Время разбрасывать камни (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

Там было всё очень прилично, ряды пошивочных станков, закроечные цеха, все книги учёта бились тютелька в тютельку и в целом всё производило впечатление образцового предприятия. Я, с широко открытыми глазами всем интересовался, обо всём спрашивал, делая из себя полного профана, а местным нехотя приходилось хоть что-то рассказывать и объяснять. Особенно напрягся Лев Дунаев, когда я стал расспрашивать зачем эти большие чаны в дубильном цехе и почему такая большая численность по сравнению с количеством рабочих мест. Перед поездкой я поговорил с тем специалистом по пушнине, что консультировал КГБ и он посвятил меня во многие процессы производства пушнины, так что я уже видя многие агрегаты, понимал, для чего они были нужны. Невероятно полезное случайное знакомство!

— А ещё я слышал, что американцы используют технологии по выделке шкурок, делая их чуть тоньше, — продолжал болтать я, ехидно наблюдая, как начинают вытягиваться лица заводских, — вот бы у нас в Союзе наладить такое? Правда же здорово? Можно было экономить материал!

С этими словами я обратился к директору пушного завода. Глаза у того забегали, он явно не знал, что сказать, но тут ему помог главный технолог, который сказал, что у нас такие технологии не применяются, поскольку это вредит меху и через пять лет шуба с большой вероятностью потеряет свой красивый внешний вид.

Поскольку три комитетчика ходили отдельно от нас двоих с капитаном, то местным приходилось разрываться между двумя группами, хорошо ещё что мы на обед и ужин ездили в разное время, давая им передышку.

— Спасибо вам большое Лев, — я тряс руку директору, — просто потрясающая экскурсия. Я так много узнал от вас, просто невероятное производство вы организовали!

— Не за что, — вымученно улыбался он, — назавтра у вас какие планы?

— Не знаю, как у товарищей из комитета, — понизил я голос покосившись на сопровождающего меня, — я всё посмотрел, что хотел, поэтому если только шубу себе прикупить.

Заискивающе при этом посмотрел на него, вызвав у того громадное облегчение.

— Конечно, продадим вам как нашему сотруднику по большой скидке, — закивал он головой.

— Ну тогда я завтра просто погуляю по городу, — заключил я, к его большому облегчению.

— А вы Георгий Петрович? — обратился он к следователю КГБ.

— Пройдусь с Иваном, — тот пожал плечами, — у меня тоже нет вопросов, всё организованно и работает у вас без нареканий.

Я видел, как облегчение прямо было написано большими буквами на лицах людей, и они отвезли нас в ресторан, обильно накормив. Поскольку мы с коллегами договорились, что они-то пойдут на завод завтра, то на нас перестали обращать внимание, а от сопровождения мы отказались, отправившись гулять на следующий день по городу пешком.

Идущий рядом со мной комитетчик тихо спросил, когда мы третий раз проходили мимо одного и того же фонтана.

— Мы как-то очень странно гуляем с вами Иван.

— Да, я смотрю сколько человек за нами наблюдает, — также тихо ответил я, — пока только двоих срисовал.

— У вас есть какой-то план? Вы ведь ещё вчера вечером хотели поспрашивать заводских, а утром резко передумали.

— Хочу кое-что проверить, а для этого нам пригодятся ваши корочки сотрудника КГБ, — сказал я, — так идём вон в тот дом, там видимо проходной подъезд, нужно сбросить любопытных, идущих за нами.

Мы так и сделали, спрятавшись быстро в другом подъезде, а до этого, бегом пробежали проход внутри дома, наблюдая, как двое людей выбежали следом за нами, растеряно посмотрели по сторонам, не понимая, куда мы делись. Только когда они посовещавшись, разошлись в разные стороны, чтобы проверить округу, я быстро нырнул обратно в проход, откуда мы пришли.

— Идём в горсети.

Он молча покосился на меня, но вопросов не задавал. Я который раз убедился, что товарищ Белый, когда ему было нужно, подбирает нормальных людей к моему сопровождению. Если бы рядом был полный не адекват, то было бы точно тяжело. Этот же не спорил, делал что я говорю и просто молча наблюдал, как сторонний наблюдатель.

