Неправильный лекарь. Том 3 - Сергей Измайлов

— А к лекарям тогда не обращались? Ведь скорее всего тогда и начала расти опухоль.

— Обращался, лечили бронхит и пневмонию. Сначала стало легче, я даже подумывал снова в лес с ружьишком податься, но потом всё по новой, я и перестал окончательно.

— А потом к лекарям больше не обращались?

— Так, а зачем? — пожал он плечами. — Мне тогда ещё сказали, что это возрастное, вот я и успокоился. А потом услышал от соседа, что сын Склифосовского творит чудеса, вот и решил попробовать прийти к вам.

— Правильно сделали, — кивнул я. — Всё будет хорошо. Борис Владимирович, приступайте.

Сначала я просканировал верхнюю долю правого легкого, где находилась болезнь, потом полностью оба лёгких. Особое внимание уделил средостению, где нашёл ещё в прошлый раз несколько плотных узлов. Не нравятся они мне, сегодня попробую их убрать, чтобы злокачественные клетки не пошли дальше. В брюшной полости всё чисто, значит метастазы только в средостении. Я методично один за другим уничтожал деревянной плотности узлы, не забывая следить за состоянием ядра. Рука Юдина неотрывно следовала за моей, словно тень. Правильно делает, пусть подсматривает и перенимает.

За одну процедуру мне удалось ликвидировать все региональные метастазы, восстановить просветы долевых и сегментарных бронхов, открыв в сдавленные опухолью альвеолы доступ воздуха. Дальше давить на основную массу опухоли сил почти не осталось, убрал лишь небольшую часть. Энергии в ядре осталась одна треть, можно бы ещё немного, но мы теперь никуда не опаздываем, буду делать поэтапно.

— Будите, Борис Владимирович, — усталый и довольный я отошёл от пациента.

— Ты мог бы ещё продолжать, — удивился внезапной остановке Илья.

— Не стоит дальше продолжать, — покачал я головой. — И тебе не советую до дна черпать, стоять на грани. С меня довольно. А пациенту ещё это пережить надо, что я уже убрал. Масса новообразования уменьшилась не сильно, зато функционал окружающих тканей практически восстановлен и вероятность дальнейшего распространения я значительно уменьшил, убрав очаги в средостении.

— Ну тут да, не поспоришь, — Илья задумчиво почесал макушку, по пути сдвинув очки на бок. — Ты сегодня опять идешь в лечебницу после обеда?

— Да, это теперь скорее всего надолго. Небольшими шажочками продвигаемся. С понедельника начну проводить семинары.

— Блин, всё это конечно круто, но я так и не понял, зачем тебе это нужно?

— Ну раз не понял, то не забивай голову, нужно и всё. Таков мой путь.

— Хм, тоже мне, самурай нашёлся, — ухмыльнулся Илья, но на меня смотрел задумчиво и с уважением. — А твой путь ещё одну пару ног выдержит?

Я резко обернулся к Илье, почему-то никак не ожидал, что он может задать такой вопрос. Он не моргнув выдержал мой взгляд. Значит это не просто случайная фраза, он думал над этим.

— Ошарашил ты меня, — честно признался я. — Я совершенно не против, если ты будешь помогать мне нести это бремя. Дай мне время подумать, как это лучше сделать, хорошо?

Илюха улыбнулся одними уголками рта, потрепал меня по плечу, кивнул и пошёл на выход.

— Так господа, я так и не услышал чёткого ответа, — сказал до этого молча наблюдавший за нами Корсаков. — Вы ко мне в гости едете или нет? Я же должен предупредить, чтобы готовились.

— Я за! — поднял я руку.

— И я, — поддержал Илья.

— Тогда кто первый освободится, тот всех собирает, — подвёл итог Борис Владимирович и твёрдым шагом направился к двери. — А я вас наконец покину, а то уже полсмены в чужом кабинете провёл.

— Господин лекарь, скажите пожалуйста, как мои дела? — спросил временно забытый всеми пациент, а я аж подпрыгнул от неожиданности. Наверно до сих пор думал, что он спит, а он просто молчал себе в тряпочку, чтобы нам не мешать.

— А дела ваши налаживаются, — уверил я его. — Работы ещё много, но сдвиги существенные, чувствовать вы себя должны лучше. Главное не забывайте хорошо питаться и потихоньку увеличивайте двигательную активность. Как говорится с энтузиазмом, но без фанатизма. Во вторник следующая процедура, не забывайте. Помочь вам встать?

— Нет, спасибо, я уже сам, — ответил он и довольно уверенно слез со стола. — Как же я забуду про вторник, это ведь в моих интересах, родственники в Крыму ждут.

— Крым — это просто отлично, — ответил я ему и показал сразу два больших пальца. — Но немного позже, когда мы с вами закончим борьбу с новообразованием. Вот тогда и поедете дышать чистым морским и горным воздухом, лучше и не придумаешь.

— Вы подарили мне надежду, Александр Петрович, — мужчина на эмоциях прижал руки к сердцу. — Моя благодарность к вам не будет знать границ!

— Вы главное выздоравливайте, а остальное сейчас не так важно.

— Всё важно, господин лекарь, — улыбнулся он задумчиво. — Всё важно.

Пациент вышел из кабинета, Илья ушёл минут пять назад, а я наконец-то уселся в кресло и закрыл глаза.

— Пять минут, Света, — сказал я медсестре, погружаясь в медитацию.

— Кофе? — спросила она.

Я молча кивнул.

Сегодня у меня получается последний день, когда можно разобраться в некоторых нюансах знахарских технологий перед тем, как начать их учить делать что-то по-другому. Я естественно буду продолжать это делать и дальше, но сегодня я должен хотя бы понять, на чём сделать акцент на первом семинаре в понедельник.

Иван Терентьевич уже ждал меня, но я сначала заглянул в кабинет Демьянова. После той душещипательной беседы, он теперь каждый раз вздрагивал при виде меня. Ну, пусть лучше так, чем-то пофигистическое отношение, что было раньше. На новые тики я старался его не провоцировать, да теперь он и без нажима понимал меня с полуслова. Осознал похоже с кем связался.

Секретарь главного знахаря тоже усвоил, что со мной шутки плохи, хотя на него я и не давил вовсе. Когда я вошёл в приёмную и жестом поинтересовался о наличии шефа в кабинете, он просто кивнул, даже не пытаясь юлить.

— Добрый день! — приветствовал я Демьянова, входя к нему в кабинет без стука, как к себе домой.

— Здравствуйте, Александр Петрович! — ответил тот, слегка подпрыгнув на своём кресле. Мелочь, а приятно, но я не подал вида, что