Фараон - Дмитрий Викторович Распопов

— Мы договорились с одной семьёй, — ответил он, удивлённо на меня посмотрев, — парня ждёт блестящее будущее, поэтому невесту мы ему подобрали из богатого рода. Но везти её сюда? Думаю, обойдётся простой наложницей.

— Неболтливой, — добавил я.

— Я отдам ему одну из своих, — легко улыбнулся он, — самую молодую и красивую.

— Отлично, думаю парень будет доволен, особенно если не упоминать об этом факте, — хмыкнул я.

— Разумеется, — мы с визирем обменялись понимающими взглядами.

— У меня с собой достаточно красавиц, — намекнул он, — ещё одна может согреть и твою постель, царь.

— Именно потому, что она от тебя Усерамон, я и откажусь от такой чести, — я пожал плечами, а он с понимающей с улыбкой поклонился.

— Что же, — вздохнул я, когда пауза затянулась, — мы договорились, что ты себе не возьмёшь больше трети припасов, а я, раз вы меня в это уже насильно втянули, сделаю себе настоящую армию, а не то слабое подобие, которым вы тут воюете.

Лицо визиря вытянулось.

— Наподобие той, какая у тебя в загробном мире? — осторожно спросил он.

— Да, а потому вернувшись, ты кроме всего прочего пришлёшь мне ещё и несколько семей мастеров определённой направленности: мне нужны кожевенники, кузнецы, деревообработчики и мастера работы по камню.

— Они у тебя будут, мой царь, — склонил голову Усерамон.

— Ещё мне нужны люди, без колесниц, просто пехотинцы, — продолжил я.

— Этого не было в договоре с царём, — задумался он, — она рассчитывала, что ты будешь справляться текущими силами.

— Наёмники?

— Думаю я смогу договориться с парой вождей кочевников, — согласился он со мной, но на больше тысячи, не рассчитывай и разумеется без лошадей, они слишком дорогое удовольствие. Гораздо дороже людей.

— На первое время думаю мне этого хватит, — кивнул я, протягивая ему руку, — договор?

Здесь этого жеста ещё не знали, руки прикладывали к сердцу, но визирь сразу пожал ладонь и ответил.

— Договор.

— Ваши письменные бумажки, можешь мне не присылать, — я спокойно на него посмотрел, — чтобы понять, что ты меня пытаешься наеб…ть, мне хватит собственных воспоминаний об этом разговоре.

— Постараюсь соблюсти всё, о чём мы договорились бог Монту, — склонил он голову.

— Тогда на этом всё. Хатшепсут передай моё согласие и что я выдвинусь, как только получу припасы. Ты за этим проследишь лично, чтобы мне опять гниль не прислали. Так и передай, что твоё участие — это моё обязательное условие. Ну и тебе самому так проще будет своровать, пока другие на это свои рты не открыли.

— Бог Монту, с момента своего появления у нас, ты научился слишком хорошо понимать человеческую суть, — улыбнулся он с поклоном.

— «Что тут понимать, везде одно и то же, что у вас, что у нас, — хмуро подумал я про эту самую суть».

— На этом всё. Идём, ты сделаешь вид, что даришь мне наложницу, чистую и непорочную, как горный ручей, а я при всех подарю её Рехмиру, — показал я на путь обратно в поместье, — и нужно уже сейчас готовить парня к твоей должности, Меримаат её точно не потянет. Сделаем из него лучше военного или ещё лучше жреца.

Визирь удивлённо на меня посмотрел.

— Странно, что наши мысли в этом полностью совпадают Твоё величество, — склонил он голову, снова называя меня Менхеперра, поскольку мы подошли в зону слышимости других людей.

Разыграв с ним сценку, какую и планировали, я вручил красному словно помидор парню красивую девушку лет шестнадцати, явно неегипетских кровей и сказал при всех, что Рехмиру отдаю то, что берёг для себя, но для лучшего друга не жалко. Мои слова услышали кто нужно, особенно визирь, с которым мы встретились понимающими взглядами после этой процедуры дарения.

Следующая беседа была у меня намечена с Минмосом и я не стал её откладывать в долгий ящик, пока Усерамон не отплыл отсюда, чтобы можно было переговорить с ним, если что-то пойдёт не так. Минмос мгновенно понял о чём будет разговор, когда я после длительного приватного разговора с визирем, позвал его следующего прогуляться на свежем воздухе. Начал он говорить первым, едва мы отошли на нужное расстояние, чтобы нас не услышали.

— Мой царь, хочу сразу сказать, что не прошу себе должности или титулы, — начал он, серьёзно смотря на меня, — всё, что мы хотим, чтобы наши семьи имели равные права с чиновниками и жрецами. Ведь мы плечи государства, на нас держится многое, но к сожалению, о нас вспоминают только тогда, когда приходит пора сражаться.

— Понимаю это, — согласился я с ним.

— Способы и средства, мы оставляем полностью на твоё усмотрение царь, — поклонился он, — ради этого мы все готовы и дальше преданно служить настоящему царю и его наследникам.

— Это всё? — удивился я, думая раньше, что разговор с военными будет такой же сложный и долгий, как и с визирем.

— Да мой царь, — он открыто посмотрел н меня, — это всё, что мы просим у тебя.

— Это настолько неожиданно мало, — я протянул ему руку, — что мне, чтобы прослыть хорошим царём, придётся дать вам больше.

Минмос улыбнулся на мою шутку, пожав в ответ руку. Я сразу почувствовал её отличие от руки визиря. Грубая, мозолистая рука воина. Пожалуй — это именно то, на что всегда нужно ставить, делая свой выбор в чью-то пользу.

— Да и кстати Минмос, — я не отпускал его руку, удерживая её, при этом посмотрев ему прямо в глаза, — если ещё раз тебе, визирю или кому-то ещё придёт в голову умная идея использовать меня, без моего согласия, то я надеюсь, что ты трижды подумаешь перед тем как на неё согласиться. Так ведь?

Военный вздрогнул, но взгляд не отвёл.

— Да, мой царь, — спустя минутное колебание, но всё же ответил он.

— Чудесно, тогда возвращаемся, можешь передать моё согласие остальным, — я разомкнул наше рукопожатие и повернул обратно, — как только визирь пришлёт нам припасы и подкрепление, мы выдвинемся в поход. Управление войском в походе, снабжение и прочее, остаётся на том, кого вы выберете, но я думаю, что это будет Ментуиуи?

Минмос согласно кивнул.

— Я буду руководить битвами и боевой подготовкой войска, — сказал я и он снова кивнул.

— Как только отбудет Усерамон, мы начнём переделывать колесницы.

Глаза у Минмоса расширились.

— Зачем мой царь?

— Увидишь, как быстро они могут ехать на самом деле, — с хитрой усмешкой я не стал говорить больше и мы влились в общий поток людей, которые хотели поговорить с визирем и мной. Пир продолжился до самого утра, пока наконец уставшие люди не стали расходиться по своим местам и шатрам.