1000 и 1 жизнь 9 - Самат Айдосович Сейтимбетов
Кто мешал Гамильтону тоже выступить под маской Владыки?
— Я…
Сергей замер и оказался на земле, прямо в полосе разрушений, вызванных разлетевшимися кусками дворца. Маги бежали и спасались, карабкались в маголеты, прыгали в свои машины или на зверей, собирались удирать, думая только о себе, и Сергей вскинул руку, издавая горловой звук, подобно русалам. Несколько самых слабых немедленно изменили направление движения и помчались к нему, затем еще и еще, и Сергей словно вонзал в них магические щупальца, выдергивал воспоминания, свежайшие, касающиеся этого вечера и начала убийств.
Пуля ударила его между лопаток, и Сергей телепортировался.
— Ты! — обрушился он на снайпера.
Тот был хорош, особенно потому, что не фонил магией, так как являлся простаком. Но ему выдали зачарованное ружье и особые пули… артефактные пули. Воспоминания о случившемся все еще лились Сергею в голову, несколько зомбифицированных простаков-слуг ударили в спины магам, снайперы сняли пытавшихся удрать, две группы навалились на Кристину и ее окружение, не прошло и минуты, как все закончилось.
Да какой там минуты, Сергей разминулся с нападавшими на секунды, доли секунды!
Молчаливый крик ударил из него, убивая все вокруг на десятки метров, деревья обратились в пепел, статуи рассыпались крошкой, какая-то птица умерла на лету, вместе с парой садовников и еще прячущимися охранниками. Если бы он сразу ринулся в погоню или снял воспоминания!
Но было еще не поздно и этот снайпер, уже ставший частью природы, дал ему последний кусочек к разгадке. Шмидты! Шмидты и вся мощь Германской империи, той самой, с которой собирался договариваться дедуля Фейн, несмотря на удар по Британии неделю назад!
Сергею хотелось не просто орать, а убивать криком, разодрать себе лицо, жечь, пытать, убивать, выпустить на волю все то, что давно там копилось и добавить сверху, погрузить врагов в вечность страданий при жизни и обеспечить их же после смерти. Да, убить и привязать души, пытать их, демонстрировать, что он сотворит с их семьями, друзьями, страной, всеми!
— Я призываю то, что мое по праву! — воскликнул он, швыряя магию в пространство.
Заряд, способный убить все вокруг на десятки метров, теперь перенес к нему всю группу охраны, а также Гертруду, всех, кого он оставил в Каире. С ними же на мертвую землю шлепнулись дочки Дайсонов, тут же уставившихся, как и все остальные, на пылающие развалины дворца Беннетов.
Ну почему они не могли устроить прием внутри своего источника?
— Там — Ширли! — взмах руки к дворцу.
Слова вылетали короткие, рубленые, зубы так и норовили сжаться и начать скрежетать. Все существо его орало «в погоню, быстрей в погоню, пока они не совершили ритуал над ребенком!» Сергей сдерживался из последних сил и мысленно орал на самого себя за глупость.
— Всех домой! Трупы забрать! Алию прикрыть! Выполнять!
— Милорд, вам…
— Бирмингем, — поднялась, пошатываясь, старшая из дочерей Дайсонов.
Сергей чуть повел шеей и телепортировался прочь, выше, еще выше! Прямо на один из своих спутников, как раз пролетавший где-то над Северным морем. Прямое подключение к нему и сигналы, оптического и магического диапазона. О да, враги наверняка замаскировались, как это уже было, и в то же время Сергей знал, что способен их найти, у него имелись еще козыри в магических рукавах.
Взлом спутниковых сетей Франции и Германии, Сергей активировал все закладки, которые приберегал на черный день и ощутил, как на него хлынул новый водопад информации, бесполезной и ненужной, ни словечка о дерзком рейде в Бирмингем, дабы убить жен Гарольда Топора!
Сеть образов? Зеркалосвязь? Пассивная сенсорика? Самым верным и надежным было бы раскрыть связь между собой и не родившимся сыном Кристины — или считать, что он родился? — и прыгнуть по ней, прямо в лапы к врагу и ударить, показать им, как опасно ставить капканы на Топора, ведь те могут и не удержать добычу! Но в то же время это означало бы раскрыться и подставиться, возможно, враги именно этого и ждали, чтобы ударить проклятием через кровь и родство, и там, в Куско, он испытал уже, что подобная связь не шуточки.
— Как учил Одноглазый? — спросил самого себя Сергей в пустоте космоса.
Лицо швырнуло в жар, ведь Одноглазый учил прикрывать себе спину и не оставлять слабых мест, а он что? Вел себя ровно наоборот, махал топором налево и направо, даже не думая о последствиях, хотя сидел бы в тылу, да отдавал команды, и никто бы не устраивал охоты за близкими Гарольда-Сергея. Но сколько тогда продлилась бы война? Несколько лет, без решающей победы, как в прошлые два раза?
— Слабых мест, — пробормотал Сергей.
Какие могли быть слабые места у тех, кто явился за его женами и детьми? Они знали, на кого нападают, от того и смылись так быстро и следовательно, что? Следовательно, никак не могли и не успели бы замаскировать след от своего перемещения, дальнего, если не сверхдальнего, чтобы успеть убежать от мести «страшного Топора»! Ведь им требовалось время на то, чтобы подготовить ритуал над его ребенком?
— Точно, — выдохнул Сергей и уставился на Землю под собой, выискивая там возмущения пространства, мощных перемещений и сверхдальних порталов, если у врагов хватило ума заготовить таковой. — Попались!
Глава 28
Разумеется, даже его сенсорики не хватило бы, чтобы вычленить детали на таком расстоянии. Сияли города и источники, вспыхивали пунктиры стационарных порталов и что-то там сверкало в Альпах, возможно тот самый межконтинентальный портал в Поднебесную, по которому текла река живой силы на алтари. Но Сергей опять прибег к идеям из своего прежнего мира, и совместил поиск с псевдосилой Филипсов (ощутить возмущения и перемещения в пространстве) и силой крови Люситы и просто родственной связи (выбрать по ней среди обнаруженных мощных следов — перемещений в пространстве).
Взметнулись голоса, воссияла магия и вспыхивали фигуры и концентраторы на стенах и потолке. Мощнейшее проклятие на крови и родстве ударило в комок плоти, пока еще живого сына Сергея и… тот разлетелся в клочья, взорвался кучей мясных ошметков и каждый из них, сталкиваясь с препятствием, взрывался еще, снося всех вокруг и открывая дорогу каплям крови, превратившимся в кислоту.
— Прости, — едва шевельнулись онемевшие губы Сергея.
Он убил еще одного связанного с ним
