Перерождение (СИ) - Мозолевский Павел

Через девятьсот вздохов унылой ходьбы под странные мысли Айрон разозлился, что-то пожирало его изнутри, мысли наполнились раздражением. Стало плевать на всё, даже на жизнь, ведь не чувствовал её своей. На тяжёлом вдохе переступил через порог. Толстяка сразу встретила служанка, что недоумевающее смотрела на вид бомжеватого господина.

С непередаваемым выражением лица проговорила она:

— Молодой господин вам… — Замолчи, я не хочу сейчас с тобой говорить, где в этом проклятом доме находится ванная комната? — раздраженно, упавши в мысли проговорил он.

Девушка немного опешила, янтарные глаза вспыхнули и откинули юношу. — Второй этаж, самая дальняя комната.

Пышные уста открылась.

— Моло… — Никогда мне больше не приноси ту отраву, — полностью погрузившись в мысли, молодой господин пошёл тяжёлым шагам по скрипучим ступеням. Каждый шаг ощущался изнеможением, которое подстёгивала плеть боли.

Лилиана стояла в немом ступоре. Порхая ресницам. Странно смотря на картину.

Тучное тело добрело до самого конца коридора. Айрон открыл не ту дверь в какой-то чулан, со второй попытки удалось найти ванну.

Ванная комната исполненная в чёрной-красных тонах. Мраморный пол гармонировал с красной плиткой на стенах и большой белой ванной. Правда место под умывальник пустовало:

— Они что, даже умывальник умудрились продать… — он открыл первый попавшийся кран, от туда полилась парящая красная вода. Цвет совершенно не смущал, сейчас хоть серо-буро-малиновый.

Зловонная одежда была снята. Айрон подошёл к небольшому зеркалу, что висело выше проданного умывальника. Собственный облик затронул все самые неприятные ноты души. Тучное слоновье тело с огромным животом, который закрывает собой ''слава богу, писюн'', повсеместно раскинулась апельсиновая корка целлюлита. Черты лица перемешались в какое-то пухлое месиво. Ничего не разглядеть, только острые брови, которые украшают красные глаза, и белые волосы средней длины. Волосы прикрывают длинные заострённые уши без каких-либо украшений. Примерный вес туши — от ста пятидесяти килограмм до двух сотен…

Красный свет жажды крови померк. Глаза приняли зелёный цвет. Взгляд печальный, как у побитого пса.

— Почему воспоминания такие туманные? Я даже толком не помню как погиб. Какие-то вспышки. Как же меня звали… Может, это и есть я? А прошлый я всего-навсего сон? Почему всё так запутано, — немного отрешённо говорил он.

— Я не понимаю, не понимаю, где реальность? — он схватился за голову.

Немезида: Успокойтесь! Это реальность. Прошлый вы умер. Я нашла вам подходящее тело, идеально совместимое с душой, после чего перенесла вас в совершенно иной мир. Через пару дней сознание адаптируется, вам станет легче.

Приступ ушёл, юноше стало чуток легче.

— Если ещё раз погибну, ты сделаешь тоже самоё?

Немезида: Нет, смерть будет окончательная, вы утратите статус носителя.

— Ага, понял… Я просто хочу в проклятую ванну, — тучная нога поместилась в ванну, словно небесное тело потревожило океан, и волны цунами накрыли берега: от погружения тела вода выплёскивалась с бортов, стекая на мраморный пол.

Прошло три сотни вздохов. Усталость ещё больше падала на плечи, давила на веки, пекла глаза.

Тело со скрипом изнывающей под тяжестью ванны, вылезло на мраморный пол, а после принялось шастать в поисках полотенца, но пусто, совсем пусто… Ничего нет.

— Где хоть одно полотенце…! — гневно выкрикнул он.

— Неужели тоже продали…

— Куда делись все маты? Я хочу сказать ****, но слышу чёрт? Что за чертовщина…

Немезида: Я вырезала все красноречивые ругательства вашего языка из памяти. Скоро остаточные образы полностью сотрутся, вы забудете о существовании Земных ругательств.

— О! Премного благодарен. Свинья, зато с чистой речью аристократа… — он был очень раздражён всеми ситуациями, что сарказм сам зарождался в душе.

Аристократ прикрыл срамные места грязной одеждой и вылетел пулей из ванны в надежде проскочить незамеченным. Однако прямо на выходе стояла симпатичная служанка с письмом в руке.

