Учитель - Харитон Байконурович Мамбурин
- Ты вернулся, - констатировал человек-гора, нанося последний удар выполненной из стальной чушки макиваре. Взлетевшая вокруг мастера пыль, завертевшаяся коротким смерчем, не позволила ни единой своей пылинке осесть на кимоно Кирью.
- Я вернулся, сенсей, - встав с энгавы, Джотаро выполнил короткий поклон ученика мастеру.
- С вестями?
- С вестями, сенсей.
- Идем, расскажешь их за чаем.
Химэдзима вместе с парой парней из Сенко ездил на тайную встречу, организованную разными заинтересованными людьми со всей страны. Там, на этой встрече, был поднят и вопрос зарубы, случившейся на Аракаве… ну как вопрос? Уже не он, а, скорее последствия. Япония, настоящая Япония, выразила своё возмущение «эксперименту». Это не смогли проигнорировать.
- То есть, представители Комитета прямо-таки были? – удовлетворенно наклонил голову Горо.
- Да. От министра внутренних дел тоже, - кивнул Джотаро, отхлебнув чай, - Даже от Соцуюки.
- Соцуюки? – нахмурился огромный старик, - А эти мясники каким боком?! Только не говори…
- Здесь все не так просто, сенсей, - качнул головой первый ученик, - Пусть ваш внук и прав, это был жест отчаяния, но от признания этого факта сама проблема никуда не делась. Общая… глобальная. Её нужно было решить.
- И решили? – скептицизма в голосе Горо хватило бы на взвод скептиков.
- Отчасти, - наклонил голову главный ученик, и замолчал, собираясь с духом. Спустя пару минут он поднял взгляд на учителя, который ему давно уже стал приемным отцом, и бухнул, - Решили разделить сферы влияния! Все, кто не может себя прокормить, отходят государству!
- Поясни…, - медленно и угрожающе пророкотал учитель. Его чело нахмурилось куда сильнее, чем обычно.
- Человек Соцуюки пояснил, что в Нихон не экспортируется достаточно высококачественных продуктов, чтобы содержать такую ораву «надевших черное», - понурился Джотаро, - А цены поднимать нельзя, сами понимаете. Поэтому, либо их берут на поруки, либо мы позволяем делать с этими новичками всё, что только угодно, либо в стране разразятся голодные войны. Третьего не дано, сенсей.
- Третьего не дано…, - медленно повторил за ним Горо Кирью, погружаясь в тяжелые раздумья.
О чем они, Джотаро Химэдзима знал прекрасно.
Темный мир и обычный, два полюса с широкой мутной полосой границы между. Взаимодействуя, они не пересекаются, каждый живет по своим правилам и для своих нужд. Человечеству всегда будет нужно запретное, кулаки всегда будут чесаться, а ворам хочется иметь хотя бы шанс на то, чтобы спокойно выспаться. Миллионы голодных девок по всему миру, продающих сами себя из-за голода, безысходности или по зову сердца, нуждаются в защите.
Правила. Неписанные и незыблемые. По этим правилам любой, принявший Снадобье, становился частью Темного мира. Навсегда.
Теперь её предлагалось нарушить во имя хрупкого равновесия, на которое давила одна из главных нужд человека – голод. И оставалось… только смириться? А что еще?
- Нужно найти того, кто это затеял… и казнить, - глухо проговорил огромный старик в старом пропотевшем кимоно.
- На собрании присутствовал еще один необычный человек, сенсей, - подал голос Джотаро, - Спящий Лис.
- То есть, они уже ищут, да? – встрепенулся его собеседник.
- Ищут с самого начала. У Лиса огромные полномочия. Ему была обещана поддержка от нас, всех нас.
- Ну хоть здесь повезло…, - выдохнул мастер додзё, - …этот найдет все, что угодно. Если не сдохнет.
- Здесь как раз и начинаются наши неприятности, сенсей, - дёрнув щекой, Джотаро поклонился сидя, - Спящий Лис обратился лично ко мне. Он требует в помощники… Акиру.
Старик закашлялся, выпучивая глаза на ученика. Тот сидел понурившись, пряча взгляд. Затем, спустя почти минуту потрясенного молчания, почти виновато добавил:
- Просьба официальная, сенсей.
- Тогда…, - еще через пару минут тишины выдавил Горо Кирью, - …тогда у нас огромные проблемы!
///
(в это же время, в трех с половиной километрах к западу)
Спина болела, причем сильно. В обычной ситуации, даже с её трудоспособностью, Айка находила несколько минут, чтобы размяться. Потеря концентрации, вызванная болью или усталостью, была непростительна с её точки зрения. Сегодня у неё на это попросту не было времени. Работы было не просто много, а столько, что о ночном сне можно было забыть. Руководителю токийского отдела Специального Комитета по делам несовершеннолетних специальных граждан требовалось в сверхсрочном порядке передать все последние дела в совершенно другую инстанцию.
Предварительно их нужно было разделить на «новичков» и «старичков». Тех, кто сожрал синтетическую Пилюлю в подворотне, запив каким-нибудь напитком из автомата, и тех, кого привели в Темный мир. Тех, кого опекают, учат, заботятся. Ошибки недопустимы. За каждой из них стоит человек.
Спина болит.
Отложив очередное дело, женщина встала из-за стола в своей собственной спальне. Здесь она рассчитывала проработать следующие шестнадцать часов, но организм, привыкший к однообразному, пусть и весьма результативному графику, неожиданно взбунтовался. Это было недопустимо, особенно если учесть срочность и важность задания, поэтому ей, Айке Шираиши, придётся прибегнуть к чрезвычайным мерам.
Накинув халат и завязав его, высокая красивая женщина пошла к комнате дочери, в которую и вошла, предварительно трижды постучав по двери. Это, впрочем, особо не помогло. Мана, сидящая на кровати полуодетой и сжимающая в руках телефон и что-то оранжевое, всё равно впала в шок, увидев свою родительницу в крайне нетипичном для последней месте.
- Ты занята? – осведомилась Айка у дочери.
- Н-нет, - быстро качнула та головой, пряча оранжевое себе под подушку.
- Хорошо, - кивнула женщина, - Идём со мной. Мне нужна твоя помощь.
Это прозвучало впервые. За все шестнадцать лет. Не слова, нет. Просьба, небрежно замаскированная в приказ.
- Д-да! – дочь, подхватившись с кровати, устремилась за немедленно
