Вадбольский 5 - Юрий Никитин
Он кивнул, ответил послушно:
— Хорошо, тебе виднее… Погоди, а что, это тайна? Ты же сказал, аэростаты в Европе везде делают!
— Так можно ещё сто лет делать, — пояснил я. — Вяло, медленно, с оглядкой. Но если держать в уме основные преимущества управляемых аэростатов, будем называть их дирижабелями, то нам всем нужно хвататься за них. Это огромная грузоподьёмность и дальность перелётов. Особенно из-за масштабов нашей богоносной.
— Какая?
— Дирижабель может идти неделями, — пояснил я, — в смысле, лететь. Хотя он не сколько летит, сколько двигается под влиянием… ладно, эту часть опустим. Садиться на землю ему не обязательно, достаточно причальной мачты. И места на земле не занимает.
Он кивнул, хотел что-то сказать, но я услышал довольный голос Маты Хари:
— Прибыл ваш грозный финансовый директор!
— Сюзанна, — сказал я вслух — Автомобиль Сюзанны въезжает во внутренний двор.
Он сразу оживился, сказал быстро, даже не спросив, откуда я это узнал, у всех свои тайны:
— Пойдем встретим! У меня для неё подарок!
Конечно, Горчаков кровь и плоть этого мира, никакой фантазии, точно займёт высокий пост в руководстве Российской Империи. Я смотрел как он достаёт из сумки деревянную шкатулку с затейливой резьбой по крышке, подмигнул мне, приоткрыл, показывая сокровище.
Ну да, всё ожидаемо, для Сюзанны приготовил драгоценное колье, я даже не стал спрашивать, сколько такое стоит, неприлично, но видно же, безумно дорогое.
С другой стороны, понятно же, сын светлейшего князя не может дарить простые вещи. Сюзанна, как все женщины, безумно обрадуется, как и папуасы, обожает блестящие камешки. Правда, блестящие камешки любят ещё и вороны.
Мы встретили нашего блистающего финансового директора на входе, Горчаков расшаркался обеими ногами, галантнейшим образом поцеловал её розовые с холода пальчики. Мне кажется, он просто счастлив находиться в её обществе, всё-таки парень умный и постоянно работающий над собой, а окружен красивыми и богатыми дурами, что смотрят на него вроде влюбленными глазами, как же, сын светлейшего князя, канцлера Российской Империи, завидный жених, надо расстараться, такая ценная добыча…
Сюзанна воспринимает его как хорошего приятеля её босса Вадбольского, смотрит дружески и весело болтает на любые темы, не пытаясь понравиться, а так как барышня дико умная, то Горчаков, сам не дурак, просто тащится от общения с нею.
Мы вернулись в мою комнату с чертежами дирижаблей, но вслед за нами заглянула Любаша, пропела нежным голосом:
— Обед сюда или в столовую?
— В столовую, — решил я. — У нас гость, княжич Горчаков, что вельможно снисходит до бедного барона! Это праздник!
Любаша исчезла, а Горчаков сказал обиженно:
— А это вот совсем не смешно.
Сюзанна поддержала его:
— Саша давно стал нам другом, зачем обижаешь?
— Это я подлизываюсь, — сообщил я, но почувствовал себя малость виноватым, Горчаков изначально держался по-дружески, никогда и ничем не подчеркивая свой высокий статус. — Да и вообще, могу же я, такой замечательный и красивый, иногда сглупить?.. Мне это нужно, потому что быть совершенством, как Мэри Поппинс, ужасно тяжело и ответственно.
Они переглянулись, как такая Мэри Поппинс, не знаем такую, но вот обед — это всегда хорошо, Вадбольский наконец-то и ему начал уделять внимание.
Глава 2
Так и дальше думайте, сказал я себе. Пусть хоть в этом буду «как усе», хотя на самом деле это Любаша взыграла, старается, дескать, путь к сердцу мужчины лежит через желудок, но на самом деле это путь мужика. Но даже здесь мало кто знает разницу между мужиком и мужчиной а я из того времени, когда мужчин вовсе не осталось, одни мужики, у которых даже брюк нет, одни штаны.
Горчаков наконец вытащил из-за спины шкатулку, просиял лицом и протянул её Сюзанне.
— С днём рождения, Сюзанна!
Она опасливо взглянула на шкатулку.
— Мне? Но мой день рождения…
Он сказал горячо:
— Для меня он каждый день!.. Сюзанна…
Она взяла шкатулку, с осторожностью приподняла крышечку, охнула, глаза её засветились. Мы с Горчаковым с удовольствием смотрели на порозовевшие щёчки, вот уж в самом деле снежная принцесса, а она прошептала нежнейшим голосом:
— Как прекрасно… Какой мастер такое сделал… Спасибо, Саша! Это лучший подарок в моей жизни!
— Будут и лучше, — заверил Горчаков, тоже очень довольный её реакцией. — Вы прекрасны, Сюзанна. Множество мужчин восхотят бросить все сокровища мира к вашим ногам!
— Пойдемьте в столовую, — предложил я. — Нажрёмся, повод подходящий… Молодец Сюзанна, у неё и день рождения в нужное время.
В столовой едва расселись, не по церемониалу, а поближе друг к другу, распахнулись двери и двое слуг внесли на широких подносах блюда с солёной белугой и лососевую икру в расписных деревянных чашах. Уже понятно, что дальше пойдут жареные гуси-лебеди, а закончится сладостями, хотя я как раз с них бы и начинал.
Пока расставляли, Горчаков принюхивался и присматривался, наконец сказал с изумлением:
— Царский стол попроще…
— Наш император аскет, — ответил я, — а я простой барон, только-только лапти снял. Начнём, потом буду вас дирижабелем мучить!
— После такой белуги, — сказал Горчаков, — можешь мучить, мне будет всё равно хорошо.
— Эх, — сказала Сюзанна, — ко мне приезжала одна из наших суфражисток, но ничем таким угостить её не удалось. Я ей даже двигающиеся картинки на стене показать не успела!
Я пробормотал, намазывая ножом на срез калача толстый слой икры:
— Вот уж попалась, бедняжка. С нашими мужчинами ей не дождаться желаемого.
Сюзанна сказала с намёком:
— Но однажды получилось?
Я почувствовал, что мой взгляд сам по себе уходит в сторону, словно я попался на краже или прилюдно обмочил брюки. А Горчаков даже жевать перестал, всматриваясь то в моё лицо, то в лицо Сюзанны, больно мы какие-то смущённые.
— Ну, так получилось, — буркнул я. — Это не в счёт.
— Да? — спросила Сюзанна катинно. — Но теперь она постоянно ищет!
Я вздохнул, даже руки полуразвел в жесте сожаления.
— Усилить крепления дирижабля или искать точку джи?.. Нет-нет, не спрашивайте, что это. Сюзанна, человек не может охватить всё. Когда выбрал основное, от прочего
