Мариан. Крылья для феникса - Вероника Азара
Разговор перешёл в деловое русло. Пока она отсыпалась, проделали огромную работу. Дело взял в свои руки Егорыч. Правитель без возражений принял больший опыт и знания старого ведуна.
Остальные не возражали. Мариан сидела как мышка, не встревая в разговор. Занятно со стороны следить, как решались вопросы. Срочные поиски мага, его полное обезвреживание... Тут Егорыч был категоричен — заниматься этим необходимо кому-то из них троих, или ему самому, или Правителю, или Мариан. А наилучший вариант — всем вместе. Начавшие было возражать воины, получили от старика взгляд, после которого возражения отпали сами собой.
Правитель сообщил — поиски мага ведутся, но, либо он надёжно укрылся в своей башне, либо подался в бега. После исчезновения никто и нигде его не видел. Ни в городе, ни, тем более, в замке. Так же Мариан узнала, почти треть города в трауре. После бегства мага его создания превратились в прах, и стало понятно, какую силу он мог подключить к борьбе.
Мариан молчала, решив обсудить, почему создания мага самоуничтожились с Егорычем наедине. Если команду дал маг, он или настолько уверен в своей силе, и эти помощники больше не нужны, или решил помочь себе, ввергнув многие семьи в траур гибелью родичей. А главное, до горожан дошла очень простая мысль — маг имеет огромную силу и с лёгкостью применяет её в своих целях. Это пугало людей, не знавших подобной жестокости.
Мариан показалось, те же мысли одолевают и Правителя. Он сидел, вроде внимательно слушая, но она-то прекрасно видела, всё говорившееся ему известно и мысли заняты совсем другим.
Вообще, во время совета, Мариан казалось — проводится он исключительно, чтобы занять людей, привести их в чувство после событий, свалившихся на город и мир за последний день. Необходимо пресечь преувеличенные слухи о происшедшем. Изучала в своё время влияние слухов на поведение толпы. Именно их подавлением и занимался учитель на совете.
Нашли дело каждому. Отправили глашатаев в краткой и отредактированной форме рассказывающих о происшедшем в замке. Мариан не понравился факт умолчания фиктивности их с Правителем брака. Егорыч заметил состояние ученицы и подошёл к ней.
— Пойми, девочка, не время сейчас разводить дебаты на эту тему. Часть народа, конечно, поддержит твою точку зрения, но часть может посчитать её неверной. Не стоит устраивать склоку. Придёт время и вопрос решится сам собой. После того, как стала известна твоя роль в освобождении Правителя, он не может просто так отказаться от брака. Его не поймут.
— Могу заявить и сама, — она ещё кипела.
— Скажи, тебе так важно не быть даже фиктивной женой? Насколько я знаю, он ведёт себя очень корректно. Ещё ни одно твоё требование не было опротестовано.
— Ещё бы он протестовал, — Мариан язвительно засмеялась. — Егорыч, и ему этот брак не нужен. Мы оба чувствуем себя связанными по рукам и ногам этим представлением, которое вынуждены играть. К тому же, сообщу по секрету, есть, как минимум одна дама, которая к нему очень неровно дышит. Зачем им мешать? Сейчас она, считая меня соперницей, смотрит так, словно готова разорвать. Если уж нельзя сейчас разрешить этот вопрос с объявлением брака недействительным, пусть он хоть своей возлюбленной объяснит, что к чему. Я устала ощущать её неприязнь.
Егорыч пристально посмотрел на девушку, потом задумчиво произнёс:
— Тебя волнует настроение этой женщины или её отношения с Правителем?
— Нам обоим нужна свобода, каждому для своих целей. Он, как мне кажется, неплохой человек и мне ничего плохого не сделал. Почему же я должна желать ему зла? Маг запутал нас в сетях, а вместе с нами ещё и других людей. К чему причинять лишние страдания?
— Хорошо, я поговорю с Правителем. Хотя, ты не совсем верно оценила обстановку. Но ты обещаешь мне потерпеть?
— Обещаю, — она тяжело вздохнула, — что ещё остается?..
Мариан, наконец, вернулась к себе. Изель к этому времени извелась в ожидании. Девушке до смерти хотелось узнать новости. Мариан устало опустилась в кресло и погладила Чокки, забравшегося на колени.
— Изель, хоть ты не мучай меня вопросами. Егорыч меня замучил. Оставил после сборища и почти два часа гонял, заставляя вспоминать по сотне раз каждый шаг за эти дни. Дай передохнуть. Всё узнаешь от братьев.
Изель, слегка улыбнулась, потом погрустнела и, опустив глаза, прошептала:
— Сегодня хоронят дядю, можно мне пойти? Он любил меня, как дочь.
— Разумеется, можно! Я и сама хотела бы проститься, если родные не против.
Изель радостно вскинула голову:
— Что вы говорите, госпожа, конечно! Мы можем отправиться, как только вы переоденетесь.
— Ох, опять платье. Я только-только отдохнула от него, и снова...
Мариан поднялась и потянулась всем телом. Щелкнула недовольного лишением удобной подушки Чокки по носу.
— Против традиций не пойдёшь. Хотя я так думаю, твой дядя одобрил бы брюки. Чокки, не возмущайся, можешь пойти с нами, я даже готова нести тебя на руках.
Пока Мариан одевалась в угольно-серый наряд, выбранный Изель для церемонии прощания, в спальне послышался разговор. Она узнала голос Правителя, который беседовал с девушкой. Но когда, вышла из гардеробной, Изель находилась в комнате одна. Девушка уже накинула лёгкий плащ, второй приготовила для госпожи. Сегодняшний наряд немного примирил Мариан с платьями. Строгий по отделке, лежавший плотными складками по телу, оказался вполне в её вкусе. Правда, непонятно, как подобный наряд затесался в её роскошные туалеты, усыпанные драгоценностями, вышивками и кружевами вне пределов разумного.
Изель накинула плащ с капюшоном на плечи госпожи, и обе женщины направились к боковому выходу из замка.
Выйдя из дверей, Мариан замерла. За всё время ни разу не покинула пределы замка. Все церемонии проводились или в замке, или в замковом саду. Сейчас, выйдя из высоких двустворчатых дверей, она рассматривала открывшуюся картину.
От двери вниз вела лестница в десяток ступеней, заканчивавшихся небольшим двором, на котором ожидала группа всадников, сидевших на великолепных животных, по внешнему виду родичах лошадей. Мариан ещё не довелось повидать этих животных близко, и теперь она с интересом рассматривала их.
Местный заменитель благородного животного выглядел для неё экзотично, но восхищение вызвал неподдельное.
Длинные сильные ноги заканчивались раздвоенными копытами с острыми краями. Сразу захотелось спросить, лягаются ли "лошадки"? Удар мог закончиться летальным исходом. Хвост, роскошный и длинный спадал до самой земли, но грива стояла торчком, странное сочетание. Животные имели пушистую шерсть, которая, тщательно расчёсанная и приглаженная, переливалась на свету.
