Завод (СИ) - Ра Юрий

О! Ещё вопрос — теперь револьвер-самоделку можно выкинуть? Нет, стой, он же для тренировок подходит, звук слабый, патронов хоть завались. Оставляем. Дальше, трофейный пистик — он может быть криминальным? В смысле, с висяком? Вроде новый, и уж точно не снят с убитого милиционера. Оставляем. И да, когда немного с деньгами станет попроще, можно за определенную денежку его перевести на легальное положение, зарегистрировать ствол в ментуре. Сейчас такое время, что за бабки всё можно. Фролов верил, что через какое-то время с деньгами у него станет лучше. Хотя даже странно, куда еще лучше, и так заначка деять тонн!

А пока как? А пока меняем оснастку автомобиля в плане калибра. Стрёмно кататься по стране с мелкашкой, когда против тебя выходят с серьёзными стволами. Что с патронами, кстати? В магазине тринадцать, то есть чёртова дюжина. И во втором столько же. Значит, тренировочные стрельбы отменяются пока. Но пока ничто не мешает тренировать приведение к бою, прицеливание, вкладку… откуда он всё это знает? Ах да, курс штурмовика рулит, только лазерной винтовки не хватает. Глупо звучит — какая лазерная винтовка, если ни ствола, ни нарезов? Лазерган звучит правильнее, но непривычно.

Надо шить кобуру скрытого ношения, а пока будем надеяться, что влезет в паз от приёмника, определился Фролов. Не откладывая в долгий ящик, и посмеиваясь над тем, что поговорка сейчас весьма к месту, Пётр вышел из дома, открыл правую дверцу машины и вытащил фальшивую панельку от приемника «Урал-2-авто». Зиг-Зауэр вошел четко, словно под него это место и готовили. Вот только всплыла в памяти одна деталь — в середине девяностых начнут рвать магнитолы из приборных панелей припаркованных на улицах машин. Ситуация будет настолько массовая, что в продаже появятся магнитолы с быстросъемной панелью управления. Мол, кто будет воровать прибор без панели? А их всё равно воровали, пока народ жить не стал лучше. Да что говорить, провода под током снимать со столбов начнут скоро. Гибнуть будут, и всё равно лезть не перестанут за алюминием. Так что и на неисправное радио кто-то позариться может. А тут такое — вместо приёмника волына. Кто-то сдрейфит, а кто-то тиснет, как пить дать! Надо что-то думать. Да нечего думать, шить «портупею Фролова» для пистолета и ходить, не оставляя оружие без присмотра. Что удачно — рамок на заводских проходных нет, и людей охрана не обыскивает. И да — надо оформить разрешение на газовый ствол с таким же номером и носить типа газульку.

Пётр вернулся в дом, походил по обоим этажам своего немаленького особняка, проверил воду в кранах, пощелкал выключателями. Да, свет, вода и канализация уже были подведены и даже разведены начерно. Даже газ Фролов уже провел, ставь АГВ, вешай батареи с трубами, и можно жить. А ведь так и сделаю — решил он. Сначала вся арматура, вода, свет, тепло, а потом можно будет потихоньку отделывать. Эх, хорошо в будущем жить — сейчас бы набрал номер на мобиле, вызвал бригаду, и в пятницу вечером уже бы всё было готово. А так… А так надо крутиться и искать, найти и всех их нахрен! Хотя есть один телефончик, можно попробовать договориться на послезавтра. Украдут, привезут, поставят и скажут, что так и было. Главное — не спрашивать, где взяли и у кого украли, а просто заплатить за работу и материалы. Деньги-то есть, ради чего-то же рисковал я жизнью — принял решение Фролов и поехал звонить. А заодно надо заправиться, раз в прошлый раз не получилось. Куда поехал звонить? Через улицу есть рабочий телефон-автомат, там уже прямо совсем город.

Единственный выживший член преступной группы, участвовавший в схеме, порушенной действиями Петра, гнал, наплевав на законы физики и правила дорожного движения. Фролову просто показалось, что бензовоз взлетел, он не был для этого предназначен. Просто грузовик очень быстро уехал. Впрочем, для таких гонок, маневров на скорости сто двадцать и полицейских разворотов он тоже не проектировался, однако смог. Опытный водила привел свой болид в город Скопин Рязанской области на пределе сил и нервов. А зато живой. Ворвался в кабинет шефа и буквально рухнул на стул, показывая жестами, что всё пропало, говорить не может, нужно седативное, чтоб промочить горло.

