Василий Сахаров - Восточный фронт
— Сдавайся и признай, что был не прав, — решив проявить милосердие, предложил я. — Тогда будешь жить.
Видимо, он меня не понял или не расслышал. Ярость затмила его разум, и дан Хосса попытался оттолкнуть меня. Зря! Он ничего не успел. Ирут вспорол глотку Эгберта, и новые красные пятна украсили арену.
Следующий противник, Еген Даубер, худощавый юноша, выглядел растерянным. Думаю, на авантюру с дуэлью его подбили товарищи, для которых он никогда не был ровней. Они виконты, а один даже барон, после смерти убиенного мной батюшки. А кто таков Еген Даубер? Бастард благородной крови. Его признали дворянином, но он на самой низшей ступени, и кроме своей матери, городской мещанки, Даубер никому не интересен. Опять же подготовка у него так себе. Поэтому совершенно естественно, что у него не было учителя фехтования, и знания молодого человека в военном деле весьма поверхностны.
Мне стало жаль этого молодого дуралея, и я обратился к нему:
— Даубер, я предлагал твоему другу Эгберту сдаться. Но он отказался и погиб. Теперь я делаю предложение тебе. Пока не поздно, признай, что напрасно хаял мое честное имя, откажись от обвинений, попроси прощения, и я тебя отпущу.
Сглотнув, Еген посмотрел на судей, один из которых одобрительно кивнул. Затем его взгляд сместился на трупы товарищей, лежащих в ряд под трибунами, и он понурился. В этот миг решалась его судьба, и я надеялся, что парень примет здравое решение, извинится и отправится домой, в родной Вентель или на войну. Однако он меня удивил. Еген покачал головой и сказал:
— Я отказываюсь.
— Почему?
— Мои друзья убиты, и если они приняли смерть, я последую за ними. Моя честь велит мне не отступать.
— Дурак, — бросил я и вышел на ристалище.
Еген замер напротив, и офицер произнес заветное слово:
— Начали!
Я решил не спешить, а Даубер растерялся. За ним наблюдали тысячи людей. Они следили за каждым его движением, и он стушевался. Не было у бастарда привычки находиться в центре внимания. Но толпа стала подталкивать его вперед:
— Трус!
— Наступай!
— Деревенский увалень!
— Не бойся!
— В атаку!
Так продолжалось пару минут, и он решился. Еген сделал слабый выпад, и я отразил его без всякого труда. Затем он попытался нанести рубящий удар, но такой неуклюжий, что я едва не засмеялся. И снова выпад, слишком медленный, слишком длинный, слишком несбалансированный.
— Ройхо, кончай его! — в шуме толпы я различил громкий голос Ферро Канима.
Видимо, великий герцог посчитал, что я издеваюсь над Даубером, и захотел прекратить фарс. А я всего лишь изучал противника и пытался понять, на что он рассчитывал, отказываясь от моего предложения. Выходит, что он полагался только на счастливый случай или милость богов. Но сегодня был не его день. Явно. И, отбив очередной неуклюжий удар Егена, я насадил его на клинок.
Бастард умер мгновенно, и арена всколыхнулась от радостных воплей. Причем кричали все, и простые зрители, и наблюдатели, и стражники, и даже проигравшие игроки. А я поприветствовал ликующую арену клинком, получил свой серебряный браслет и направился к выходу. Надоело все. Устал. Хотелось покоя и поскорее вернуться на фронт.
Глава 22
Империя Оствер. Провинция Ахвар. 22.04.1407.
И снова Восточный фронт. И снова война. И снова я вместе с воинами находился в лесу.
Весна все больше вступала в свои права и уже не так холодно. На деревьях начинали набухать почки и по веткам скакали непоседливые птахи. В паре миль от нашей стоянки разрушенный тракт, по которому отступали ведомые демонами республиканцы, и там шумно. Ругались голодные люди и ржали ослабевшие лошади. Васлайцы добивали животных и делили мясо. У них голод и ради выживания они уничтожали конский состав своей армии, какой еще остался. А у нас относительно тихо и спокойно. Лагерь окружен оборотнями, и воины могли немного отдохнуть, а я ожидал своих командиров, с которыми собирался провести очередной военный совет, и дремал.
Глаза были закрыты, никто не мешал и не дергал. Полчаса в запасе, пока все соберутся, имелось, и я вспомнил о своем двойнике на Земле. Как он там и что с ним? Перед мысленным взором возникло небритое лицо земного Киреева, и неожиданно я оказался в его теле. При этом чувство знакомое. Одна половинка меня находилась в лесу на стоянке бригады, а вторая в теле другого человека. Нечто подобное я испытал, когда экспериментировал с кровью воинов, так что страха не было. Я понимал, что по желанию могу разорвать контакт в любой момент. И как в прошлый раз, попробовал выйти на контакт со своим земным прототипом.
