Леший 3 - Евгений Владимирович Соколов
Глава 16
Будущий покойник с громким стоном собирал окровавленными руками свои вонючие кишки и пытался запихнуть их назад в живот, при этом он сучил ножками, стараясь отползти подальше от огромного тигра, стремительно приближающегося к следующей жертве.
— Нет, быстро ты не сдохнешь! — прохрипел Леший и послал садисту жизненный импульс, поддерживающий его сознание в этом грешном мире — пусть гнида прочувствует всё прелести подобных изуверств на себе.
Между тем второй мучитель девушек не нашёл ничего лучшего, как вытянуть в сторону Факира руку с финкой, которой до этого он медленно срезал кожу со своей пленницы. Молниеносно сверкнула лапа мощного зверя, раздался звук рвущейся плоти — это рука вместе с зажатой в кулаке финкой полетела куда-то далеко от тела, а её бывший обладатель издал дикий вопль, пытаясь второй рукой остановить фонтанирующую кровь из плеча и предплечья. Он тоже не потерял сознание — пусть истекает кровью до последней капли и «насладится» последними минутами своей никчёмной жизни, когда нестерпимая боль пронзает всё тело, из которого с каждым сокращением мышц пока ещё живого сердца уходит последняя кровь.
Третьему повезло больше. Он не пытался угрожать моему хвостатому другу пистолетом или финкой, а пятясь назад, споткнулся и упал на спину, поэтому Факир наступил ему передними лапами на грудь, ухватил длинными клыками за лицо, резко дёрнул полосатой мордой, и голова недочеловека отлетела на несколько метров от туловища. Обезглавленное тело несколько раз дёрнулось в предсмертных конвульсиях, обильно орошая кровью снег вокруг себя, и затихло. Вот и всё об этом бывшем гомо сапиенсе.
Четвёртый участник этой драмы, тот самый, который стоял возле крузака, уже не обхватывал голову руками, пытаясь таким образом закрыться от того, что творили его бывшие приятели, а с ужасом смотрел, как огромный полосатый хищник мгновенно расправился с тремя изуверами. Четвёртый не пытался убежать, прекрасно понимая, что это бесполезно, и даже не спрятался в салоне автомобиля, посчитав, что и там не будет спасения от огромного зверя. Страх сковал этого недоросля, более того, он даже подумал, что пришло и его время покинуть этот жестокий мир. Четвёртый почувствовал пристальный взгляд тигра, но в следующее мгновение хищник отвернулся и посмотрел на непонятно откуда возникшую огромную фигуру какого-то мохнатого существа, стоящего, как и человек, вертикально на двух ногах. Существо что-то сказало тигру, а потом подошло к двум школьницам.
Да, я уже прочитал мысли всех участников этой кровавой мизансцены и знал, что две старшеклассницы согласились прокатиться со взрослыми парнями по улицам города, чтобы потом посидеть с ними в уютном кафе, выпить по чашечке кофе и съесть по вкусному пирожному. Прокатились. Но вместо кафе машина быстро выехала из города и направилась в тёмный лес. Девчата начали возмущаться, а одна из них даже попыталась выскочить на ходу, но тут же обе были схвачены крепкими руками невежливых ухажёров, более того, девушек предупредили, что в случае сопротивления они будут отстёганы ремнём по голым попкам. Для наглядности один из уродов выдернул из своих брюк ремень и показал девчатам. И как раз в это время насильники начали давать волю своим рукам, лапая школьниц, сдёргивая с них куртки, свитера и джинсы, сдирая лифчики и трусики.
Школьницы не стали смирено терпеть такие унижения, подняли крик, и начали вырываться из крепких объятий злодеев. Но силы были неравны, а крики девчат услышали разве что случайные птицы и зверушки. Тем не менее, одна из школьниц смогла сильно укусить за руку своего обидчика, а другая умудрилась боднуть головой другого насильника, сломав тому переносицу.
— Она чуть не откусила мне руку! — возмущался укушенный.
— Эта сучка сломала мне нос! Бля! Кровища хлещет! — заорал повреждённый. — Теперь ты, тварь, точно не жилец! И тебя это тоже касается! Но сначала мы поимеем вас во всех позах, а потом будем с живых снимать шкуру, на ремни гадюк порежем.
И вот когда эти садисты приступили к финальной стадии своих кровавых планов, к месту казни девушек подоспели и мы с Факиром. Да, не очень вовремя, но теперь эти школьницы точно останутся в живых. Впрочем, и об их телах, а также о душах я тоже позабочусь. Что делать с четвёртым? Он не принимал участие ни в изнасиловании девчат, ни в их истязании, хотя и не стал активно этому препятствовать, а поэтому я оставил всё так, как есть. Пусть с этим живёт и дальше.
Единственное — чуть подправил ему память, теперь он будет помнить, как на них напал медведь-шатун, вот этот зверюга и порвал корешей, а ему повезло — успел спрятаться в машине, а потом от страха уехал с этого страшного места. И внешность девушек он тоже напрочь забыл. А ещё он почему-то решил по возвращению в город отдать машину в мойку, чтобы её тщательно отмыли, как снаружи, так и внутри разными шампунями и прочими моющими средствами, и даже дал хорошие чаевые, чтобы специалисты сделали свою работу очень добросовестно. Почему такая мысль пришла ему в голову, он так и не понял. Зато в машине не осталось ни отпечатков пальцев тех девчат, ни каких-либо других следов.
Крузак уехал, а мы с Факиром остались вдвоём. Впрочем нет, тот, который остался без руки, был ещё жив и даже посылал какие-то угрозы в адрес тигра, оторвавшего ему руку. Но как этот садист не пытался остановить кровотечение из того места, где совсем недавно была его здоровая рука и держала острый нож, которым он резал девушек, у него ничего из этой затеи не вышло — сердце какое-то время продолжало свою работу, но уже почти вся кровь покинула это никчёмное тело, его хозяин в последний раз бросил ненавистный взгляд вокруг себя и испустил дух.
А чуть раньше него покинул нашу грешную землю другой изверг. Он тоже испил до дна чашу сию, то есть вкусил по полной те нечеловеческие муки, которые хотел причинить двум девушкам. Кишки и нечистоты вывалились из тела, разорванного от паха почти до шеи, но усилиями Лешего, этот садист был в сознании до последнего удара сердца.
— Нечего таким уродам делать на этой земле! — грустно подумал я. — А в том мире, куда вы скоро попадёте, вас быстро исправят.
Я тоже мог изменить память каждого из этих моральных уродов,