Седативных настоек в кабинете по традиции держали много. Водка, виски, коньяк, частью палёные, но все крепостью не менее сорока градусов, они не были предназначены радовать вкусовые пупырышки. Задача батареи бутылок была скромнее — радовать глаз бандитов и создавать правильный образ в глазах гостей. Мол люди тут серьёзные, в деньгах нужду не испытывают, пьют много и дорого.

— Говори уже, Михалыч, не играй на моём терпении — голос босса был спокоен, но чувствовалась в нём какое-то подспудное желание. Вроде как хозяин дома даже хотел, чтоб его вывели из себя и дали повод побуянить.

— Всё, Демон. Отъездились кореша. Всех наглухо.

— Подробности будут? Ты вот передо мной, а пацаны, говоришь, наглухо.

— Всех завалили, я один утёк. Или отпустили нарочно.

— Говори.

— Полдня мы постояли, место нормальное такое выбрали. Лохи шли как щуки на нерест. Я в кабине сидел, как велели, контролировал в зеркало, ну и окно открыто было. Всё честь по чести. — Михалыч с тоской посмотрел на пустой уже стакан, понял, что добавки не будет и сам себе налил типа вискаря, набравшись смелости.

— Не тяни.

— Тут эти подкатывают. Сразу с наездом, мол чьи такие борзые, кто разрешил? Только Кошак за волыной дернулся, эти сразу стрелять начали. И звук, главное, такой тихий, я даже не сразу догадался, что там так пукает. Сука, с глушителями у них стволы. Пять сек, выхожу, а пацаны уже лежат и не шевелятся. А эти ко мне поворачиваются.

— И как ты утёк?

— Слава богу, я дизель не глушил, ласточкой в кабину нырь, и по газам!

— Так сколько их было?

— На разборку вышли двое, а в тачке сколько осталось, хрен знает. Водила точно сидел, кто бы его из машины выпустил.

— Что за машина?

— Белая. Семера или четверка.

— Так семера или четверка?

— А может и Нива, я от страха не разглядел.

— Говоришь, наглухо? Может, так и лучше. К нам не приведут. Номера у тебя читаются?

— Нее, я ж не дурак, грязи слой приличный нанёс, веником полчаса брызгал около лужи. Хрен кто номер прочел.

— Лады. Допивай, завтра будем думать, где новый пост ставить. — глава залетных бандитов осознал, что идея грабить на чужой территории оказалась так себе. Знать бы еще, на чью мозоль они наступили… Но тут непонятно, что лучше — знать или быть в неведении.

Понятное дело, что переехать на выходных нереально, но кое-что Фроловы сделать успели. Часть личных вещей была перевезена в новый дом, была куплена газовая плита в добавок к притащенному и подключенному автономному газовому водонагревателю. Естественно АГВ подключили не только к газу, но и к воде. Дом задышал, начал греться. Протечки воды, неизбежные при опрессовки большого дома, нанятые спецы сразу устранили. Насчет большого дома мы погорячились слегка. По меркам двадцать первого века скромный вышел домишко — квадрат с внешней длиной стены десять метров. За вычетом перегородок и лестницы на первом этаже вышло девяносто квадратных метров, и на втором пятьдесят. Но Лене и её маме, которая не могла не приехать посмотреть на новое жилище своей дочери, дом показался просто теремом, хороминой, огроминой. Они тогда ходили и по первому осмотру еще не знали, что переселяться будут в такой спешке.

Пётр с умилением вспоминал свой рабочий график последних недель работы на Сортировке. Завод потребовал от него больше, учитывая, что он сначала работал в цехе, а потом начиналась вторая смена на отделке дома. Туда отсчитай бабки, там проконтролируй качество работ, сюда скатайся за строительными материалами… А спать когда? Зато снялся сам собой вопрос «где». Где спать, Фролов не выбирал. Он падал от усталости на раскладушку в своём новом доме, вставал утром со стоном и стенаниями. И всё для того, чтоб поскорее перевезти семью в минимально приемлемые условия. А еще это помогало не думать о том инциденте со стрельбой по живым людям. Он где-то в глубине души наивно верил — если не думать о последствиях, то они и не наступят. Так или иначе, но это сработало, к нему никто не приехал, не постучал в ворота рукояткой пистолета.