На проходной в городских энергетических сетях, магическая книжечка с щитом и мечом произвела чудесное действие и через пять минут, возле нас бегал хвостиком целый начальник управления.

— Покажите нам потребление электроэнергии пушной фабрики, — спросил капитан, которому я заранее обозначил интересующие меня вопросы.

— Пройдёмте в архив, — тут же показал он нам дорогу и уже скоро нужные книги легли перед нами.

В них я наконец нашёл то, что искал. Я подозвал капитана и тихо прошептал ему несколько вопросов.

— Можете мне объяснить кое-что? — тут же он сказал громко, подзывая начальника управления к нам.

Тот, обливаясь потом подбежал.

— Почему такие странные пики расходов? Тут больше, тут меньше? За последние три дня так вообще такое чувство, что завод работает на треть мощности?

— Не знаю, мы же просто поставляем им электроэнергию, — он затрясся словно осиновый лист на ветру, — это нужно спрашивать у руководства завода.

— Сделайте мне копии этих двух листов, — бросил комитетчик, показывая нужное, — и роспись с печатью своей поставьте.

Пожилой казах чуть в обморок не упал, но сделал, что требуется, и мы с капитаном вышли из здания.

— Ты меня всё больше удивляешь Иван, — тихо сказал он, когда мы пошли обратно на площадь, — я понял, что ты нашёл! Бомбу в кармане! Ночью завод судя по выработке электроэнергии работает во вторую смену! Она ровно такая же, как и днём! А с нашим приездом они полностью остановили ночное производство.

— Да, и началось это два года назад, после того, как сюда прибыл Лев Дунаев и предприятие из убыточного, стало приносить прибыль. Схема явно обкатанная, сейчас применённая в больших масштабах, так что я бы проверил предыдущее место его работы, прошерстив там всё. Это ведь не вызовет больших подозрений? Он ведь там больше не работает.

— Я доложу по инстанции, — согласился он, — теперь куда мы?

— В ОБХСС, — я задумчиво почесал затылок, — нужно понять, насколько местная милиция в курсе происходящего. Слушайте, что нужно у них спрашивать.

Я стал ему рассказывать и объяснять, он лишь кивал и задавал уточняющие вопросы. Когда спустя три часа мы вышли из здания городского главка МВД, мне не нужно было даже ничего говорить, по лицу комитетчика и так было всё понятно.

— Замараны все, — тихо сказал он, — поэтому никакие проверки ни к чему не приводили.

— Угу, поэтому Георгий Петрович на этом всё. Гуляем, ходим по ресторанам, наша работа здесь закончена.

Он косо посмотрел на меня, но промолчал.

Утром нас отвезли в аэропорт, и мы полетели обратно в Москву.

— Что скажете Георгий Петрович? — в кабинете Андропова сидели только трое, — вы наш самый опытный следователь, и мы хотели узнать, насколько подопечный Виталия Валентиновича может осваиваться в новой для себя роли.

— Если честно Юрий Владимирович, — сидевший перед ним полковник госбезопасности, у которого на плечах появились совершенно другие погоны, не те, что были на нём ещё утром, вытащил из папки два листка, — я впервые такое вижу. Если бы не был свидетелем, то вряд ли сам поверил.

— Что это? — два генерала наклонились над листками с колонками цифр.

— Расход электроэнергии пушной фабрики, — прокомментировал тот, показывая пальцем, — эти два листка вскрывают принцип устроенного хищения. Днём они работают на государство, ночью на себя. Расход это показывает. А вот в этот день мы прибыли на фабрику, видите, что ночью она не работала, как и все остальные дни, что была у них проверка на заводе.

Андропов осмотрел подпись и печать участка городских электропитающих сетей.

— И это нашёл он?

— Да, я потом спросил у Ивана, почему он решил поискать расход электроэнергии, — следователь кивнул головой, — ответ уверен, поразит вас, как и меня.