слыхали, все смеялись, я промолчал! — Базлаю всласть, покачиваясь в седле.
— Ехал тихий, ехал гордый, ехал и знал! — Продолжаю пока один.
— Знал уверенно, что девка-краса! — Оглядываюсь, взмахиваю руками, и конная братва с удовольствием рявкает:
— Чудо-коса, море-глаза,
Увидала, что казак на коне,
И улыбнулась мне!!!
Рявкаем прямо на какую-то вытаращившую глаза молодуху, которая от неожиданности шарахается в сторону и тут же улыбается. Казаку на коне, мне. Две бабки на скамейке рядом тут же со смехом принимаются обсуждать казус. Боюсь, что завтра по селу будут ходить байки, что мы конны и оружны гонялись с гиканьем за этой молодайкой.
Коров и прочий рогатый и не рогатый скот мы пригнали. Теперь, когда весь конвой собрался в кучу, едем и поём. Душа вдруг запросила. Едем в конюшни сдавать ездовых животных на место хранения. Там целая процедура, но никому невнапряг. Расследлать, обиходить животинку, развесить сёдла и прочую амуницию по местам. Так-то всё конюх может сделать, но с нами быстрее и веселее. К тому же семь лошадей всё-таки, это не пять минут работы.
— Спасибо, пацаны, — конюх не совсем старый, крепкий ещё мужчина, провожает нас благодарственно. И то, лошадей не загоняем, поить-кормить не забываем. Парни иногда в ночное их выводят. Конские морды это любят, прохладно, мух и слепней нет, а комарики их не смущают.
Идём купаться. Не то замыленными конями от нас разить до завтра будет. На пастушью работу не подряжаюсь, только время от времени участвую, по желанию. Даже на плату не претендую. Хочется иногда на лошади прокатиться, подышать на просторе. На трубе подудеть вволю.
Придумал пару недель назад, как в клубе можно работать. Пусть проигрыватель себе играет, — на лазерных дисках, подумать только, — я могу подыгрывать на саксофоне, аккомпанировать. Попробовал. Сначала в качестве репетиции, а то мало ли какой компот из этого мог свариться. Друзья показали большой палец, но не очень-то им поверил, прослушал запись. Не, не во все песни можно воткнуться. Меньше половины, с учётом экзотики местных вкусов.
— В клуб пойдём сёдня? — вопрошают пацаны.
— Вы как хотите, а я сегодня наигрался. Завтра. Сегодня пусть народ от меня отдохнёт.
Идём по домам, рассасываясь по сторонам, не в одном муравейнике живём. Не замечаю, как ко мне присоединяется Кир. Вот его не было, и вот он рядом.
Подумывал о серьёзных подработках, к примеру, построить кому-то сарай или ещё что-то несложное. Мои ребята такую идею выдвигали. Поразмышляв, отверг идею. В случае травмы, — такое всегда может случиться, — заказчик попадёт под уголовку. Детский труд, несоблюдение норм безопасности, то, сё… Для взрослых не проблема, они сами за себя отвечают, а мы за себя — нет.
— Нас не наймут, — охладил пыл пацанов, — а если наймут, то сильно подставятся. Учитесь пока, помогайте своим и на ус мотайте.
Надо дожидаться хотя бы шестнадцати лет. Тогда уж…
— Пришли? — Задаёт дежурный вопрос Басима. — Мыть руки и за стол.
Обожаю эту команду, повелевающую идти есть что-то вкусненькое. У Басимы всё, что на столе, само в рот просится.
20 июля, утро.
— Как ты можешь читать такое непонятное? — Неподдельно и не первый раз поражается Алиса.
Мы в своём логове на огороде, Кир читает, иногда вслух, умные книжки. На французском. На том же языке решает задачки. То есть, сначала переводит, затем пишет решение. Там не трудно. Цифры и формулы на всех европейских языках однаковые, а типичные слова и обороты запомнить недолго. Тем более ему.
Курс матанализа читаю. Удалось раздобыть Фихтенгольца. Учитель математики как-то раз хорошо о нём отозвался. Один знакомый студент (в позапрошлой жизни) из Бауманки как-то открыл мне тайну.