Леха Киреев сидел на покосившемся потертом диване в знакомой мне комнате и пил пиво. Пока он был не пьян — пустых бутылок рядом я не заметил. Его взгляд рассеянно скользил по стенам и землянин никак не мог сосредоточиться. И что характерно, в этот раз я улавливал его настроение. Тоска. Она переполняла его и готовилась выплеснуться наружу в виде гневных выкриков, злости и обиды на весь мир. А еще была застарелая ноющая боль в области живота, которая воспринималась землянином, как нечто само собой разумеющееся.
На мгновение промелькнула мысль — а зачем мне знать, что с земным прототипом? Все, что нас связывало, осталось в прошлом. И сейчас его жизнь, судьба, мысли и поступки, меня не касались. Мы в параллельных мирах. У нас разная внешность. Он обычный человек, а я чародей. Земной Леха Киреев опустился, а Уркварт Ройхо на подъеме. И вряд ли мы когда-нибудь встретимся, шансы на это ничтожны. Поэтому самый простой путь — разорвать контакт и никогда больше не вспоминать о Земле. Так проще.
Однако я этого не сделал. В душе я все же переживал за Леху и понимал, что не могу оставить его и позабыть. Если так сделаю, наверняка, потом буду себя корить и чувствовать мерзавцем. Следовало помочь ему, в меру моих сил и возможностей. Нужно было хотя бы попытаться, и я это сделал.
«Ты слышишь меня, — отсылая землянину мысленный зов, на мгновение я замялся, подобрал определение земному Кирееву и добавил: — брат?»
Землянин встряхнул головой, а я повторил:
«Ты слышишь меня, брат?»
— Сука! — неожиданно выдохнул Леха и, поставив недопитую бутылку на пол, откинулся на спинку дивана. — Что такое не везет и как с этим бороться? Мало, что инвалид, теперь еще и с ума схожу. Что за голос в голове?
Он меня услышал — факт, и я попытался закрепить успех:
«Ты не сумасшедший. Не бойся. Тебе никто не желает зла. Просто хочу поговорить. Ответь на вопросы, и я исчезну».
Леха оглядел комнату, но ничего подозрительного, конечно, не заметил, и спросил:
— Кто ты? Или что?
«Скажем так, твоя копия».
— И какого тебе надо, глюк?
«Хочу узнать, почему ты стал таким?»
— Каким это таким? — Леха усмехнулся.
«Опустившимся».
Несколько секунд землянин помолчал, а затем спросил:
— Ты, действительно, хочешь знать, почему я такой?
«Да».
В горах я напоролся на мину и мне половину внутренностей вынесло. До госпиталя друзья дотащили, и врачи не оплошали, собрали мои потроха и выходили. Но таким, как прежде, я уже не стал. Постоянные боли донимали, и я подсел на иглу. Родители из дома выперли, когда стал вещи выносить. Теперь я сам по себе. Не живу, а существую.
«А лечиться не пробовал?»
— Да пошел ты! Не хочу больше с тобой разговаривать! Прочь! Исчезни!
Землянин сорвался на крик, стиснул голову ладонями, и меня выбило из его сознания обратно, в мир Кама-Нио.
После этого я очнулся. По-прежнему находился на лесной стоянке, и рядом, как обычно, ламия. Девушка рассматривала меня, будто я какой-то подопытный зверь, очень внимательно, и это меня разозлило:
— Опять ты? Зачем ты здесь? Что-то не так?
— У меня все хорошо, — она улыбнулась, и моя злость моментально рассеялась. — А что с тобой? Где ты витал?
— Навещал своего двойника на Земле, — признался я.
— И как он?
— Плохо. Болеет. Возможно, вскоре умрет. Сам себя губит, и я ничего не могу с этим поделать. Мне не дотянуться до него магией, а советов призрачного голоса в своей голове он слушать не станет. Да и не помогут советы. Может, ты скажешь — как быть?
— Хочешь ему помочь?
— Хотелось бы, не чужие люди все-таки.
— Нет. Я помочь не могу, и что делать не знаю.
— А кто знает?
— Наверное, Иллир Анхо. Он все-таки полубог. Как появится, попроси его о помощи. Думаю, что тебе он не откажет.
— А ведь, в самом деле, Иллир поможет.
Было, я задумался над тем, как мне убедить первого императора помочь землянину, но появился Виран Альера. На поводке, словно собаку, он вел за собой связиста, и ламия спросила:
— Ты зачем его привел?
— Бала Керн вызывает на связь. Говорит, дело срочное.
Начальник тайных стражников клана Ройхо человек серьезный и если вызывал, значит, что-то произошло или он добыл важную информацию. Это понятно и, посадив связиста рядом, я обратился к Керну:
