Секрет завхоза - Gadolini
Андромеда осознавала свое состояние и была к этому готова, она научилась сдерживать пагубное влияние “безумия” на свой разум окклюменцией. Средняя сестра не стала такой же помешанной на Теде, как Белла от Реддла. Андромеда, что растила свое чадо, просто души не чаяла в своём муже и заглядывала ему в рот при каждом слове. Так и жила себе пара, пока на семейном гобелене не проявилась ещё одна ветвь, что тянулась из выжженого Вальбургой портрета Андромеды. В первые два года, как бы странно это не казалось, никто не замечал изменений на семейном древе, всё это время в комнату с гобеленом никто не заходил. Пока в один мирный день глава рода Блэк, Орион, не услышал яростный вопль жены. Поспешив к супруге, Орион обнаружил её стоящей возле гобелена. Вальбурга глядела в одну точку, грязно ругалась и что есть сил проклинала полукровок, грязнокровок и каких-то мутантов. Присмотревшись, что так внимательно рассматривает его супруга, Орион неаристократично разинул рот от удивления. Из оцепенения его вывели действия жены, которая направила палочку на портрет маленькой девочки в явном намерении выжечь его. Мужчина не раздумывая схватил Вальбургу за руку, но в ответ получил недоуменный и злой взгляд.
— Отпусти меня, Орион, на семейном древе не место предателям, и это отродье никоим образом не должно быть упомянуто в истории рода, — она отпихнула от себя мужа и вновь направила палочку на изображение
— ДА УГОМОНИСЬ ТЫ, ЖЕНЩИНА!!! Внимательно присмотрись к портрету, — повысил голос Орион.
— Мерлин… Орион, ты тоже это видишь? — не отпуская направленную на портрет палочку, шокированная Вальбурга не могла поверить своим глазам.
Картина, открывшаяся взору чете Блэк, изумляла: изображение маленькой девочки было нестабильным и расплывчатым, что было характерно только для метаморфов. В последние пять веков в семье древнего и благородного дома из-за накопленных проклятий не рождались метаморфы. К тому же, при изгнании Андромеды из рода не были проведены сопутствующие ритуалы. И это привело к тому, что девочка была по сути бастардом и не имела крепкой связи с алтарём рода. Из-за этого дар метаморфа был нестабильным, внешность девочки должна была ежесекундно произвольно меняться, чем, скорее всего доводила её родителей до икоты.
— Вижу, дорогая. Не я же истерю каждый раз, когда мне что-то не нравится, — и только после колючего взгляда жены Орион понял, что сболтнул лишнего. Решив отвлечь свою фурию, мужчина вновь заговорил: — Нужно созвать Род на совет, пускай ребёнок полукровка, но такой шанс нельзя упускать.
— Какой шанс, Орион! Пока я жива, этот выродок ни за что не станет частью рода, — вспылила по-новой леди Блэк, поднимая свою палочку.
— ДУРА, ОНА МЕТАМОРФ. ТЫ ЗАБЫЛА, КОГДА В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ В РОДУ РОЖДАЛСЯ РЕБЁНОК С ПОДОБНЫМ ДАРОМ! — одёрнул жену лорд Блэк.
— Т-ты… К-как ТЫ СМЕЕШЬ НА МЕНЯ ОРАТЬ!!! — с новой силой взвилась Вальбурга.
Уставший от выходок жены лорд Блэк невербальным обезоруживающим выхватил палочку жены и связал её с помощью Инкарцеро.
— Как же ты меня достала, — устало вздохнул Орион, игнорируя вопли жены. — Силенцио… Вот так-то лучше. Кричер, принеси умиротворяющий бальзам. Дай сюда, свободен. А ты, дорогая моя супруга, давай-ка выпей зелье, и чтобы ни капли не пролила.
Под гневным взглядом Вальбурги, Орион напоил её успокоительным, которое подействовало уже через минуту. Увидев, что из взгляда жены ушло безумие, лорд Блэк освободил её от пут и вернул способность говорить, при этом на всякий оставил палочку супруги у себя, зная на своем опыте, что даже умиротворяющий бальзам не панацея взрывному нраву Блэков. К счастью зелье подействовало, Вальбурга была само спокойствие и молчаливо ждала, что скажет глава Рода.
— Надеюсь, теперь ты готова меня выслушать? Ты читала все хроники нашего рода?
— Конечно.
— Так, какого Мордреда ты забыла о специальных заметках про метаморфов? Вот скажи мне честно, о чём ты думала, когда хотела выжечь на гобелене портрет? Молчи не отвечай, я и так знаю, что не думала…
На недвусмысленное обвинение в дурости Вальбурга, бывшая под воздействием ударной дозы успокоительного, только приподняла бровь, намекая на сильное недовольство.
— Видишь ли, дорогая, несмотря на единогласное решение я не проводил ритуал изгнания Андромеды из рода, — после этих слов мужчина с удовольствием наблюдал, как выражение лица его жены медленно меняется с “разгневанного” на недоумённое.
— Какой ритуал? — спросила леди Блэк.
От заданного вопроса глава древнейшего и благороднейшего Рода Блэк поперхнулся воздухом по самой до безобразия банальной и, в каком-то смысле, самой что ни есть элементарной причине: члены рода Блэк такие глупости не спрашивали. Орион не мог себе представить, что его жена и троюродная сестра не знала об этом. Да что там, она, как Леди Блэк, обязана была знать обо всех важные моментах, начиная с доступного ей по позволению главы рода имущества, заканчивая ритуалами, которые ежегодно проводили в их доме.
Орион решил убедится в своих догадках и устроил жене мини-проверку знаний, после чего, удручённый её ответами, велел Вальбурге следовать за ним. В библиотеке он усадил жену в мягкое кресло и заговорил, предварительно принеся пару фолиантов.
— Я не принижаю твои способности в магии, более того, я всегда искренне восхищался тобой. И тем не менее я удивлён, что ты не знаешь важные для каждого Блэка правила, — примостившись на подлокотник и приобняв жену, Орион продолжил: — Знаешь, меня с самого детства готовили к принятию главенства над родом, не было и дня без наставлений от родителей и деда. Возможно, только в Хогвартсе мне удавалось отдохнуть, да чего там, ты же и сама можешь вспомнить всё. И скажу тебе честно, я завидовал Альфарду.
— Брату, но почему?
— А теперь ещё и Сириусу. Понимаешь, несмотря на позор, на который Сириус обрёк себя поступлением на Гриффиндор и своим дальнейшим общеним с грязнокровками, он более свободный, чем был я в его годы. Но это не отнимает того, что он остается нашим сыном. Вот чему я завидую, у них есть та черта, что позволяет им быть свободными. Скажи мне, по-твоему, почему я запретил тебе или другим принимать метки Воландеморта?
— Из — за чего ты меня расстроил. Ведь это был такой шанс, стать в