— Хочешь выбрать толковый учебник по физике или математике, выбирай по фамилии. Немецкая или еврейская — имеет смысл. Французская, надо смотреть. Англичане и американцы есть очень замечательные, но используют систему СГС и формулы выглядят иначе. Всех прочих: в топку! Изредка из русских кто-то что-то может, но японцев, китайцев, украинцев, тюркоязычных, испанцев можно даже не открывать. Бесполезняк.
О, как! А Лев Ландау со своим курсом теоретической физики?
— Лёва Ландау, — поморщился опытный студент, — тот ещё пересмешник. С одной стороны, его курс — икона. С другой, он там здорово нахулиганил. Есть общепризнанное место, где он небрежно бросает: «Вывод этой формулы в виду его элементарности приводит не стану». Попытка воспроизвести сей вывод, успешная попытка, приводит к многостраничным сложным выкладкам. По моему впечатлению, курс пестрит такими местами.
Лев Ландау — изрядный сноб, судя по этим словам. Ну, и ладно. Когда доберусь, попытаюсь дешифровать, получается это такой замаскированный задачник повышенной сложности.
Обращаю внимание Алисы на её учебник немецкого.
— В твоей книжке вообще русских слов горсточка. Ты ж читаешь. Математика это тоже язык, в каком-то смысле.
Поймал ещё один метод решения заковыристых задач. Иногда имеет смысл быстренько, — это, как получится, но в условиях ограниченного времени фактор времени точно не последний, — сформулировать и доказать одну, реже две, леммы. Лемма — некое утверждение, на которое можно опираться. Иногда оно вполне очевидно и не нуждается в доказательстве, когда она всего лишь формализация очевидного факта.
— Же десиде (я решил), — заявляет Кир.
— Тре бьен, — выношу вердикт после проверки, — тю э либр (свободен).
Кир уносится вычёсывать ягоды. Алиска кричит вслед:
— Клубнику не трогай, бабушке на варенье не хватает!
Откидываюсь на спину, на глаза в доступной близости попадает малинка. Немедленно съедаю. И нагло начинаю лениться, не позволяя Алисе.
— Ты давай стишок учи, — нахально говорю по-немецки. — Германскую фройляйн будем из тебя делать.
Через пень-колоду девочка меня понимает и, вздохнув, принимается за стихи. Лениво поправляю произношение. Как раз к обеду и справляемся.
Алиса от меня не отлипает, но непристойных предложений больше не делает. Состоялся у нас разговорчик сразу после отъезда папахена. И её очередной атаки. На крыльце мы тогда вечером сидели.
— Ты мне очень нравишься, — мазнул её пальцем по носику, — но секс нам противопоказан. Рано ещё. Никому не говорил, но, по-моему, из-за тебя я полгода на физкультуру не ходил. Суставы болели, организм будто на дыбе распяли. Вошёл в режим перегрузки. Что с тобой может произойти, даже подумать боюсь. Всё хорошо вовремя. Будет тебе лет семнадцать, тогда и посмотрим.
Чуток затосковала девочка, но быстро пришла в себя. И кое-какие подозрения закрадываются. Почему-то Басима нисколько не опасается нашего тесного общения. Наивность? Посмотрим, как дальше сложится.
И-э-э-х! Жизнь мужская человеческая, что она такое есть? Беспрерывное решение бесконечных проблем. Ладно мне, с опытом предыдущих жизней, а как другим справляться? Особенно если от родителей толку нет?
База Талая.
Пробежали кросс километра на три, сбросили энергию на беговых упражнениях, — таскании друг друга на закорках и другие, — поотрабатывали рукопашный бой, индивидуальный и групповой. Не все упражнения чисто спортивны, у каждого полипропиленовый мешок. Трасса до месторождения песка. Он постоянно нужен. Сегодня на прыжковую яму набирали.
Через день мы так занимаемся, каждый день тренировки не проводим. Во-первых, организму нужно восстановиться, во-вторых, не все могут одновременно, кто пастьбой занят, остальные обработкой частных делян. Кира туда же пристроил, обучив работать тяпкой.
Ближе к вечеру с непонятной ревностью наблюдаю, как упражняются с кнутом мои ребята. Уже прикрикнул на них, чтобы глаза берегли и не размахивали, как попало во все стороны. Копаюсь в себе, чего это я? Один из наших — родственник конюха, тот научил его и помог изготовить реальный сыромятный кнут. Длинный