Увидев обнажённый облик его, она скривилась лицом, кривилась почти по тошноты. Все мысли явно покинули голову… Девушка плотно закрыла глаза, вообще ничегошеньки не сказав.

Толстяк под давлением приступа неловкости тяжело вздохнул и прошмыгнул в свою комнату… Через окно выкинул к чертям собачьим грязную одежду, плюхнулся на кровать: чуть не сломав ту. Накрылся одеялом и молился о скором сне, который смоет эту жизни и ужасное наваждение не реалистичности нового бытия.

За окном гремел гром, сверкала молния, пошёл дождь. Капли выстукивали ноты непогоды под шелест листвы и скрежет ветвей.

Глава 4

«Осознаёшь ли ты до чего ведомый?»

Тук-тук-тук!!! — десять минут звучал навязчивый стук в сломанные двери. По всей видимости особа более не спешила входить без спросу. Даже если двери по сути нет.

— Молодой господин, вы одеты…? — громко и с некой брезгливостью говорила служанка.

Глаза молодого человека резко открылись.

— Нет, погоди пару минут… — проговорил толком не проснувшись.

Аристократ резко спустил ноги на пол и поднялся — кровать жалобно заскрипела. Гремя полом, спешно пошёл к одинокому сломанному трюмо, которое вчера поднял и собрал туда хлам. Руки впопыхах одевали на тело первую попавшуюся одежду: белую сорочку, из которой выпирает пузо. И какие-то коричневые штаны в обтяжку.

— Заходи, — на тяжелом вздохе сказал он.

Девушка осторожно переместила дверь к стене. И холодно смотря, нехотя входила в комнату:

Сегодня она в форме, что идеально сидела на аккуратных чертах тела, небольшая грудь и ровные ножки в колготках особенно бросались во взгляд. На ступнях чёрные лакированные туфельки.

Айрон никогда не видел настолько красивых ''людей''. Не единого изъяна. ''До чего же она красивая, несмотря на это адское место, девушка мне приятна, только я ей нет. Хотя здесь удивляться нечему, я и сам себе противен…''.

Девушка поправив волосы, разнесла приятный запах весенних цветов. После чего пригладила чистую одежду ухоженными ладонями.

''Кисти совсем не похожи на кисти служанки, слишком чистые, а ногти это отдельная тема, ходя девушки любят следить за ногтями''.

— Вам письмо, довольно срочное, я пыталась передать вам его вчера, но вы были заняты… Своими странностями… — говоря, притягивает конверт.

— Ладно, не нужно подбирать для этого слова! — неловкость пришла вспышкой. Айрон положил два пальца на висок, хотелось навсегда стереть позор. Толстая рука взяла письмо из нежной руки. — Ты можешь сказать своё имя? И почему испытываешь такое отвращение ко мне. Из-за моего вида? Что это за место, почему такая неприязнь, — обрушил поток вопросов.

— Вы что, издеваетесь? — Ничуть, — быстро добавил Айрон.

— Нет ваша внешность здесь ни при чем… Вы ведёте себя отвратительно, неподобающе, похабно и гнусно… Я не хочу ничего вспоминать! — грубо оборвала она, а в глазах показался кровавый полумесяц.

Её образ совершенно не укладывался с образом служанки, холодный, грубый, строптивый, презрительно смотрящий на ''господина''. Хотя образ дворецкого тоже не укладывался.

''Чему я вообще удивляюсь, ведь воскрес из мёртвых и занял тело вампира''.

— Ладно… — Айрон оборвал цепочку хреновых диалогов.

— Но давай потом поговорим.

Сразу добавил он.

— Прости меня, если чем-то обидел тебя в прошлом. Сейчас моё прошлое для меня, словно в тумане, не могу вспомнить многие вещи, — даже не врёт.

Девушка удивлённо глянула в зелёные глаза, даже озадаченно. Глаза аристократа стали иные. Не затуманенные жадностью, пороком и ленью, что сбивало с толку:

— Прочтите, это важно.

Айрон развернул письмо и принялся внимательно читать.

«Письмо-приглашение», — надпись золотым.

Широкодушно приветствую вас Айрон из дома Де-Лэгрант!

Я директор академии Меча и Магии: Пороги Ак-шас. Мое имя Арманд Виге-Лебрен.