#Бояръ-Аниме. Пожиратель - Алексис Опсокополос
Подойдя ближе, чтобы не особо привлекать внимание, Верещагин заговорил, не сводя взгляда с собеседника:
— Небольшое ЧП у нас, Илья Алексеевич. Пропали два курсанта: Воронов и Орешкин. С обеда их никто не видел, и на вечернюю поверку они не явились.
— Так ведь воскресенье, — с понимающей улыбкой развёл руками Кирюхин, — может, в увольнительной задержались. Сами знаете, как это бывает по молодости. Девочки, свобода, алкоголь... Не о времени они сейчас думают, а за юбками наверняка охотятся.
— Один из них вообще в увольнительную не ходил, а второй вернулся, — возразил Сергей Валерьянович. — Ещё перед обедом. И, боюсь, вы последний, кто их видел.
— Я даже не знаю таких, Сергей Валерьянович, — покачал головой прапорщик.
— Может, и не знаете, да только другие курсанты видели, как во время обеда вы разговаривали с Вороновым и Орешкиным, — с показным сомнением произнёс капитан.
— Так это были они? — с наигранным удивлением произнёс прапорщик. — Признаюсь, я не знал фамилии этих курсантов. Просто поинтересовался, как им обед, хорошо ли кормят, вы же знаете, что я курирую в том числе и столовую.
И Сергей Валерьянович, если бы изначально не был настроен недоверчиво, возможно, ему бы даже поверил. Уж слишком убедительным и искренним выглядел Кирюхин.
— Но они покинули столовую вместе с вами, — произнёс капитан.
— Нет. Одновременно, но не вместе, — возразил прапорщик. — Они уже заканчивали есть, когда я к ним подошёл. Мне очень жаль, но я ничем не могу вам помочь. И позвольте, я уже поеду, я спешу и не могу тратить время на пустые разговоры.
Он отвернулся, намереваясь сесть за руль.
— Полностью с вами согласен, Илья Алексеевич, не стоит тратить время на пустые разговоры, — сказал Верещагин и тут же схватил прапорщика за волосы на затылке и ударил его со всей силы лицом об стойку.
Пока дезориентированный прапорщик хватался за голову, капитан уже вырастил из ладони лезвие и приставил его к горлу Кирюхина.
— Где Воронов и Орешкин? — прошипел Верещагин, чуть надавливая на горло. — Говори, сука, пока башку не отрезал!
— Но я… — начал было прапорщик, и Верещагин тут же легко полоснул беднягу по коже на шее.
Потекла кровь, прапорщик завопил:
— Стой! Не надо! Я расскажу!
— И не вздумай обмануть! — пригрозил капитан, надавливая пальцем на свежую рану на шее. — Ты меня знаешь. Одной гнидой больше на тот свет отправлю — одной меньше, мне уже всё равно.
И прапорщик Кирюхин заговорил.
*****
Где-то в окрестностях Новосибирска, Игорь Васильевич Воронов
Не знаю, сколько я уже бежал по дороге, но стало достаточно темно. Гриша, безвольно висящий на моих руках, дышал всё реже и тише. Мне пришлось ещё трижды замораживать раны, но лёд таял и от бьющегося в горячке тела, и от температуры снаружи.
С меня градом тёк пот, но я и не думал останавливаться. Грунтовая дорога уже давно превратилась хоть и в изрядно разбитую, но асфальтированную, однако до сих пор мне не встретилась ни одна машина.
Между заморозками ран я выкладывал всё, что у меня появлялось в источнике на ускорение. Даже укрепление тела снял, чтобы не расходовать силы, и двигаться быстрее. Орешкину становилось всё хуже, и я всерьёз опасался, что не успею добежать с ним даже до города. А когда магия иссякала, я бежал без ускорения, с каждым пройденным метром всё больше переставая чувствовать собственные ноги.
Ныла рука, в которую попали пули в подвале. Сустав, похоже, был выбит, но у меня не было выбора, я не мог бросить Орешкина, и приходилось тащить его на себе. Это выматывало.
Теперь, раз Лисицкие решились на такое, я со спокойной совестью не просто унижу их в край оборзевшего сынка, но и, без всякого сомнения, переломаю его так, что ни один грёбаный целитель в мире не соберёт обратно. Только бы выбраться и спасти Гришу.
Впереди показались три пары фар. Они прорезали темноту, выхватывая дорогу. Машины мчались уверенно, явно зная, куда им нужно. И первой мыслью у меня было: это едут нас добивать.
Однако отказываться от шанса на спасение было нельзя. Поэтому уложив Орешкина в кустах, я вышел обратно на дорогу один. И натянул на себя укрепление тела.
В крайнем случае я смогу отбить хоть одну машину, и уже на ней сам увезу Гришу до ближайшей больницы.
Первая машина резко ударила по тормозам, как только свет фар выхватил меня из темноты. Автомобиль завизжал шинами, стирающимися об асфальт. Я прикрыл глаза от света, готовясь нанести удар, если там окажется очередной нанятый Лисицкими урод.
— Воронов! — донёсся до меня знакомый голос. — Нашёлся!
Верещагин выпрыгнул из автомобиля и бросился ко мне. От свалившегося на меня облегчения я едва не рухнул. Тело, несмотря ни на какие занятия, не привыкло к такой нагрузке. Не удивлюсь, если завтра вообще не смогу сделать ни шагу. Но я всё же остался стоять, хоть и далось мне это крайне нелегко.
— Господин капитан, там Орешкин, — произнёс я, указывая на придорожные кусты, которые ещё даже не успели распрямиться с момента, как я
