Апелляция кибер аутсайдера - Семён Афанасьев
— Цивилизация с трудом пробивает дорогу в некоторые части материка, — поддержали соотечественницу Саджо и Онода.
Они не любили именно Нури за, как они говорили, догматичность и узколобость.
А ещё поговаривали, что ключевая в агломерации розница принадлежала японцам. Основной поставщик баранины-органик — "НУРИ И СЫНОВЬЯ" — являлся монополистом и последние два сезона гнул цены, не различая крупный опт и мелкую розницу.
Доходило вплоть до доставки "клиенту к двери" — в этом случае супермаркеты становились вообще ненужными в цепочке поставок.
Рашид неожиданно бросил вперёд пятерню, схватил Рыжего за грудки и напряг мышцы: теперь очкарик был зафиксирован у него на расстоянии вытянутой руки.
Одновременно Лысый развернулся и попытался свободной конечностью схватить за волосы кого-то из латиноамериканок.
— По команде в их внутреннем чате, — выдал в виртуале кто-то из англоговорящих, имея в виду южан. — Мутят что-то сообща.
Одновременно вперёд шагнули товарищи Лысого.
— Угу. Неясно, что вообще происходит. Нашли кого согласовано мочить.
Пятерня Али вместо волос Эрнандес или Мартинес схватила воздух: видимо, расширения у тех работали правильные.
Мартинес, наклонившись корпусом вперёд, выбросила правую ногу назад. Удар безошибочно пришёлся Рашиду в район ширинки.
В виртуальном чате старшей школы появилось сразу несколько иконок "рука-лицо".
Седьков со своей стороны тоже что-то наконец-то сообразил. Вместо того, чтобы пытаться пересилить явно более мощную руку противника, он додумался и ударил ногой того в бедро, попадая чуть сзади.
От почти сдвоенного удара нога Лысого подломилась, как отрубленная.
Разрывая рубаху очкарика, Али повалился на траву.
— Чё-то Лысый намутил с расширениями.
— Ага. Задумка хорошая — исполнение говно. Явно сырая приложуха, не встала как надо.
— Ого. Что-то сейчас будет.
Виртуал запестрел новыми впечатлениями свидетелей происходящего.
Южане при виде сбитого с ног лидера молча ускорились.
Эрнандес и Мартинес как будто ждали: в воздухе замелькали руки, ноги, косички…
Седьков, неаккуратно наступив Рашиду на ногу, переступил через него и с криком ввинтился в драку.
— Похоже, дамы отписались своим, несмотря на процесс. — Хамасаки флегматично указала взглядом на бегущих от школы латиносов.
Те принялись на удивление корректно разнимать дерущихся, награждая тумаками лишь самых активных из южан.
* * *
Трофимов с непередаваемо хмурым видом сверлит взглядом крышку своего стола вот уже минуты две.
В такой ситуации дёргаться первым — только увеличивать ущерб. Да и виноватым я себя, если честно, не считаю.
— Ну?! — он наконец поднимает глаза, чтобы впиться взглядом в меня.
Пф-ф-ф, как говорит одна моя местная знакомая. Зрение у меня пока старое, местами слепое.
Грозный вид просто не действует.
— Ты доставляешь мне всё больше и больше проблем, — продолжает нагнетать светило педагогики. — Я сейчас серьёзно настроен плюнуть на всё, даже на…
— А в чём виноват именно я? В том, что я есть?
Молчим дружно ещё какое-то время.
— Я, если вы смотрели запись, вообще никого не тронул первым, — продолжаю. — Разговаривал с одноклассницами, тут подлетели южные и началось.
— Только это и удерживает меня от… — завуч снова недоговаривает.
В кабинете следующие полминуты опять тихо. Он молчит, я тоже.
— Сенсей, может, я пойду?
Разнимать свалку перед воротами школы примчалась даже охрана заведения.
К Трофимову доставили почему-то только одного меня.
— У Али второй день подряд неприятности со здоровьем. Оба раза — с твоим участием. Ты не понимаешь, что мне будет скоро нечего сказать его родителям?
Вообще-то, третий. Но первый раз был глюк его контрафакта.
— Это называется перекладывать с больной головы на здоровую. Знаете, а мне надоела ваша избирательность. Сенсей, чего вы от меня хотите?! Чтобы ко мне не лез Рашид? Так вы не по адресу! Чтобы я дал вытирать об себя ноги дальше?
Еле удерживаюсь от продолжения: так Эрнандес и Мартинес вписались за меня по собственной инициативе, я не просил.
Спасибо им огромное, но… вслух на них не сошлёшься — не по-пацански.
— Сегодня на моей памяти первый раз случился ТАКОЙ конфликт между группировками. — Трофимов роняет слова, словно забивает сваи. — Рашид против латиносов; а что дальше…?!
— Конфликты между группировками случались и дальше! Практически все сегодняшние лидеры…
— Я ЗНАЮ СВОЮ ШКОЛУ ЛУЧШЕ ТЕБЯ!
Ну, с этим трудно спорить. Этап выяснения отношений между этносами в моей параллели пришёлся на позапрошлый год, меня тут тогда ещё не было.
Итогом, кстати, стали согласованные правила игры, которые в большинстве случаев стараются соблюдать — под присмотром искусственного интеллекта и тотализатора.
— Расклады в школе идут по нарастающей никак не из-за меня, — качаю головой. — И сегодня я первым никого не трогал. А вчера, если что, нашу с вами договорённость выполнил: чистая победа в школьном кибере. Отрыв — как вы говорили, было даже больше, чем надо.
— Это вторая и основная причина, по которой я сейчас с тобой трачу время! Кстати, чтобы ты не считал администрацию школы пустозвонами… — Он выбивает арпеджио на виртуальной клавиатуре.
У меня тут же приходит уведомление: "Рейтинг… + 10…".
Хм. Но хоть компенсирует снижение за пропуск первого урока. Как назло, на математике я мог набрать дополнительные очки.
Ладно. Предшественник забивал на учёбу, я не буду. Хотя сейчас это и не самая большая моя проблема.
— Смотри. — Вопреки собственным действиям, Трофимов становится ещё более хмурым. — Я мог худо-бедно терпеть тебя, пока дело касалось одного школьника. Да, Али — это имя и положение. Но ладно, пусть. Ради твоего прогресса я был готов идти даже наперекор своим интереса…
— Фамилия. Али — не имя, а фамилия. — И чёрт меня вечно за язык дёргает.
— Семейное имя, — со скромным сдержанным достоинством во взгляде скорбно качает головой завуч. — Но сегодня этот конфликт вышел за рамки!
— За какие? Яйца лысому подравняют даже быстрее, чем зубы, — поднимаю в воздухе свой телефон. — Я смотрел в чате: много кровеносных сосудов — легче терапия. Опять же, отломков костей нет.
Блин. И ведь не скажешь, что это Мартинес расстаралась.
Спасибо, кстати, огромное. Я в первый момент даже растерялся, когда этот кабан взял меня на вытянутую руку: абсолютно незнакомое положение, отсутствует наработанный рефлекс.
Хрен его знает впопыхах, что делать.
А за пару секунд моего замешательства соратники лысого могли очень многое успеть.
Опять же, девчонки стояли рядом. Они хотя и считают себя главными, но перед собой отвечаю-то за них я. Особенно после вчерашнего прихода ко мне Эрнандес.
— СЕДЬКО-О-О-ОВ!.. — рычит светило педагогики на противоположном конце стола, наливаясь нездоровым багрянцем.
— Сенсей, вы позволите сделать вам предложение?
В первую секунду его вылупленные глаза частично примиряют
