Фараон - Дмитрий Викторович Распопов
— Что вы люди обычно здесь делаете? — повернулся я к нему, — распорядитесь делать всё тоже, что делал царь, я не собираюсь нарушать заведённый порядок.
Он вздрогнул.
— Сейчас всё будет сделано, бог Монту, — пискнул он, прикрикнув на рабов и слуг. Отличить одних от других было крайне просто, на рабах не было практически ничего, кроме простых набедренных повязок, а слуги были одеты лучше, также украшали одежду медными, а кто-то даже и золотыми украшениями.
Трясущимися руками шесть девушек меня раздели, обмыли тряпками, пахнущими уксусом и затем протерев влажными полотенцами, переодели в другую одежду, похожую на ту, что была на мне недавно, только чистую и пахнущую травами. Забрав прежнюю, они быстро ретировались из помещения. Я остался один, но правда ненадолго. Скоро стали заносить блюда с едой и расставлять их передо мной. Положив три золотые ложки, слуги тоже быстро ушли. Мне пришлось есть в одиночестве, поскольку я не представлял себе, что делать и как вести себя дальше. Нужно было косить и дальше под бога, поскольку действительно так было легче всего объяснить своё незнание действительности. Делать вид, что просто травма головы я не хотел, ещё примут за дурачка и неизвестно ещё, что будет хуже.
Еда в своём большинстве была крайне простая, хотя и солённая с какими-то специями: хлеб, мясо птицы, виноград, лук, чеснок, даже гранат лежат на дальнем блюде. Правда, не успел я насытиться, как снаружи заиграли флейты, какие-то неизвестные мне струнные инструменты, затем раздался топот ног и дверь в зал открылась. В окружении множества людей, а также сопровождаемый Бенермерутом, ко мне вошёл мужчина, лет пятидесяти, с бритой головой и единственным оставленным длинным локоном на ней, посохом в руках, а также леопардовой шкурой на плечах и белой набедренной повязкой, украшенной поясом с золотыми цепочками и камнями. Остановившись около меня, он спросил.
— Ты тот, кто назвался богом Монту?
Я по его тону мгновенно понял, что это серьёзный наезд, потому единым движением вскочил на ноги и схватил его за ухо, больно крутанув его в сторону.
— Ты кто такой? Жалкий человеческий червь? — изумился я, добавляя в речь маты, так что наверняка меня сейчас плохо понимали все, но мне было всё равно. Ещё отец меня учил, что покушающихся на твою власть нужно сразу давить в зародыше, а этот пришлый чувак явно решил покуситься на мои права.
Он попытался вырваться, но я хоть и был ниже его, но зато крепче и сильнее, так что выкручивая ухо, вынудил его опуститься передо мной на колени.
— Так-то лучше, знай своё место человек, — фыркнул я, отпуская его надорванное ухо, из которого показались струйки крови.
Все окружающие замерли, даже охрана, никто не сдвинулся с места, поскольку напряжение просто висло в воздухе.
— Это наследный правитель, носитель печати царя Нижнего Египта, великий жрец Птаха и префект Мемфиса, — в ужасе представил его мне, подошедший к нам Бенермерут.
— «Упс, — подумал я, но отступать было уже поздно».
— А я бог Монту, временно заменяю вашего царя в его теле, — громко сказал я, обращаясь всем вокруг, — отец Амон позвал его Ка на время к себе, видимо перетереть что-то надо с парнем, а эта тварь Бастет выполняя его волю, не предупредив меня, переместила меня сюда в его тело. Так что чем меньше мы будем мешать друг другу, тем быстрее всё устаканится. Это всем понятно?
Все молча смотрели на меня вытаращенными глазами, а верховный жрец и по совместительству правитель этого города поднялся на ноги, стал размахивать жезлом и произносить какие-то путанные слова, смысл которых до меня никак не доходил. Я спокойно стоял, пока он это всё делал, лишь пару раз зевнул, а потом и вовсе наклонился и взяв ногу птицы с блюда, стал похрустывать ею под его завывания.
Когда он стал выбиваться из сил, поскольку отдавал всего себя неизвестному мне ритуалу, я поинтересовался, бросив при этом в него костью, которая попала ему по лбу.
— Ты идиот? — спокойно поинтересовался я, — я бог, твои жалкие слова человек, ничего мне не сделают. Если ты конечно не сам Птах, в чём я лично сильно сомневаюсь. Когда я недавно встречался с ним, он точно был посильнее тебя, червяк.
Мои последние слова доконали египтян, которые наблюдали наше противостояние со жрецом всё это время. Полную бесполезность ритуала, что делал сейчас великий жрец стала понятна всем, а главное моё полное спокойствие и уверенность в себе вернули их мысли в привычное русло. Фараоны и так были для них богами или как минимум потомками богов, так что ничего удивительного в том, что Амон позвал к себе в гости царя, а чтобы его тело не повредилось, прислал другого бога временно подежурить за него. В общем-то разумное решение, как ни посмотри.
На пол повалились десятками, я спокойно наблюдал за жопами, которые устлали собой мраморный пол. На ногах остался один вспотевший, ошарашенный жрец.
— Тебе особое приглашение нужно? — я посмотрел на него прищуренными глазами, словно через прицел, — или хочешь лишиться бессмертия? Я могу, когда ты умрёшь, твоё Ха найти и выбросить из мира мёртвых, зря только пирамиду себе будешь строить.
Мои слова так сильно его проняли, поскольку даже малейшая возможность лишиться бессмертия напугала его до дрожи. Он рухнул последним прямо передо мной.
— Так-то лучше, — самодовольно сказал я, возвращаясь на своё место и снова занимая положение полулёжа, — можете вставь, мне безразличны эти ваши человеческие ритуалы.
Люди поднялись и озадаченно смотрели на главного здесь, кроме меня. Верховный жрец и правитель Мемфиса поднялся, отряхнулся и уже спокойно спросил.
— Что ты будешь делать, бог Монту?
— Я ждать, — я развёл руками, — а вы будете делать всё тоже, что делали до моего появления. Тело нужно будет парню вернуть в целости и сохранности, поэтому в его расписании и ритме жизни ничего не должно меняться. Я лично не хочу навлечь на себя гнев бога Солнца, жариться живым в его огне такое себе удовольствие.
Тут я поднял взгляд и увидел, как в первые ряды выдвинулись люди, которые что-то быстро строчили на бумаге, вроде называемой здесь папирусом.
— Хотя если хотите…, - я задумчиво обвёл всех взглядом, — я мешать вам не буду.
Тут многие затрясли головами, а верховный жрец Птаха склонил голову.
— Никто в здравом рассудке не будет навлекать на себя гнев Амон-Ра.
— А, вы его две ипостаси
