Хрен с Горы - Изяслав Кацман
– Хорошо, – что-то я сегодня добрый. – Вожди отрядов могут идти в первых рядах, сразу за Солнцеликой и Духами Хранимой тэми и лучшим десятком воинов «пану макаки». Каждый вождь может взять с собой двух воинов, но только чтобы все они были вооружены заморскими топорами и ножами, – доброту тоже нужно проявлять в меру: пусть совсем уж нищеброды остаются в лагере, и с нами в итоге пойдёт около десяти вожаков и примерно столько же воинов, ибо в некоторых отрядах металлического оружия набиралось не более пары-тройки единиц.
На такой диспозиции и сошлись. После чего я в компании с Вахаку, Длинным и Кано отправился готовить к выходу «в люди» авангард, остальные разбрелись по своим отрядам собирать оружие и решать, кого взять с собой.
Обсуждение с командным составом «пану макаки» и ближайших союзников порядок выступления, а также последующие сбор и построение бойцов затянулось далеко за полдень. До деревни топать было ещё два-три часа. В общем, я уже начал сомневаться, может, лучше остаться всем в лесу, а завтра по утренней прохладе бодренько дойти уже до деревни. Но Вахаку и Кано забраковали эту идею, мотивируя тем, что, как стемнеет, наш лагерь запросто могут засечь по огням костров, кроме того, и днём местные могли заметить дымы. Появление большого количества непонятных людей будет нервировать жителей ближайших деревень, так что лучше появиться и объяснить, что к чему, пораньше.
Наконец двинулись. Впереди, как и положено, шла Солнцеликая и Духами Хранимая тэми. По бокам и на пару шагов позади – ваш покорный слуга, Вахаку, Кано и прочие вожди. За нами, старательно, хотя не всегда удачно держа строй, маршировали десятками члены воинского братства «пану макаки». Замыкали шествие сонаи из Тено-Кане. Идущие за ними бонхойцы Тилуя и Тоборе, так же как и мои сунийцы-носильщики, претендовать на то, чтобы считаться частью торжественной процессии, не могли по причине малой вооружённости металлическим оружием и низким качеством строевой подготовки.
Явление отряда вооружённых до зубов воинов вызвало в селении немалый переполох. Шли мы довольно медленно, так что жители успели вооружиться и собраться возле крайних хижин. Глядя на разномастно вооружённую и нестройную толпу, я прикинул, что мои «макаки» местных уделают, особо не напрягаясь. Судя по выражению лица Вахаку, мой «олени» думал аналогично.
– Хороший ли урожай на ваших полях, уважаемые? – остановившись, начал стандартную приветственную тягомотину Вахаку. – Здоровы ли свиньи? Хороший ли приплод они приносят?
Главный среди жителей деревни, угадывающийся не только по длинному бронзовому кинжалу на поясе и куче украшений, но и по властному выражению лица, ответил, роняя слова по одному:
– Урожай. Хороший. Свиньи. Плодятся.
Ещё минут пять продолжался обмен любезностями, из которых я узнал, что мы находимся возле деревни Туте, а местного босса именуют Гокомуй. Вахаку прочитал в своё время для меня пару лекций о раскладах на Западной равнине, но это название ничего мне не говорило: не то поселение из разряда незначительных, не то относится к нейтралам, – я-то больше запоминал союзников и однозначных врагов. Наконец Вахаку перешёл к делу, заявив, что во главе нашего славного воинства Солнцеликая и Духами Хранимая тэми Раминаганива.
Лица местных обитателей свидетельствовали, что к сторонникам юной тэми они не относятся. Впрочем, к врагам тоже. В общем, думал местный босс что-то вроде «Воюйте с кем хотите, а нас не трогайте». Говорил же он совершенно иное.
Торжественным языком глава Туте задвинул небольшую, но прочувствованную речь, как все здесь рады, что Солнцеликая и Духами Хранимая тэми почтила своим вниманием эти места, и что он приглашает высокую гостью со спутниками в селение, где их ожидает пиршество.
Угощение было так себе, в основном корнеплоды. Только юной претендентке на престол да вождям досталась к ним свинина в каком-то сладком соусе. А уж рядовые «макаки» и сонаи с бонкийцами и сунийцами довольствовались печёным и варёным коем с баки.
Дождавшись, когда гости утолят голод, староста Туте начал расспрос. О цели нашего появления спрашивать смысла не имело, поэтому он сразу полюбопытствовал, откуда мы идём. Вахаку честно ответил, что из Бонхо через Огок. Дальше местного босса интересовало, конечно, как мы с такими малыми силами собрались свергать Кивамуя.
Тут в разговор вступил я:
– Здесь только малая часть нашего войска.
– И сколько же всего воинов у тэми? – полюбопытствовал Гокомуй.
– Всё наше войско в десять раз крупнее отряда, который пришёл сюда под моей рукой, – совершенно честно ответил я. – Просто мы решили оставить основную его часть на окраине леса. Как стемнеет, вы можете увидеть костры, разведённые нашими воинами.
Ну, может, немного преувеличил, поскольку «макаки» вместе с сунийцами Раноре составляли не десятую часть всей армии, а несколько бо́льшую. Но в социуме, где точный счёт чего бы то ни было в самом зародыше, подобное отклонение нельзя счесть враньём. Да и не стоит забывать гиперболизацию всего и вся, являющуюся одним из элементов папуасского речевого этикета. Если староста Туте желает узнать точную численность нашего войска, пусть сам для себя определяет коэффициент преувеличения и высчитывает реальные величины нашего воинства.
А то, что сонаи с бонхойцами из Бон-Хо и Хау-По не под моим командованием, а подчиняются своим предводителям, – я же не виноват, что местные этого не знают.
Староста крепко задумался: сила шла через его земли немалая, Кивамую плохо придётся. А если ещё соберутся сторонники тэми с Западной равнины, то вообще крышка. При таком раскладе нейтралитет может оказаться не совсем верным выбором, лучше уж примкнуть к более сильным и справедливым.
– Я смотрю, у вас многие вооружены заморскими топорами и копьями.
– Многие, – соглашаюсь я. – Только это оружие большей частью не заморское, а сделанное в Бонхо.
– А те, кто остался в лесу, тоже так же вооружены? – спросил Гокомуй.
– Многие, но не все, – не стал я врать и даже преувеличивать. – Всего в нашем войске по-новому вооружено в три раза больше воинов, чем в моём отряде.
Примерно так оно и есть: хотя бы по одному экземпляру металлического оружия набиралось на три с лишним сотни воинов – сколько-то копий, ножей и топориков заморского происхождения и продукции моей мастерской имеется у вождей и воинов по всем подразделениям, под сотню в отряде Кано, немало у сонаев из других селений, ну и мои «макаки» вооружены по-новому почти поголовно. С учётом, что значительная часть медного оружия была у вождей и их
